Леонид Алехин - Падшие ангелы Мультиверсума

В нем есть более восьмидесяти обозначений камня. Шесть тысяч конструкций, имеющих отношение к звуковым, осязательным и тепловым характеристикам живых объектов.

Около двух десятков синонимов слова «ненависть», двенадцать, несущих различный смысловой оттенок, вариантов понятия «враг».

И ни одного прилагательного, описывающего цвет и размер. Ни одного эквивалента таких слов, как «небо» и «облако». «Любовь» и «прощение».

Это язык войны. И те, кто придумал его, не знали, что куют оружие на погибель не только себе, но и своим детям.

– Хозяева! – донесся до Сергея громкий крик. – Покажитесь, не обидим!

Сергей хмыкнул. Обычно выходило наоборот – хозяева могли обидеть из противотанкового гранатомета или снайперской винтовки. Многие отшельники с маниакальным упорством защищали свое уединение.

В отличие от них Сергей относился к визитерам спокойно. Не пренебрегая, однако, разумной осторожностью. Он не спешил, давая себе время хорошенько разглядеть новоприбывших и понять, чего от них можно ждать.

– Эй, хозяева!

Кричал один из гостей, спешившийся с дряхлого моноцикла. Кроме последнего, автопарк кочевников был представлен не менее дряхлым чоппером, вместившим двоих, и старым армейским «хаммером». Вездеход Сергей разглядывал внимательней всего, по нему, в отличие от банков, многое можно было сказать.

Это была машина Разведчика. В прошлом ее покрывал маскировочный слой-хамелеон, облезший со временем от жары и пыли. Он чередовался с желто-коричневыми пятнами обычной краски – ее хозяин изо всех сил добивался незаметности на просторах Степи. Боевые же машины, наоборот, раскрашивали ярко, в цвет Семьи, рисуя на бортах всякую всячину, от примитивных языков пламени до рунических оберегов.

Значит, Разведчик, один из лучших бойцов, прокладывающий дорогу всем остальным. Осторожный, хитрый и жестокий. Будь он другим, эти «колеса» давно бы стали его передвижным склепом. С ним надо быть особенно осторожным, ты для него опасный чужак, которому он при случае не задумываясь перережет горло. Чтобы не выстрелил чужак в спину, не пустил никого по следу Семьи.

Что еще говорил «хаммер» о своем владельце? Например, то, что ему недавно пришлось пережить схватку, изрядно потрепавшую его и спутников. На это указывали свежезаваренные пробоины в борту и два окна, закрытые пластиковыми листами – выбитые стекла не успели заменить.

Знавал «хаммер» и лучшие времена – на крыше имелся вращающийся станок для зенитного пулемета, а по бокам торчали куцые обломки изогнутых кос, какими срезают вражеских Всадников.

Но хватит разглядывать «колеса», пора посмотреть и на водителя. Наверняка он возглавляет эту ватагу.

Сергей шагнул к двери и приоткрыл ее, прижимаясь к стене. Если гости задумали неладное, сейчас полетят пули. Такого с ним еще не бывало ни разу, но расслабляться не стоило. Он вынул из кармана куртки нехитрое приспособление – маленькое зеркальце на палочке – и высунул его в проем. И крикнул;

– Здесь хозяева! Кто у вас там главный, покажись!

Как он и ожидал, дверь «хаммера» распахнулась со стороны водителя. На землю спрыгнул рослый мужик, одетый в хаки и солдатские ботинки, с чем-то вроде укороченного «абакана» на плече. Двигался он свободно и раскованно: было видно, что возможность поймать пулю от чересчур нервного отшельника его не пугает.

– Показываюсь! – весело крикнул он. – Твоя очередь.

– Погоди, – Сергей повернул зеркальце, чтобы видеть остальных.

Да, конечно, дом можно было обойти и с другой стороны, но там они с Глебом посеяли десяток «крикунов». Он будет, по крайней мере, предупрежден, если кочевники полезут с тыла.

– Чего вам надо?

– Это называется гостеприимством? Земляк, ты чего забился, как барсук в нору?

– Время такое… барсучье. Так я спрашиваю, надо чего?

– Поговорить надо, земляк.

– Так говори.

– Эй, земляк, – кочевник развел руками. – Не по-людски это. Я из-за забора говорить не буду. Ты обидеть меня хочешь?

В последней фразе содержалась скрытая угроза. Как говорили у мотокочевников: «Обидел одного – обидел его Семью. Обидел Семью – обидел всю Степь».

Сергею не хотелось ссориться с целой Степью. Он тихо вздохнули крикнул:

– Ладно, заходи. Поговорим.

Он стоял у двери, в одной руке карабин, во второй портативный металлоискатель. Никакое гостеприимство не заходило так далеко, чтобы пускать в дом вооруженных людей, кроме того, кочевник напросился взять с собой двух товарищей, что само по себе делало их численный перевес опасным.

– А это что такое? –поинтересовался Сергей, когда прибор в его руках взорвался тревожным писком напротив груди предводителя.

Тот молча расстегнул куртку. Под ней у него была стальная мелкоячеистая сетка. Сергей подумал, что это кольчуга, но уж очень она была тонкой и непрочной на вид. Он вгляделся и понял – заземление. Под «кольчугой», вживленная в район солнечного сплетения, таилась батарея, весело подмигивающая огоньками. Кочевник оказался теком поколения «альфа».

О чем можно было догадаться, уже глядя на его лицо. Его левую половину занимал такой же древний, как батарея, оптический имплантат. Явный самодел с телескопическим объективом «Ricoh» и витком оптоволоконного кабеля, уходящим в неряшливый черепной шунт. Когда кочевник переводил взгляд, можно было расслышать тихое гудение мотора и жужжание диафрагмы, изменяющей диаметр для наведения резкости.

В остальном лицо киберкочевника тоже оказалось примечательным. Бритая макушка плавно скатывалась к низкому лбу и горбатой переносице. Картину довершали широкие скулы и острые уши, прижатые к черепу. Очень восточное, очень звериное лицо. Такие редко встретишь в Городе.

– Подлянки не держу, хозяин, – сказал он, открывая в усмешке рот, полный металлических зубов. Иметь дентальные протезы – обычная история для кочевника, чья жизнь большей частью состоит из ударов челюстью о твердые предметы вроде руля или приборной панели. – Будешь ручками хлопать или на слово поверишь?

– Куртку сними, – попросил Сергей. – Можешь на лавке оставить. И штаны подкати над щиколотками… Ага. Теперь вы двое,

– Смотри ты какой, – кочевник цыкнул зубом. Куртку не стал оставлять на лавке, надел снова. – Настороженный.

– Какой есть. Ладно, проходите, садитесь за стол.

Сергей понимал, что у гостей могут быть керамические «жала», невидимые для металлоискателя. Но что ему оставалось, кроме как рисковать?

Конечно, можно было наплевать на угрозы и не пустить кочевников в дом. Сказаться больным, это бы их отпугнуло. Кому охота подхватить какую-нибудь дрянь, для которой и названия не придумали?

Но в последнее время желание поговорить хоть с кем-нибудь стало невыносимым. Честно сказать, эти ребята явились очень кстати. Еще пара дней, и он, может быть, попробовал бы ствол «манлихера» на вкус.