Владимир Контровский - Последний герой нашего времени (сборник)

Политикой супруги не интересовались - после того, как на официальном уровне было заявлено, что в случае проведения "Аль-Кайдой" на территории Соединённых Штатов террористического акта с применением оружия массового поражения ответом будет одновременный удар ядерными боеголовками по всем мусульманским святыням, кошмарная угроза терроризма ушла в тень. И никто - или почти никто, в том числе и на самом верху, - не обращал внимания на тенденцию, изменившую в итоге лицо всего мира.

Белокожие жители Америки - сытые, здоровые, получившие прекрасное образование - занимали свои престижные места в офисах банков и компаний, шелестели там клавишами компьютеров, осуществляя самый справедливый делёж всего того, что производилось, покупалось и продавалось во всём мире, и не мыслили себе иной работы. Если по каким-то причинам кто-то из них выбывал из гонки за престижем и становился безработным, он - или она - отнюдь не спешили податься в уборщики мусора или в мойщики стёкол, предпочитая жить на вполне приличное пособие и ждать, пока удача снова не повернётся к ним лицом. Или даже не ждать, а просто ничего не делать и радоваться жизни в пределах возможного минимума - причём минимум этот показался бы верхом изобилия в очень многих странах мира. А за станками, за рулями тяжёлых грузовиков и автобусов, на стройплощадках и на палубах кораблей, в кассах супермаркетов и в приёмных покоях больниц, за стойками баров и в рецепциях гостиниц белых сменяли смуглокожие люди - иммигранты из Индии и с Филиппин, из Латинской Америки и арабских стран. Они брались за любую работу - ведь здесь за неё платили так, как никому из них и не снилось у себя дома. Кое-кто из них возвращался на родину, но многие оседали здесь, доказывали свою полезность для дальнейшего процветания самой могущественной страны мира и получали американское гражданство. И они действительно были нужны этой стране - не всем же быть директорами корпораций и топ-менеджерами. И рождались в их семьях дети - много детей, становившихся гражданами США уже по праву рождения. Дети росли, и смотрели на окружающую их роскошь с завистью и жадностью, и ждали своего часа.

Прокатившаяся в начале века по всей Европе - начиная с Франции - волна беспорядков на расовой почве не задела Америку. "Это где-то там, далеко, и нас не касается, - привычно считал законопослушный гражданин США. - Да и что с них взять, с этих бестолковых европейцев? У нас такого не может быть, потому что не может быть никогда!". Некоторое беспокойство - и то в определённых кругах, прекрасно понимавших, чем это может кончиться, - вызвало введение единой арабской валюты, быстро пошедшей в гору, зато события на Дальнем Востоке России не привлекли почти никакого внимания. И реакция Запада на эти события была несколько своеобразной.

…Огромная толпа китайцев на берегу широкой реки, транспаранты, флаги, трибуна с ожесточённо жестикулирующим оратором… Русские танки и лица солдат и офицеров - напряжённые и сосредоточенные, как это всегда бывает в ожидании приказа к атаке, и в то же время какие-то растерянные - это что же творится-то, а? Заседание Государственной Думы России - и та же растерянность на лицах депутатов… Лицо случайного прохожего на улице Москвы и поднесённый к нему корреспондентский микрофон. "Что вы обо всём этом думаете?" - "Я? Да я…" (вместо ответа - судя по мимике, весьма красноречивого, - следует длинная череда писков, заменяющих вполне определённые энергичные выражения). Кадры видеохроники сменяются компьютерным изображением карты России, на которой на месте Хабаровского края и Приморья расползается обширное жёлтое пятно… Заседание Совета Безопасности ООН: "России следует отказаться от своих имперских амбиций - они давно уже стали достоянием прошлого. Соединённые Штаты с искренним уважением относятся к праву всех людей планеты, независимо от их цвета кожи и вероисповедания, жить по своим обычаям и традициям, в условиях свободы и демократии… Соединённые Штаты намерены признать суверенитет Малого Китая и установить с ним дипломатические отношения… Американский народ всегда…"

– Так им и надо, - равнодушно бросила Джейн, сидя на мягком диване рядом с мужем и глядя на стереоэкран новенького домашнего медиа-центра, где шёл репортаж "Си-Эн-Эн" о провозглашении на территории России китайской автономии. - Врагами были, врагами и остались! Им, - добавила она, имея в виду русских, - надо было не с нами тягаться, а следить за тем, чтобы эти желтолицые не обосновались по-хозяйски в их собственном доме. Слава Богу, у нас такого быть не может.

