Андрей Чернецов - Звероликий

— Что сказать вам, парни? Сделайте все, что в ваших силах, для пассажиров, а потом позаботьтесь о себе…

Некоторые из членов команды, не дожидаясь разрешения, прыгали за борт.

Их подбирали уже спущенные шлюпки, болтавшиеся поблизости от «Титаника».

Большинство же из экипажа предпочитали пока оставаться на судне.

В постепенно меркнущем электрическом освещении белыми пятнами выделялись накрахмаленные белые куртки — прислуга не делала ничего, чтобы помочь возившимся со шлюпками. Они спорили о том, сколько еще времени лайнер продержится на воде.

Почти столь же непринужденно чувствовали себя слуги, взятые в путешествие богатыми пассажирами. Со стороны казалось, что они весьма довольны тем, что их обязанности кончились, и никто не мешает им курить, сунув руки в карманы.

Вот один из стюардов, молодой парнишка лет семнадцати, решительно направился к шлюпке, медленно ползущей с кильблоков.

Крис загородил ему дорогу, вежливо придержав за запястье.

— Ты бы лучше помог товарищам, — он указал жестом на чумазых сатиров-кочегаров, пытающихся откинуть стопоры на двадцативесельном баркасе.

— Какие они мне товарищи, нечистик лохматый? — довольно грубо спросил юноша, пытаясь сбросить руку сыщика. — Сам иди и помогай своим, если делать нечего. Ты вообще кто?!

— Я? — Лайер сдавил запястье желторотика так, что тот, ойкнув, побледнел. — Кто я такой?

Зубы кинокефала как бы невзначай приблизились к его шее.

— Я — пассажир!

— Какие-то проблемы, шеф? — нарисовалась рядом Натали, и Кристофер с облегчением вздохнул — одной, причем не самой малой, заботой меньше. — Кто это у нас тут буянит?

За ее спиной двумя угрюмыми скалами выросла парочка слоноухих гоблинов.

Молодой человек покраснел и потупился. Однако блондинка его уже узнала.

— А, юный геронтофил! Ну как, раскрутил тетю Герту? Или это она тебя поимела?

Паренек совсем смешался, покорно пропустил в шлюпку женщину с ребенком из третьего класса и исчез.

— Ну как, все в порядке? — улыбнулся напарнице детектив.

— Естес-сн-а! — ударила ладонью о ладонь зеленоглазка.

— А эти? — кивнул на гоблинскую команду. — Откуда они?

— Временно рекрутированы на службу Закону, — браво отрапортовала бойкая девица. — Ну-ка, ребята, поприветствуйте шефа как положено.

— Виват! — заревела орда нестройно, а затем сразу (уже более слаженно). — Виват, домина Натали, друг!

— Ладно. Тогда пойди, отметься у Сая. Он очень о тебе беспокоился. Тревожился, что не с кем на суше будет есть суши…

— Ой, шеф, тебе бы все шутить, — фыркнула блондинка.

Люди по очереди заполняли шлюпки, которых, как стало уже ясно, на всех не хватит.

Члены высшего общества продолжали держаться вместе.

Плечом к плечу стояли автомобильный король, владелец «тоттенвольфа» Иоганн Даймлер, его непримиримый конкурент галл Статер Жопе, винный магнат из Италии Мартиний Чинзанус, книгоиздатель Астус…

Рядом неприкаянно бродили воротилы рангом пониже.

И Крис подумал, что сейчас, в сущности, видит ярчайшее свидетельство равенства всех людей. По сути, положение любого из этих господ ничем не лучше положения какого-нибудь полуграмотного кочегара, приехавшего из убогой альпийской деревеньки.

Даже похуже — кочегар-то, небось, молод, здоров как конь и силен, а это все люди в возрасте да еще злоупотреблявшие в жизни разными излишествами.

На крыше салона сидела компания официантов и коков, кухонными ножами пытавшихся перерезать толстые канаты, которыми крепились шлюпки на хваленых автоматических шлюпбалках — те сдохли, когда обнулился сервер, как и положено.

Начали прибывать пассажиры третьего класса. Народ потихоньку сдвигался к корме — судя по крену, было ясно, что корма уйдет под воду последней.

Последние шлюпки отваливали от «Титаника».

Лайнер охватывала странная и печальная тишина.

Хрустальные люстры, все еще продолжавшие гореть, косо свисали с потолков.

Несколько человек — вперемешку пассажиры из первого класса и матросы — хозяйничали в баре. Надо полагать, принять напоследок для храбрости.

Просто не верилось, что всего четыре часа назад это помещение было заполнено изысканно одетыми господами и дамами, неторопливо пьющими кофе и неспешно беседовавшими о радостях морского путешествия.

Шагах в десяти от Криса молились христиане — собравшиеся вместе, но каждый внимавший своему проповеднику: четверым, по числу главных конфессий. Детектив заметил среди них и тех двух молодых русских богачей, что схлопотали от Натали по физиономиям. Теперь они смиренно стояли на коленях, крестились и плакали.

Чуть дальше возносили молитвы последователи Заратустры, во главе с принцем Кавадом.

Странно — чего светлейший в шлюпку без очереди не полез? Или гордость проснулась? Может, он не так плох?

Дюжина вендийцев и хинцев крутила молитвенные колеса и гудела свое «Ом Мани Падме Хум».

Поклонники старых отеческих богов Империи не были столь сплоченными — маленькими группками они кучковались по всей верхней палубе, поминая кто Венеру, кто Нептуна, кто кельтского моревладетеля Вран Луга…

Крис горько усмехнулся, вспомнив предсказание своего духовного наставника отца Валентина: тебе, мол, следует опасаться воды…

Что ж, выходит, правы те, кто считает, что предсказать будущее можно, а вот получить от этого пользу — нельзя?

— Мой Дэв, — между тем всхлипывал принц, — мой чудесный Дэв… А я уже подбирал кобылку для тебя…

Огни погасли — залило водой последнее динамо. Сияли лишь египетские светокристаллы — они будут гореть на морском дне и через тысячу лет, когда сталь корпуса обратится в прах.

Крен усиливался. Из недр умирающего исполина слышался нарастающий грохот — удары, звон, лязг…

Дорогая палисандровая мебель кают, десятки тысяч бутылок с напитками — от минеральной воды до крепчайшего рома и русской водки, — пятьдесят тысяч свежих яиц, кадки с пальмами и лианами в оранжереях, десятки тысяч пудов угля, ширмы и кресла, серебряная посуда, чемоданы пассажиров и сундучки матросов…

Истерично заржал забытый всеми жеребец персидского принца…

Жалобно замяукали все сорок две корабельные кошки.

Потом откуда-то снизу донесся тяжелый железный гром…

— Третья турбина… — прокомментировал старший механик. — Я ведь говорил, что крепления ненадежные, я ведь им говорил…

Вот вода уже дошла до пятой палубы, до шестой…

И в этот момент что-то вдруг изменилось. В почти безветренном воздухе, в застойном неподвижном море, в окружающем мире.

Крис не успел сообразить, что именно, как вода вокруг на многие сотни футов замутилась, взбурлила водоворотами и фонтанчиками, вскипела большими пузырями. Потом послышался долгий глухой скрежет, и севший уже по седьмую палубу исполин вдруг остановил свое погружение. Медленно выровнялся, становясь на ровный киль.