Артем Колчанов - Дороги

Осторожная точка зрения возобладала среди нас, и все мы согласились с Ривом. Хотя поначалу Ог и Ол были за более широкое распространение этого знания. Но методом убеждения Рив почти что заставил их согласиться с собой. Рэй же слушал все это и молчал. И только тогда, когда было высказано все, он открыл глаза:

– Нельзя сказать, что ваши суждения полностью совпадают с моими, но я, как и обещал, принимаю их, как свои. И право на допуск кого-либо к этому знанию я оставляю за вами, каждым из вас, от меня же об этом больше не узнает никто. Я не смогу нарушить своего слова. Сейчас же об эксперименте. Я не завел бы этого разговора, если бы Ог не настаивал.

– Да, - сказал Ог, - я настаиваю на том, чтобы первый эксперимент Рэй провел надо мной. Я наиболее удобный кандидат, потому что нахожусь сейчас в развоплощенном состоянии. Небольшого изменения хода операции будет достаточно, чтобы получить результат. Но я просто должен спросить вас, считаете ли вы меня достойным для этого.

– Ты достоин, - сказал Рив, - вряд ли кто из нас в этом усомнится, но не слишком ли большой груз ты этим взваливаешь на себя.

– Я бы сказал так: поживем - увидим. И как можно говорить о тяжести груза, не примерив его на себе… К тому же Рэй говорит, что от данных изменений всегда можно отказаться.

– Отказаться можно, но вряд ли кто захочет отказываться… И еще одно, сейчас это уже можно сказать. Сейчас вы все чувствуете себя так, как будут чувствовать себя люди с отключенным механизмом старения.

– Рэй, ты поступил не вполне корректно… Впрочем, я не замечаю никакой разницы между теперешними ощущениями и теми, которые я испытывал, будучи мальчишкой.

– В этом есть смысл, - сказал Рэй, - дети и есть те люди, у которых механизм старения еще не полностью включен, хотя конечно уже работает. У землян этот механизм окончательно запускается в работу к семнадцати-двадцати годам, у латян соответственно позднее. Но этот механизм тот же самый. Так что эти еще не возникшие бессмертные сверхлюди волей-неволей будут напоминать взрослых детей, а не каких-то бесчеловечных монстров.

Мы беседовали еще долго, но ничего нового сказано уже не было. Разве что мы все же разрешили Рэю провести эксперимент над Огом. И от этого Ог даже внешне сделался счастливым. Несколько раз мы купались и веселились, словно самые настоящие мальчишки. И уже начался вечер. Первым на это обратил внимание Рив:

– Уже вечер, а мы потратили день на проблемы Рэя, а о наших даже и не вспомнили. С моей стороны это непростительно.

– Не расстраивайся, Рив, - сказал ему Рэй, - ваше время сейчас течет значительно быстрее. Вы поживете здесь недельку, а там, в реальном мире, еще успеете к ужину того же самого дня. И советую вам не отказываться. О ваших делах мы поговорим и завтра, и послезавтра, в общем, времени у нас будет вполне достаточно.

Это была хорошая, по-человечески хорошая неделя. И провели мы ее не без пользы. Нами все было обговорено и решено. В смысле строительства звездного дока. А Рэй за это время успел составить предварительный набросок проекта этого дока, который должен был расположиться на Яоте - внешнем карликовом спутнике Латы, и быть способным принимать по одному звездолету в два года.

Но главным было то, что я начал явно чувствовать, что надежда на возвращение начала воплощаться в жизнь, превращаясь из надежды в проект, который вполне мог быть осуществлен.

Через неделю мы вышли из мира Рэя в реальный мир. Я видел, как тяжело было прощаться с этим миром Риву, а еще больше Олу, хотя они и старались этого не показывать. Но мне и без того было прекрасно понятно их настроение.

Действительно, как нам заранее сказал Рэй, был уже вечер. Рив и Ол почти сразу же улетели с корабля, захватив с собою проект, который Рэй специально для этого распечатал. Я же остался на звездолете. Потому что на завтрашнее утро у меня была назначена встреча с советником Инорэ, да и потому, что мне хотелось побыть одному. Вечер я провел в размышлениях у себя в каюте, но ничего существенного в этот вечер мне в голову не пришло. Утром я поднялся рано, задолго до назначенных восьми часов.

После зарядки и завтрака, я снова расположился в каюте и вызвал Рэя. Но на экране вместо Рэя, совершенно неожиданно для меня оказался Ог. Но он только улыбнулся и сказал:

– Привет, Вик.

– Привет, Ог, ты что, занялся обязанностями Рэя?

– Чуть-чуть, самую малость, он сам меня попросил об этом, потому что сейчас немного занят. И если тебе нужен обязательно он, то подожди минут двадцать.

– Ты прекрасно сможешь его заменить, ответив на мой вопрос сам.

– Жду твоего вопроса.

– В восемь я должен встретиться с советником Инорэ. Я бы хотел получить информацию об этом человеке. Ту информацию, которая может пригодиться мне в этой самой беседе.

– В этом случае ты действительно обратился по правильному адресу. Я знаю Эрсвира Инорэ уже пятьдесят пять лет, с тех пор, когда он был еще пятнадцатилетним мальчишкой. Это очень талантливый человек, хотя и весьма неуживчивый. Родом он из Восточного Тальгира. Во время войны потерял всю свою семью. Он проявил свои таланты, еще не будучи совершеннолетним. Тогда его заметил СК, и не отказался сделать своим членом, когда тот изъявил такое желание. В "клинке" он прошел путь от рядового члена до регионального командующего. Но он оставил этот пост ради учебы. Из него бы мог получиться знаменитый ученый. Но он избрал своим поприщем экономику - наше самое слабое и больное место. И вскоре он был избран в Совет одиннадцати. В совете он ответственен за экономику планеты. Так же он является председателем Совета экономики Объединенной Латы. Честно признаюсь, что это самая неблагодарная работа, потому что достижения в экономике воспринимаются людьми как должное, как собственные достижения, а ошибки и неудачи неизменно приписывают Совету экономики. Мало кто видит и знает истинное положение дел. А, между тем, сегодняшнее благосостояние Латы во многом обязано Эрсу Инорэ, хотя мало кто об этом говорит. В совете одиннадцати Эрс наверно второй по значимости человек после нашего председателя. Но держится особняком от других, и очень часто оказывается в меньшинстве. Но, как Председатель Совета экономики, он имеет право приостановить на некоторое время решение самого совета, если это решение пагубно влияет на экономику. Таким правом кроме него обладают еще трое советников: Нок Иветсорэ - Председатель Совета Безопасности, Гисси Ормись - глава Комиссии по этике и Яс Ягъяэ - Председатель совета.

– Чем, по-твоему, вызван интерес советника ко мне? О чем он хочет говорить со мной.

– Затрудняюсь сказать… Хотя, конечно, это вне всяких сомнений будет связано с его работой - экономикой Латы. Эрс практически не имеет никаких других интересов, кроме своей работы. Он одинок, семьи сейчас не имеет, детей у него не было - последствия войны. И вообще, я не могу предсказать его поведение, такой уж он человек: честный, прямой, вроде бы открытый, но непредсказуемый. Я его уважаю, хотя и не люблю.