Вадим Тарасенко - Вспомнить все

– Видишь, как получилось, – лицо Бориса-старшего исказила гримаса, словно от боли, – я с ним, по сути, после прилета и пообщаться не успел.

Борис-младший лишь тяжело вздохнул.

– Пошли, выйдем, тут невозможно разговаривать, – старший брат кивнул на дверь.

Младший брат все так же молча кивнул и направился к двери. Тяжелые двери словно отсекли безумный хохот их отца.

– Черт, никак не могу привыкнуть, что у меня теперь есть брат, – нарушая вновь возникшую тишину, сказал Борис-старший и попытался улыбнуться.

– Я тоже…

Братья вновь встретились взглядами и тут же отвели их в сторону.

– Похож? – Борис-младший выдавил из себя улыбку.

– Как две капли.

Молодые люди вновь посмотрели друг другу в глаза. На их лицах мелькнули улыбки… пауза и, наконец разряжая напряжение, они расхохотались.

– Ладно, Боря. Надо привыкать друг к другу. Тем более что характеры у нас одинаковые и подноготную друг друга мы отлично знаем, – Борис на правах старшего хлопнул своего брата-клона по плечу.

– Это точно!

– Значит, ты тоже летчик?

– А я ничего другого, как и ты, больше не умею!

– Девушка есть?

– Пока нет, – без раздумий ответил младший брат.

– Ну точно как я в молодости!

– Первым делом, первым делом самолеты, ну а девушки, а девушки потом!

Братья рассмеялись, но смех быстро стих – за дверью палаты лежал сумасшедший отец, да и они еще только начинали привыкать друг к другу.

– Боря, мне надо это сказать… словом, как ты прилетел из гиперпространства, мне стало неудобно перед тобой.

– Почему?

– Мне же всунули в мозг все твои воспоминания… даже самые сокровенные. Раньше, когда тебя считали погибшим, я считал, что это мои воспоминания, теперь же, я как будто подглядывал за тобой.

– Да… дилемма, – Борис-старший потер рукой лоб. – Ну да ничего. Это не самое страшное. Не вытирать же их у тебя на психокорректоре! Так что не мучайся, все нормально.

– Все равно неудобно.

– Брат, давай замнем этот вопрос. Никто в этом не виноват. Да и у меня особенно ничего такого не было, за что пришлось бы сильно краснеть.

– Ладно, замнем. Но я твой должник! И не спорь!

– Да я и не собираюсь. Даже приятно. Не успел воскреснуть, а мне уже должны! Красота!

И вновь в коридоре вспыхнул смех и тут же потух.

– Боря, – вновь к старшему брату обратился младший, – я разговаривал с академиком Хохловым по поводу болезни отца

– Ну, – старший брат насторожился, боясь продолжения этой темы.

Но она последовала.

– Я спросил о причине его болезни. Он не хотел долго говорить, но в конце концов сказал, что вероятную причину болезни он уже рассказал тебе. И что если я хочу ее узнать, то мне следует обратиться к тебе.

«Я так и знал. Добрый и честный Сергей Павлович солгать не смог, но и правду сказать духу не хватило. И он переправил моего брата ко мне. И что теперь мне говорить?».

– Ты хочешь узнать причину?

– Она связана с тем, что наш отец, как и я, клон?

– Да…

– Значит, я тоже сойду с ума?

Борис-старший не выдержал взгляда своего брата-клона и опустил глаза.

– Не все клоны заболевают СВС, – наконец смог он выдавить из себя.

– Но их становится всё больше и больше! Ты можешь рассказать мне, почему это так происходит?

– Да…

Десять минут старший брат объяснял младшему гипотезу академика Хохлова, десять минут старший брат зачитывал младшему приговор.

Потом наступила долгая пауза. И наконец тихо прозвучало в коридоре:

– Лучше умереть, чем как отец…

Старшему брату на это нечего было ответить.

Разряжая тягостную тишину, Борис-младший спросил:

– Ты еще полетишь в Америку?

– Да. Самолет завтра в десять утра.

– Ты хочешь лететь?

– Да, – твердо ответил старший брат. – Я хочу спасти отца… и тебя тоже.

– Спасай отца, я о себе сам позабочусь.

Белый дом. Овальный кабинет.

15.40 по местному времени.

