Чез Бренчли - Башня Королевской Дочери

Сколько она здесь пробыла? Довольно долго, и ушла только после того, как инквизиторы спустились в камеры - кивок на неприметную дверь в темном углу - и заключенный там гнусный еретик начал кричать. Это не для дамских ушей, и служанка мадемуазель это поняла. Нет, он не знает, куда она ушла потом; нет, никто из работавших на кухне братьев тоже не знает, так что расспрашивать их нет нужды. Это не их дело - следить, где гуляют непоседливые гости. И ругаться с гостями он тоже не обязан, поэтому промолчал, когда она, не спросивши, взяла пару яблок - будь на ее месте какой-нибудь брат, он оказался бы повинен в жадности, краже и непослушании...

Джулианна в изысканных выражениях попросила прощения за визит своей компаньонки, вежливо присела и покинула кухню. Как она и надеялась, ее юный провожатый последовал за ней без вопросов, решив, видимо, служить ей до тех пор, пока не будет отослан прочь.

- Как твое имя, брат?

- Эстьен, госпожа, - пробормотал он, глядя на собственные пальцы и обдирая сухую кожу с покрасневшей костяшки. Джулианна подавила улыбку - она видела, как мальчишке хочется помочь себе зубами, но в присутствии дамы он сдерживался.

- Ну вот что, Эстьен, этот ваш замок слишком велик, чтобы искать повсюду. Так мы пробродим весь день и никого не отыщем. - "А я всего-навсего девушка, чужая здесь, - добавила она про себя, - и очень рассчитываю на такого молодого человека, как ты". - Придется нам гадать, куда она могла уйти. Мои догадки ни к чему ни привели, так что...

Она не ожидала особой пользы от его предложений; если Элизанда могла оставаться тайной для нее, что сможет придумать этот зеленый юнец? Но ей нужен был спутник, знающий замок, а если мальчик почувствует, что на него надеются, с его мнением считаются, от него будет гораздо больше пользы.

Мальчик нахмурился и задумался; его рука медленно поднялась ко рту, зубы начали обгрызать содранную кожу. Наконец брат произнес:

- Здесь есть лазарет, госпожа, она могла пойти туда...

Да, могла - могла пойти сама, а могла и попасть ненароком. Эстьен, конечно, не имел в виду ничего подобного; скорее он вспомнил о том, как его мать носила травяные настои бедным соседям - "женщины посещают больных". Джулианна же подумала о другом: "Элизанды не было весь день, она любопытна и беззаботна, не знает здешних мест, с ней могло случиться что-нибудь..."

Она-то надеялась еще какое-то время не думать о лазарете! Но было уже поздно.

- Могла, - весело согласилась девушка. - Не мог бы ты провести меня туда, Эстьен?

Он мог и провел. Лазарет оказался большой комнатой, в которой было все скамьи, бутылки, каменные кувшины, бочонки, ступки, букеты из сухих трав, подвешенные под потолком, и книжная полка. Помещение скорее напоминало аптеку: в самой комнате не было никого, но за дверью в конце коридора слышались тихие голоса. Однако, несмотря на это, Джулианне показалось, что она узнала один из голосов. Эстьен неуверенно поморщился, но Джулианна улыбнулась ему, скрывая собственные сомнения, и первой вошла в длинную комнату, уставленную койками.

Только одна койка оказалась занята, но лежала на ней не Элизанда. Джулианна поняла это с первого взгляда и едва сдержала вздох облегчения, потому что самые худшие ее страхи не оправдались. Следующий вздох едва не превратился в смех; ей пришлось крепко зажать себе рот, чтобы не расхохотаться.

Лежавший на матрасе человек, почти мальчик, был бледен и полураздет. Возле него стояли на коленях два монаха; один протирал губкой лицо и грудь больного, а второй смазывал чем-то кровоточащую рану на руке юноши. Оба брата в ужасе воззрились на возникшую перед ними девушку - выражение их лиц и насмешило Джулианну.

Еще два человека стояли в ногах койки. Старшего Джулианна сочла главным целителем, а второго узнала - сьер Антон д'Эскриве. Это его голос она услышала и распознала еще в коридоре. Он быстрее всех пришел в себя, поднял измазанную, дурно пахнущую рясу и аккуратно накрыл лежащего на койке юношу. Проследив за его руками, Джулианна посмотрела на лицо больного. Да, это был Маррон, молодой монах и странный оруженосец сьера Антона.

- Мадемуазель Джулианна! - В голосе рыцаря слышалась привычная уже сардоническая нотка, словно говорившая, что все в этом мире ничтожно и стоит разве что смеха. Рыцарь аккуратно вытер руки о сырой кусок ткани. - Вам требуется искусство магистра Скобиуса?

- Нет. Я ищу свою компаньонку, но вижу, что тут ее нет. Если вашему оруженосцу нужна помощь, я не буду мешать. Я уйду...

И она вышла, но д'Эскриве вышел вместе с ней. Джулианна заметила, что Эстьен исчез - юркнул в коридор и растворился в полумраке.

- С Марроном не произошло ничего страшного. Перегрелся на солнце и сглупил, в результате чего снова открылась рана на руке. Главный целитель зашьет рану; свежая повязка, послеобеденный сон - и мой оруженосец будет как новенький. Эх, следовало бы поколотить его, чтобы доставлял мне поменьше забот!

- Следовало бы, - согласилась Джулианна, не сдерживая смеха, - но вы же не станете этого делать. - Рыцарь был не единственным, кого забавляли дурацкие превратности жизни, и следовало показать ему это.

- Ну да, скорее всего не стану. Мальчишка, кажется, заколдован - что-то удерживает меня от того, чтобы задать ему трепку. К тому же ближайшие несколько дней он будет не слишком хорошо себя чувствовать. Ах да, так вы потеряли мадемуазель Элизанду?

- Да, похоже. - Но вызванное этим плохое настроение испарилось в мгновение ока; теперь Джулианна могла посмеяться и над ситуацией, и над собой. У нее появилась компания, появился собеседник - а о большем она и не мечтала, и теперь могла успокоиться. - Она наверняка шныряет по темным углам замка и раздражает братьев. Наша комната кажется ей... неуютной.

- Как и вам, мадемуазель. - Это был даже не вопрос, рыцарь не дал ей возможности отрицать очевидного. - Братья бесконечно радушные хозяева, но гостей развлекать не любят. Но я могу немного развеять вашу скуку. В Роке появился менестрель. Я встретил его на дороге, когда он возился с моим глупым оруженосцем; надеюсь, этим вечером новый гость споет для нас. Придете ли вы послушать?

Джулианне хотелось этого всем сердцем - если, конечно к тому времени найдется Элизанда. Солнце уже начинало клониться к закату, и это взволновало ее еще больше - ну куда могла подеваться вредная девчонка? Однако Джулианна произнесла:

- Только если я смогу сделать это, не оскорбив монахов. На этот раз рассмеялся рыцарь.

- Мадемуазель, само присутствие менестреля уже оскорбляет монахов. Еще больше их оскорбляет то, что правила Ордена запрещают выгнать его из замка. Если менестрель будет петь, он споет для нас, рыцарей - точнее, для рыцарей и гостей Ордена, если вы придете. Только прошу вас, приличия ради отыщите вашу компаньонку - и приходите. Мы будем очень рады.