Натаниэль промолчал - уж очень неприятным было зрелище многотысячной толпы, исступлённо скандирующей что-то под плакатами с красными иероглифами, похожими на насосавшихся крови пауков. А Джейн взяла пульт и лёгким движением пальца с ухоженным ногтем переключилась с программы новостей на развлекательный канал, где сияющий белозубой улыбкой ведущий в окружении умопомрачительных смуглых девиц с минимумом одежды на соблазнительных гибких телах приглашал всех телезрителей принять участие в почти беспроигрышном интерактивном шоу с главным призом в миллион долларов.

Кэролайн уже училась в школе. Учёба давалась ей легко - она без всякого напряжения стала одной из первых учениц, радуя родителей - в первую очередь, конечно, Натаниэля. И даже Джейн не забывала при случае ввернуть в разговоре с соседкой: "А моя Кэрри вчера получила самый высокий балл при тестировании по истории!", делая при этом акцент на местоимении "моя", хотя её отношения с дочерью по-прежнему напоминали вооружённый нейтралитет.

Обычно детей развозил по домам жёлтый школьный автобус, но иногда Нат и сам заезжал за дочкой. Вот и сегодня у него неожиданно высвободилось пара часов времени, и он решил доставить Кэролайн - и себе, конечно, - маленькое удовольствие. Девочке будет приятно, что папа приехал за ней на недавно приобретённой шикарной машине - такой покупки требовал статус руководителя отдела, и "High Tech" строго следила за тем, чтобы её сотрудники соблюдали статусные требования, - а ему хотелось лишний час побыть с Кэрри. "А то из-за этой чёртовой работы совсем не остаётся времени для простых человеческих радостей…" - думал Натаниэль, подъезжая к школе.

Он припарковался неподалёку - так, чтобы Кэролайн сразу его увидела, - и стал ждать, не выходя из машины. Он ждал довольно долго - ребятишки выбегали шумной гурьбой из-за сетчатой ограды, и Натаниэль обратил внимание, что среди них почти нет белых. Были всякие - смуглокожие, желтокожие, бронзовокожие, совсем чернокожие, - однако чисто белокожих было немного. Какая-то непонятная мысль начала оформляться в сознании Ната, но тут появилась Кэролайн, радостно взвизгнула и бросилась к нему со всех ног. Он вышел из машины, поймал дочку и поднял высоко вверх, к солнцу. Кэрри весело верещала, ничего не боясь в крепких отцовских руках. Натаниэль поставил раскрасневшуюся девочку на землю, открыл перед ней дверцу машины и склонился в шутливом поклоне, подавая Кэрри руку. Та, принимая игру, с самым серьёзным видом оперлась на его ладонь и забралась на мягкое сидение с достоинством маленькой принцессы. Мотор мурлыкнул и заработал почти бесшумно, машина тронулась, и тут Натаниэль ощутил взгляды многих десятков детских глаз, смотревших на него, на Кэролайн и на его автомобиль, похожий своими обводами на космический корабль из фантастического фильма. В этих взглядах было многое, и зависть - зависть была тоже. И он вдруг представил себе этих ребят лет через десять-двенадцать - представил стоящими толпой под плакатами с причудливой арабской вязью и исступлённо что-то скандирующими. И Нат почувствовал неприятный холодок в спине - второй раз в жизни - совсем как в Париже двадцать лет назад при виде той дурацкой сцены у метро.