Станислав Гимадеев - Чувство бездны

Персона третья. Франко Делла, самый молодой из четверки Штольца, 29 земных лет, уроженец Софии, биоинженер по образованию и роду занятий. Прибыл на Аю по собственному контракту, с Зорданом ранее знаком не был. Первые два года колонизации работал непосредственно под началом Стоцкого, после чего был взят Зорданом в проект «Сапфир-Х». Его нашли в завалах камней, метрах в ста от «пятака», наполовину погребенным. Сначала решили, что он и погиб-то, собственно, от удара обломка – его позвоночник оказался сломан в двух местах, а ноги стиснуты в каменном капкане. Когда выволакивали тело, обнаружили, что затылок Делла сильно размозжен. Если бы не валяющийся рядом пистолет, то сочли бы, что голову ему тоже проломило булыжником. Даже входное отверстие в суматохе обнаружили не сразу. Медики позже установили, что перелом позвоночника не был причиной смерти Делла. Единственное предположение, какое приходило на ум в данной ситуации, было такое: он покончил с собой, находясь в состоянии болевого и психологического шока, понимая, что не может выжить и что не доживет до появления помощи. Почему он в это не верил, и шла ли речь о вере вообще – это, как и многое другое, осталось под покровом тайны.

Четвертый член группы Штольца тоже умудрился выжить в заварухе и был вывезен впоследствии с Аи тайком от Антона. Это произошло спустя всего пять дней после того, как Антон допросил его в первый и последний раз. Звали его Тимур Карелов. Биотехнолог, 37 земных лет, уроженец Земли, обеспечивал техническое сопровождение проекта на «Слезах». В связях с Зорданом в доайский период замечен не был. Практически сразу попал в проект Зордана и все три года был закреплен за подразделением Штольца. Вряд ли Карелов мог что-то знать о сути проекта «Сапфир-Х», поскольку был специалистом вспомогательной службы, но тем не менее он относился к выжившим свидетелям. Данное обстоятельство при расследовании уравнивало многие профессии.

Его обнаружили с воздуха неподалеку от «пятака» еще ночью, во время спасательной операции. Карелов сидел на корточках и монотонно раскачивался, не издавая ни звука. Все лицо его оказалось залито слезами, а состояние было близко к обморочному. На нем не нашли ни единой царапины, несмотря на то что стихия вокруг бушевала нешуточная, и Карелова могло несколько раз убить или покалечить. Посчитали, что парню сильно повезло, а что еще тут можно было придумать? После месячного восстановительного курса он заговорил, хотя медики из лазарета его так и не выпустили.

Память Карелова уцелела в большей степени, нежели у Штольца. Сумбурные сведения, полученные от Карелова, были фактически единственным источником информации о том, что происходило в зоне во время катаклизма. Антон допросил Карелова сразу, как только представилась возможность. Случилось это лишь к исходу пятого месяца пребывания Антона на планете. Во время допроса Карелов то периодически становился невменяем, то приходил в себя, и эти фазы чередовались с переменной цикличностью. Он ни словом не обмолвился о проекте Зордана, и Антон так тогда и не понял: то ли Карелов ничего не знает по существу, то ли не хочет об этом рассказывать.

Картина бедствия, по показаниям Карелова, выглядела так: катаклизм ворвался на «пятак» практически молниеносно – причем катаклизм Карелов понимал весьма ограниченно. Для него он сводился к урагану, в щепки и клочья разметавшему приборные секции и энергоблоки. Сколько времени длился ураган, Карелов не знал, с его слов «время исчезло», и все остальное он помнил «как во сне». Нечетко, несвязно и без уверенности, что это произошло на самом деле, а не явилось плодом его помрачившегося сознания. Сначала он упал на колени возле стоек с мультидатчиками и закрыл руками уши, потому что отовсюду доносились крики его коллег. Потом ему вдруг стало страшно, безумно страшно. Он даже понять ничего не успел: кто именно кричит и что происходит. Ужас «ворвался в него потоком» и заполнил все внутренности – беспричинный, парализующий ужас. Казалось, будто бы одновременно кричат все, включая его. Ему трудно было это определить. Он видел, как Штольц и Пшенко упали и поползли по земле в разные стороны. Встал на дыбы и перевернулся на бок вездеход, порывом ветра повалило и покатило по земле излучатели. Дальше он услышал, как с хлопками Рвутся крепежные тросы… После этого он уже ничего не видел и не слышал. Ужас рвал его на части, ему хотелось вжаться в землю всем телом, втиснуться в камни, зарыться в траву, спрятаться. Он мечтал об одном: чтобы это прекратилось, иначе еще немного, и сердце не выдержит, взорвется… Потом и он сам куда-то полз. Кажется, продолжал кричать, хотя и не слышал собственного крика. Он забыл обо всем, он превратился в комок голых инстинктов, спеленатый страхом…

Минуло пять дней после допроса, и Карелова вывезли на Землю, мотивируя это тем, что результаты его реабилитации на Ае не дали нужного эффекта, и наблюдаемому пациенту необходима принципиально иная среда для восстановления. Дабы никто не смог усомниться в обоснованности решения медиков, операцию по вывозу Карелова провели очень быстро. И опять все произошло за спиной Антона.

Был еще один участник событий на «пятаке»: Сэмюэль Санчес, инженер-наладчик отделения спецоборудования. Непосредственного отношения к проекту Зордана он никогда не имел. Однако Санчес был другом погибшего Франко Делла.

Обнаружили Санчеса в районе кольцевых завалов без сознания и каких-либо повреждений поблизости от трупа Делла. По общепринятой версии, Санчес бросился другу на выручку, находясь (как и многие во время стихии) в шоковом состоянии. Антон допрашивал его однажды и ничего ценного не узнал. По показаниям Санчеса выходило, что сам он ничего не помнит: ни как выбрался из станции, ни как бежал к «пятаку», ни как искал Делла в завалах, подвергая себя смертельной опасности, ни как потом упал, потеряв сознание. На первый взгляд, это был типичный случай действий человека в состоянии невменяемости, какие десятками фиксировались на станциях, вовлеченных в стихийное бедствие. Санчес остался жив только чудом, но подобные обстоятельства уже мало кого удивляли. Жив – и хорошо. Значит, судьба такая. После трагедии Санчес прошел курс психологической реабилитации. Когда персонал «Слез» расформировали по другим объектам, он стал работать по своей специальности на Базе, в управлении инфраструктуры.

В связи со вновь поднятой темой по работам Зордана есть смысл вызвать Санчеса еще раз, подумал Антон. Он поспешно запланировал встречу в своем расписании на завтра. Потом устало откинулся в кресле и прикрыл глаза. Итак, сказал он себе, подведем итог. Что нас интересует в первую очередь? Прежде всего, дальнейшая судьба Штольца и Карелова. Узнать, что с ними сталось после Аи. Переговорить по возможности, если они окажутся в поле досягаемости. Вот вам, дяденька, и еще один запросец! Что еще? Обязательно «пробить» по базе героев сегодняшнего «ролика» – мало ли что сыщется…