Дэвид Брин - Берег бесконечности

Каа читал о местной вере в Избавление. Виды, попавшие в трудное положение, могут получить второй шанс, вернувшись в предразумное состояние, чтобы новые патроны могли принять их и возвысить к лучшей участи. В качестве жизненной формы, использующей инструменты и орудия труда, Tursiops amicus насчитывают меньше трехсот лет. Глядя на толпу своих товарищей, бывших членов элитного экипажа звездного корабля, сейчас ведущих себя, как животные, Каа понимал, что дельфинам не понадобится много времени, чтобы достичь «избавления».

Он испытывал жгучий стыд.

Каа присоединился к Брукиде, который разгружал припасы Макани. Ему не хотелось встречаться с сестрами, которые могут пожалеть его из-за «утраты» Пипое. Теперь по крайней мере есть шанс отыскать ее. «Когда наша колония будет на месте, я смогу служить Макани разведчиком, патрулировать и исследовать и со временем найду Заки и Молола. Вот тогда мы и посчитаемся».

У кормового люка и после выхода последнего дельфина продолжалась разгрузка. Возбужденные крики заполнили гавань: это еще одна группа эмигрантов последовала за Макани к пункту сборки, на скалистом островке в центре гавани. Проворные шестиногие амфибии с бахромой на жабрах. Переселенные с родного Китрупа, кикви, строго говоря, не являются сунерами. Это уже готовая предразумная форма – на самом деле истинное сокровище. Хорошо было бы с торжеством привезти их домой, на Землю, и обратиться в Галактический Институт Миграции с заявлением о принятии. Но теперь Джиллиан явно предпочитает оставить их здесь, где у них есть еще шанс.

Согласно плану, колония дельфинов и кикви несколько дней проведет в порту Вуфон, пока аптекари треки анализируют диетарные потребности новичков. Если необходимо, будут созданы новые груды треки, чтобы синтезировать нужные пищевые добавки. Затем обе группы направятся в поисках постоянного дома на каком-нибудь из островов в океане.

«Я иду, Пипое,– думал Каа.– Как только все будет организовано, ничто на Джиджо и в Пяти Галактиках не удержит меня».

Приятная мысль. Однако его тревожили другие мысли.

Джиллиан не просто освобождает корабль от не обладающих разумом пассажиров. Она оставляет на берегу всех, без кого может обойтись, ради их безопасности.

Иными словами, женщина агент Террагентского Совета задумала что-то отчаянное и, вполне вероятно, смертельное.

У Каа было тревожное ощущение, что он знает, что именно задумала Джиллиан.

Думаю, воссоединение может быть неловким, даже если оно счастливое.

Не поймите меня неверно! Не могу представить себе более счастливого момента, чем когда мы вчетвером: Гек, Ур-ронн, Клешня и я – вышли из зияющей пасти кита-лодки и увидели затененные фонари нашего родного города. Мои чувства пронизало ощущение знакомого. Я слышал, как поскрипывают мусорные корабли у причалов на волнах прилива. Ощущал запахи дынных маскировочных зарослей и дым от соседней кухни – кто-то готовит похлебку чабваш. Мои магнитные мембраны щекотало знакомое присутствие горы Гуэнн, невидимой в темноте, но мощного источника воздействия на хунское ощущение формы и местности.

Но тут послышался крик-ворчание моего отца, гулко доносящийся из тени, и ко мне устремились мать и сестры.

Признаюсь, первые мои реакции были не очень уверенными. Я был рад вернуться домой, увидеть и обнять их всех, но меня смущало внимание. К тому же было немного неловко впервые за несколько месяцев передвигаться без костыля. Когда наступил свободный момент, я поклонился родителям и протянул им пакет, завернутый в лучшую бумагу, какую я только смог найти на «Стремительном». В пакете мой детский позвоночник. Это очень важный момент. Ушел я непослушным ребенком. Вернулся взрослым, и мне предстояла важная работа.

Возвращение домой друзей было менее эмоциональным. Конечно, приемные родители Гек были рады ее возвращению из мертвых, но никто не ожидал от них, что они будут чувствовать то же, что мои родители, которые несколько месяцев назад потеряли единственного сына.

Клешня на мгновение скрестил когти с матроной из квуэнского улья, и на этом все кончилось.

А что касается Ур-ронн, то они с Уриэль едва обменялись приветствием. Тетке и племяннице было гораздо важнее побыстрее уйти из-под дождя. Они убежали в ближайший склад и сразу занялись обсуждением какого-то проекта. Уры не любят тратить время зря.

Будет ли бессердечным, если я скажу, что не мог все внимание уделять своей семье? Даже когда родные счастливо обнимали меня, я продолжал смотреть по сторонам. Мне хотелось увидеть, что еще происходит. Ведь мне – и, возможно, Гек – предстоит рассказать будущим поколениям об этих событиях. Об этой судьбоносной встрече в доках.

Были и другие встречи.

Мой новый друг человек Двер Кулхан вышел из трюма «Хикахи» – высокий, такой же крепкий, как подросток хун. В толпе зрителей послышался крик, и к нему с широко раскрытыми объятиями бросилась молодая женщина. Увидев ее, Двер был ошеломлен, потом тоже ужасно обрадовался и обнял ее. Вначале я решил, что это возлюбленная, с которой он был долго разлучен, но теперь знаю, что это его сестра, у которой тоже нашлось что рассказать о собственных приключениях.

Дождь стал слабее. Вернулась Уриэль – в сапогах и черном плаще, который закрывал ее всю, кроме кончика морды. За ней несколько хунов подгоняли стадо четвероногих животных. Глейверы. Не меньше двух десятков тварей с выпуклыми глазами толпились на пирсе, их опаловая шкура блестела. Несколько из них тащили в своих хватательных хвостах какие-то свертки, завернутые в ткань. Они не протестовали и без задержек направились к открытому люку подводной лодки.

Эту часть плана – обмен – я не понимал и до сих пор не понимаю. Мне совершенно непонятно, зачем беглецам землянам понадобились на борту глейверы.

Взамен Джиллиан Баскин попросила хунов вынести несколько больших ящиков. Я знал их содержание и почувствовал, как во мне возникает знакомое желание.

Книги. Сотни бумажных книг, только что напечатанных на борту «Стремительного». Не очень много по сравнению с ячейкой Галактической Библиотеки или даже с Великой Печатью, но ведь это новые книги – о современном положении в Пяти Галактиках и по другим проблемам по выбору Уриэль. Более чем достойная цена за стадо пожирающих насекомых глейверов!

Позже я связал этот обмен с оставленными в гавани Вуфона дельфинами и кикви и подумал: «В этой сделке гораздо больше, чем кажется сначала».

Я упоминал о рослом пленнике? Когда все направились на пир в большой зал, я оглянулся и увидел высокую фигуру, которую вели по пирсу к подводной лодке два настороженных ура. Фигура двуногая, но движется не как человек или хун, и я заметил, что руки у нее связаны. Кем бы ни был этот пленник, его поспешно ввели в «Хикахи», и больше я о нем не слышал.