Джек Чалкер - Полночь у Колодца Душ

– Мне дурно, – прошептала она. Земля и толпа поплыли у неё перед глазами. Она качнулась и попыталась опереться на Броудера.

– Это бывает, – успокаивающе заметил Броудер. – Мне надо было подумать об этом раньше. Пойдёмте, я помогу вам спуститься к реке.

Он свёл девушку вниз, к стремительно несущемуся потоку, который странным образом подействовал на неё успокаивающе, и велел ей войти в воду.

– Просто постойте здесь несколько минут, – сказал чиллианин. – Вернётесь, когда почувствуете себя лучше.

Она автоматически отметила, как из небольших полостей в её ногах появились странные завитки, похожие на усики вьющихся растений, и стали зарываться в речное дно на мелководье. Она хлебнула холодной воды в том месте, где находились усики, и почувствовала, что головокружение и слабость прошли.

Обернувшись к берегу, она обнаружила, что пятнадцать иди двадцать светло-зелёных бесполых созданий с болтающимися на головах листьями выстроились в ряд и таращатся на неё своими круглыми жёлтыми глазами. Она немедленно втянула обратно свои усики и решительно вышла из воды.

– Ну как, теперь всё в порядке? – спросил Броудер. – Мы поступили глупо: разумеется, в вашем организме не хватало воды. В Чилле уже многие годы не было Пришельцев, на нашей памяти вы – первый. Так что, пожалуйста, если ощутите хоть малейшее неудобство или слабость, дайте нам знать. Это будет совершенно естественно.

Его слова звучали абсолютно искренне, и это подбодрило Вардию больше, чем холодная вода. Похоже, она находится среди друзей.

– Может быть, теперь вы ответите на несколько моих вопросов? – спросила она.

– Давайте, – ответил Броудер.

– Хорошо. То, что я спрошу, может показаться вам страшной глупостью, но для меня все это очень важно, – начала она – Прежде всего кто я? Вернее, кто мы?

– Я – Грингер, – произнёс другой чиллианин. – Вероятно, я лучше отвечу на ваш вопрос. Вы – чиллианин. Страна наша именуется Чилл, и, хотя вам это ничего не говорит, у вас по крайней мере есть этикетка.

– Что означает это название? – спросила она. Грингер продемонстрировал чиллианский эквивалент пожатия плечами.

– В сущности, ничего. В наши дни большинство названий ничего не означают. Во всяком случае, – продолжал он, – в этих краях мы – явление необычное, так как представляем собой скорее растения, чем какой-либо вид животных. В Мире Колодца существуют и другие мыслящие растения – одиннадцать видов на Юге и девять на Севере, хотя я не уверен, что северяне – настоящие растения. В общем, так или иначе мы составляем здесь явное меньшинство. Но существует огромное преимущество в том, чтобы жить в растительном царстве.

– Например? – спросила Вардия, злясь на себя за то, что ей все это очень нравится.

– Мы не зависим ни от какой пищи. Наши тела получают её, поглощая солнечный свет, как это делает большинство растений. Достаточно несколько часов в день впитывать излучение настоящего или искусственного солнца, и вы никогда не почувствуете голод. Вам нужны некоторые минералы, содержащиеся в почве, но их потребляет большинство обитателей Мира Колодца, так что имеется куча мест, где вы спокойно можете жить. Единственное, что вам действительно необходимо, – это вода, однако потребность в ней вполне достаточно удовлетворять раз в несколько дней. Тело само скажет вам – когда, как это только что с вами произошло. Если вы наладите регулярный режим питья, у вас никогда не будет головокружения и слабости и вам не придётся рисковать здоровьем из-за нехватки воды. Здесь нет понятия пола и нет примитивных импульсов, которые создают у животных такую невротическую путаницу.

– Вещи такого рода сведены к минимуму и на моей родной планете, – заметила Вардия. – Из ваших слов я могу заключить, что ваши принципы очень близки к моим собственным социальным концепциям. Но если у вас нет понятия пола, то, значит, вы размножаетесь искусственным путём?

Слушатели залились смехом.

– Нет, – ответил Грингер, – все расы в Мире Колодца представляют собой автономные биологические сообщества, которые могут выжить самостоятельно в определённых экологических условиях. Мы размножаемся медленно, так как принадлежим к числу старейших рас, населяющих эту планету. Когда возникает потребность в увеличении популяции, мы сами на длительный период вкореняемся в почву и производим себе подобных путём деления клеток. Это намного практичнее любого другого способа. Всё, что у нас есть, просто дублируется клетка за клеткой, и плод получается точной копией своего родителя, он даже сохраняет его память и индивидуальность. Таким образом, мы все здесь живём вечно, ибо плоды столь идентичны, что не всегда можно определить, кто есть кто.

Вардия оглянулась, рассматривая толпу.

– А нет ли среди вас таких двойников? – спросила она.

– Нет, – ответил Грингер. – Мы склонны держаться друг от друга подальше – до тех пор, пока годы и жизненный опыт не изменят нас. Мы живём небольшими группами, такими, как эта; у нас многообразные занятия и интересы, что обеспечивает нам широкий круг общения и спасает от скуки.

– В чём же заключаются ваши занятия? – спросила Вардия. – Я имею в виду, что большинство э… животных цивилизаций заняты производством пищи, промышленной продукции, строительством и содержанием жилищ, обучением молодёжи. Вы же, судя по вашим словам, ни в чём подобном не нуждаетесь.

– Верно, – ответил Броудер. – Освободившись от свойственной животным потребности в пище, одежде, крове и сексе, мы посвятили себя таким занятиям, которым остальные расы из-за приоритета перечисленных мною потребностей вынуждены уделять лишь малую часть времени.

Вардия была озадачена ещё больше, чем раньше.

– О каком роде деятельности вы говорите? – спросила она.

– Мы думаем.

– Броудер имеет в виду, – вмешался Грингер, заметив её непонимающий взгляд, – что мы занимаемся исследованиями почти во всех областях знаний. Можете считать нас гигантским университетом. Мы собираем данные, классифицируем их, занимаемся решением определённых проблем – как практических, так и теоретических, – и что-то добавляем к огромному массиву науки. Если вы сходите с проторённого пути и избираете новое направление, вы можете отправиться в Центр, где работают те, кому необходимо лабораторное или техническое оборудование, и где те, кто трудится в смежных областях, встречаются для обсуждения своих открытий и проблем.

Вардия пыталась понять, но не могла.

– Зачем? – спросила она.

Броудер и Грингер выразили явное удивление:

– Что зачем?

– Зачем вы все это делаете? С какой целью? Эти слова повергли всех в шоковое состояние. Затем в собравшейся толпе начались оживлённые разговоры. Вардию встревожила такая реакция. Она решила, что её, должно быть, просто не поняли.