Александр Романовский - Сбой реальности

Наемник выпрямился и нервно махнул рукой.

— Идите-ка, — велел он тоном, не терпящим возражений. — Там черт знает что творится… Идите же!..

Офицер козырнул к противогазу и продолжил путь.

Чейн испустил вздох облегчения. Он старательно хромал и кашлял, пока не вышел из предбанника. От смены дежурных, которым полагалось находиться здесь круглосуточно, остался только какой-то юнец. Он нервно тискал автомат и прислушивался к вою сирен, на появление же фигуры в белом халате не обратил никакого внимания.

Кашлянув, наемник побрел в сторону лестницы. Всего в холле находилось одиннадцать лифтовых шахт, а также пять лестниц, пронзавших тело завода насквозь. Чейну было достоверно известно, куда ведет каждая. Если даже ему придется сменить курс, он без особых проблем найдет другие варианты. Один-единственный человек мог затеряться в этих цехах, складах и лабораториях на годы.

Самое трудное было позади — он проник внутрь, остальное было делом техники. Преодолев первый пролет, Чейн исподтишка огляделся, после чего продолжил путь обычной походкой. Несколько раз навстречу спускались охранники и «белые халаты». С последними наемник обменивался вежливыми кивками, первых же игнорировал, как и положено труженику интеллектуального труда.

Классовая ситуация на заводе «IGQ» ничем не отличалась от той, что имела место на большинстве подобных предприятий. Рабочая сила разделялась наподобие каст в Древней Индии, причем инженеры и другие «белые халаты», естественно, причислялись к брахманам эры «хай-тех».

Это было только на руку Чейну. Теперь он видел, что сделал правильный выбор. Собственно, альтернативы было две — вентиляционные скважины и та, что реализовывалась в данный момент. «Вентиляционный» вариант был сравнительно конспиративнее, но и времени занял бы больше. Кроме того, наемник с детства не любил замкнутые пространства, в систему же вентиляции были встроены особые заслонки — как раз на случай незваных гостей.

Лобовой атаки, разумеется, они предпринять не могли. «VERLOT» сама этого не хотела, потому как открытая диверсия могла спровоцировать нешуточный скандал. На данный момент человеческие жертвы были равны нулю.

Наконец наемник достиг площадки четвертого этажа. В коридоре было пусто, как в брюхе бездомного. Сирены продолжали орать на разные голоса и тональности, что уже почти не раздражало. Глубоко вздохнув, Чейн двинулся в конец коридора.

Лаборатория была обозначена табличкой «Кабинет № 67» и даже в заводской документации проходила под грифом «строго секретно». Естественно, что усиленные меры безопасности предусмотрены не были. Охрана даже не потрудилась выставить пост — в конце концов, на заводе находились куда более важные объекты (к примеру, та же касса с месячным жалованьем сотрудников). Тем не менее на бронированной двери красовался кодовый замок, не поддающийся взлому. Убрать это препятствие с дороги можно было двумя способами: парой килограммов тротила либо же вводом нужного кода.

Чейн поднял руку и затаил дыхание. В мозгу бешено мелькали хаотичные образы: Макс по прозвищу Хлыст пробирается по киберпространству, вдоль квадратных массивов; Призрак нащупывает информационный канал и бросает в атаку ледоруб; защитный лед поддается, исходит алыми трещинами… Почему-то вирус представлялся наемнику в образе черной акулы. Еще его преследовало ощущение, будто хакеры подглядывают за ним с потолка — именно там были установлены видеокамеры (предположительно, обесточенные).

Он выпустил переработанный воздух и вдавил единственную клавишу — «О». К этому времени Макс должен был взломать код, сбросить счетчик и вырубить сигнализацию. Несколько мгновений показались Чейну мостиком, переброшенным через бездонную вечность.

Наконец где-то глухо щелкнули запоры. Ухмыльнувшись, наемник потянул ручку. Металлическая плита освободила проход без единого скрипа. За нею находилось просторное помещение, чье назначение становилось очевидно с первого взгляда. Чейн вошел и прикрыл дверь. Он тайком пробрался в царство Науки, а теперь намеревался обокрасть сокровищницу. Впрочем, такова природа промышленного шпионажа.

У стен громоздились металлические столы, заставленные компьютерами, электронными микроскопами, а также массой других инструментов, назначение которых наемнику было не вполне понятно. Впрочем, его здесь интересовали только две вещи. Профессионально оглядевшись, Чейн направился к столам, занимавшим центр помещения. Экспериментальные процессоры, находящиеся на индивидуальных степенях сборки, были небрежно рассыпаны без какого-либо прикрытия.

Наемник достал и развернул сумку из несгораемого материала, которая могла уместиться в сжатом кулаке, после чего принялся сгребать процессоры. Кое-что даже пришлось оставить — насколько Чейн видел, это был явный брак.

Завязывая тесемки на сумке, он лихорадочно передвигался по периметру лаборатории. Второй вещи не было ни на столах, ни в стеклянных шкафах (из которых Чейн также позаимствовал несколько чипов). Зато в углу обнаружился крепкий четвероногий сейф. Вздохнув, наемник достал кодировщик и принялся за дело. На излом у него ушло чуть больше трех минут, содержимое же сейфа с лихвой вознаградило все ожидания.

Схватив округлый предмет, Чейн засунул его в объемный карман, вшитый на внутренней стороне бедра. Экспериментальные процессоры погрузились в другой.

Теперь дело было за малым — унести ноги, а также то, что удалось прихватить. Наемник прокрался к двери и прислушался. Сирены продолжали разоряться, в остальном же было спокойно. Чейн скользнул в коридор и вернул бронированную плиту на место. Запоры щелкнули, на кодовом замке вспыхнули зеленые диоды. Что и говорить, завтрашний день у местных тружеников обещал стать весьма непростым…

Наемник не стал возвращаться, а свернул за угол и прошел в конец коридора, где находилась другая лестница. Спускаясь вниз, он принуждал себя двигаться уверенно, неторопливо и немного раздраженно, будто вся эта суматоха не дает ему заниматься куда более важными делами. Это действовало, причем безотказно — охранники, поднимавшиеся навстречу, кивали или отдавали честь.

Внизу же оказалось, что ему начинают готовить теплый прием. Предбанник перегородили около двадцати охранников, вооруженных автоматами. Большинство были измазаны оранжевой краской и выглядели весьма недружелюбно. Те, которых они перетаскивали, лежали вдоль стен штабелями, оранжевые с головы до ног. Двое корейцев о чем-то разговаривали с юнцом, стоявшим на посту, причем охранник то и дело тыкал пальцем в сторону другой лестницы. Остальные нервно оглядывали холл, напоминая разгневанную стаю шакалов.