Максин МакАртур - Время прошедшее

– Что случилось? – спросила она, вскочив с места.

– Да так, ничего, – пробормотала я.

Встав, девушка подошла ко мне и встала за спиной, изучая происходящее на экране.

– По-моему, это знаменитая речь Альварес, произнесенная на демонстрации в Сан-Диего.

Я не знала ничего об этом событии, для меня было достаточно уже то, что передо мной на экране живая Марлена. Немного расплывчатое, слегка искаженное изображение то появлялось, то вновь пропадало, однако это ничуть не омрачало радость от созерцания моего кумира. Как ни странно, она выглядела маленькой и неуклюжей рядом со стоявшим рядом высокомерным мужчиной в темном костюме. Почему-то я представляла ее совсем другой. Я даже когда-то считала, что у нее, наверное, должен светиться нимб над головой, и представляла, как сияет ее аура. Наивные мысли, но меня с детства приучили боготворить Марлену. Однако ее вид меня шокировал: не знай я, что передо мной действительно Альварес, то никогда бы в жизни не подумала, что эта с виду обыкновенная женщина является лидером всемирного движения. Оказывается, она самая обыкновенная женщина, одна из тех, кого можно встретить каждый день в общественном транспорте, в цехе на заводе, на улице по дороге домой с работы. Седеющие волосы стянуты в хвост, крупные черты лица, маленькие карие глаза за большими очками, дешевое платье и растоптанные босоножки. Нет, совсем не так я представляла своего кумира в жизни. Я даже не знала, что Альварес носила очки. Странно, на фотографиях она выглядит совсем по-другому.

– Ты ведь знакома с ними, да? – спросила Флоренс, очевидно, вспомнив историю, которую я сочинила, чтобы объяснить свое появление в Нижнем Сиднее.

– Альварес – известная личность! – ответила я.

Оператор вновь принялся снимать Альварес, которая стояла на краю арены стадиона, окруженная морем людей. Ее голос тонко зазвучал из встроенного в компьютер микрофона:

– Почему я здесь? Я пришла по вашим многочисленным просьбам, чтобы поговорить о вещах, происходящих в моей стране. Думаю, вы и так все знаете. Так зачем тогда вам нужны мои слова? Помните: у вас всегда есть выбор. Можете жить по-прежнему или наоборот – попытаться что-то изменить, выступив в поддержку слабых и беззащитных, которые не в состоянии постоять за себя.

Я не отрываясь смотрела на экран. Сзади послышался голос Флоренс:

– Жаль все-таки, что ее не стало!

Грустно покачав головой, девушка вернулась за стол и вновь продолжила работу, заклеивая почтовые конверты дешевым клеем, который сохнул часами.

– Я хочу сказать, что совесть – достойный стержень вашей жизни, но не позволяйте себе останавливаться на этом. Многие из вас послушают мою речь, а потом разойдутся по домам и, вероятно, забудут мои слова. А если кто-то задумается над ними, то лишь на миг, а затем вернется в прежнюю жизнь. Люди действительно не верят в свои силы, предпочитая плыть по волнам и ничего не предпринимать для изменений в устоявшемся положении вещей. А ведь такая жизнь их не устраивает. Даже самая маленькая попытка уже способна дать результаты, надо только иметь желание внести изменения. Тогда ваши действия обязательно принесут плоды, – продолжала с экрана Альварес.

Сняв очки, женщина улыбнулась и сделала паузу. Улыбка сразу преобразила ее лицо, в нем появилась женственность.

– Начните менять свою жизнь уже с завтрашнего дня и продолжайте дальше! – звенел голос Марлены.

Речь Альварес была именно такой, как описывал ее наш исторический архив, однако меня удивило и взволновало то, что реальная жизнь не имела и тени подробностей, о которых упоминала моя прабабушка. Звучали другие, гораздо менее чарующие истории: о том, как Альварес действительно остановила работы по установлению плотины, однако лишь благодаря своим связям в иностранных средствах массовой информации. Она поддержала иностранные СМИ, а они в ответ рассказали всему миру о дамбе. За последние месяцы я узнала, что все обстояло совсем не так идеально, как мне преподносили в детстве. Нет, добрых фей не бывает. Глупо верить в исключения!..

Меня также удивила новая интерпретация знаменитой истории про вакцины.

После того как Грейс и Уилл ушли к Левину, я тщательно перебрала тонкие бумаги. Среди них были собраны интервью, статьи и заметки, сводки газетных новостей, устаревшая и самая свежая информация. Среди прочих бумаг лежал и журнал «Тайм», изданный в день первой годовщины смерти Марлены. Я случайно нашла его в одном из мусорных баков, когда искала провода. В этом плане мне действительно повезло, потому что люди обычно бережно собирали макулатуру и сдавали ее в специальные пункты по переработке бумажных отходов, чтобы получить хотя бы малые деньги.

Внезапно мое внимание привлекло одно интервью, которое я когда-то скачала из глобальной информационной сети. В газетной распечатке сообщалось об отказе Альварес сотрудничать с новым союзным правительством, пришедшим к власти в 2016 году. Отказ был продиктован жестокостью нового режима. Власти преследовали полицию, которая десятилетиями терроризировала жителей того региона и даже казнила нескольких бывших высокопоставленных лиц без суда и следствия. Марлена считала месть неприемлемой и отвергала такое «правосудие». Общество не должно строиться на насилии, и убийства, по ее словам, не могли оправдываться никакими благородными целями.

Я разгладила рукой смятый листок. Под зернистой фотографией лидера движения «Земля-Юг» значился текст: «Вы должны быть гибкими. Всегда могут произойти непредвиденные события!»

Да уж!.. Например, прибытие инопланетян на Землю, подумала я.

На ум пришли другие слова Альварес: «Не сопротивляйтесь добру, лучше сделайте что-нибудь для его преувеличения. Мудрость – это умение предугадывать правильное направление».

Аккуратно сложив бумаги в пачку, я положила их в матерчатую сумку, с которой обычно ходила за продуктами или на поиски полезных мелочей. На местных свалках в избытке имелось все то, что многие считали бесполезным.

Уже несколько недель я не собирала никакой информации об Альварес. На данный момент единственное, о чем я могла думать, – удачное завершение сборки телескопа и предстоящий контакт с инвиди. Постепенно я все больше понимала, что Альварес совсем не такая героическая женщина, какой я ее представляла. Она была обыкновенным, не слишком удачливым политиком, обладавшим острым чувством справедливости, которое со временем смягчилось желанием найти компромисс.

Несмотря на мои заблуждения относительно ее личности, светлый образ, который я себе придумала, помог мне в свое время выдержать тяжелое испытание – блокаду сэрасов, и за это я действительно благодарна судьбе. Несмотря на суровую правду, эта женщина вдохновила меня на многие поступки.