– И что ты думаешь насчет этой информации от русичей? Этому их Ковзану привиделось, ни много ни мало, а целый катаклизм на территории Соединенных Штатов Америки, – Президент Соединенных Штатов Америки Стивен Чейз, уперев локти рук на стол, чуть склонив голову, смотрел на директора ЦРУ Билла Реда.

– Я только что получил ответ из Чикагского института сейсмологии. – Не отвечая впрямую на вопрос Президента, Ред открыл свой ноутбук и, скользнув по его экрану взглядом, продолжил: – Ученым давно известно, что под Йеллоустонским парком, в принципе, находится супервулкан.

– Что значит – в принципе?

– Дело в том, что об этом вулкане ученые узнали еще в двадцатом веке. Как, впрочем, и о других супервулканах.

– А что, Бог не только нас наградил этим подарком?

– Как мне сказали в Чикагском институте, супервулканы находятся также на Флегрейских полях недалеко от Неаполя и близ острова Кос в восточной части Средиземного моря. А также на Камчатке и в Центральной Америке. Но под Йеллоустонским парком супервулкан считается самым мощным.

– Я в этом и не сомневался. В Америке все должно быть самое мощное – самолеты, автомобили, компьютеры, ну и супервулканы тоже, – Президент США невесело улыбнулся. – Ладно, продолжай.

– Тогда же было обнаружено, что территория парка увеличивается на несколько миллиметров в год. Сейсмологи стали утверждать, что извержения этого вулкана случаются каждые шестьсот тысяч лет. Последнее извержение было шестьсот двадцать тысяч лет назад.

– Что-то запаздывает наш супервулкан, – Стивен Чейз чуть улыбнулся.

– Потом, исследуя состав минералов, оставшихся после последнего извержения, ученые пришли к выводу, что этот вулкан умирает, – ровным голосом продолжал директор ЦРУ. – Последний прогноз по извержению называл дату две тысячи семьдесят четвертый год. Но и этот срок прошел.

– А что сейчас там? Есть ли какие-нибудь признаки надвигающейся катастрофы?

– Зафиксирована небольшая сейсмоактивность. Прогнозируется небольшое землетрясение, максимум в три балла. Но это обычное явление для тех мест.

В Овальном кабинете воцарилась тишина – предстояло принять решение. Этих решений: сверхважных, важных и не очень, начиная с тысяча восьмисотого года – когда второй президент США Джон Адамс впервые переступил порог этого небольшого помещения, расположенного в юго-восточном углу Западного крыла Белого дома, было принято превеликое множество. И с каждым годом их роль в истории всего человечества возрастала. Пик пришелся на конец двадцатого – начало двадцать первого веков. Тогда Соединенные Штаты сумели-таки развалить своего главного оппонента на мировую гегемонию – СССР, могли самостоятельно начинать войны, захватывать другие государства или полностью подчинять их своему влиянию. Огромное светило «Pax America» сияло в самом зените. И как всякое порядочное светило, оно медленно, постепенно стало соскальзывать со своей наивысшей точки. А по законам неумолимой математики любое движение с наивысшей точки есть движение вниз. Полуторамиллиардный Китай, как в той русской сказке, рос не по дням, а по часам. И к середине двадцать первого века ему уже стало тесно в восточноазиатской кроватке. Вместе с ростом нового богатыря рос и его зуб на звездно-полосатую страну, проклюнувшийся в уже далеком двадцатом веке, когда американцы не дали Китаю восстановить свою власть над своей законной провинцией – Тайванем. Заботливо лелеемый, обильно орошаемый многомиллиардными вливаниями в армию, этот зуб к концу двадцать второго века вырос прямо-таки до саблезубых размеров. В 2189 году китайский тигр первый раз попробовал на этот зуб американского мустанга – после очередной провокации в Тайваньском проливе у командира эсминца «Вашингтон» не выдержали нервы, и он не прервал боевой цикл своего бортового компьютера. Две «Осы» радостно соскочили со своих стапелей и тут же разворотили бок китайскому многоцелевому истребителю «FC-8». Летчик катапультироваться не успел. Китайцы с берега тут же накрыли «Вашингтон» ракетным залпом. Корабли американской тихоокеанской эскадры нацелили свои форштевни на пролив, оставляя за кормой сладкие Филиппины. По взлетным полосам пронеслись стратегические бомбардировщики. В пусковых шахтах тихо зажужжали разгоняемые гироскопы систем прицеливания ракет.