Владимир Чистяков - М. С.

— Софи, а кто её создал?

Она отвечает как-то мрачно.

— Кто создал? Она и создала.

— Кто 'она' ?

— Дина. Она вложила в этот меч часть своей души. А у неё душа дракона. Так все говорили. И потому меч проклят. Дракон многое может подарить, но всегда что-то возьмёт взамен, и никогда не знаешь, что и когда. Но когда-нибудь пожалеешь, что однажды коснулась рукояти Глаза Змеи. Я не угрожаю, только говорю о том, что бывало уже десятки раз, и будет повторяться, пока жив хоть один Чёрный Еггт. И проклятие меча уже легло и на твою жизнь, а на наших уже лежит давно.

Снова то имя, похожее на боевой клич. Второе имя Марины. И первое имя той, кто дала начало всему роду Чёрных Еггтов. И Софи как-то очень странно смотрит на неё.

— А ты знаешь, есть ведь ещё и поверье, каким будет наследник владельца Глаза Змеи. Достойным славы или нет. Поверье основано на том, как человек впервые прикасается к этому мечу. Я кстати, никогда в жизни не доставала её из ножен. Да и в руки-то нечасто брала. Холодок какой-то от неё исходит. Да если честно, то и страшновато в руки брать. А я ведь не из трусливых. А истинный наследник — это тот, кто сразу достанет Глаз из ножен. А у иного она всю жизнь так в ножнах и пролежит. Такое есть поверье. Сам клинок иногда называют лицом змеи. И далеко не у каждого хватало духу вот так сразу посмотреть в это лицо. А ты так сразу и глянула.

Значит, ты и вправду Чёрный Еггт по духу. И сестра не ошиблась в тебе. Впрочем, сама она обожает говорить, что никогда не ошибается.

— Почему я так устала? Кто-нибудь мне может это объяснить? — вдруг спросила Софи.

Сашка словно очнулась.

— Я не могу.

— И ты не можешь, и никто не может. А гении тоже ведь живые люди.

— Ты же и здесь один из известнейших художников.

— Смотря в какой социальной среде. У массового зрителя, или у редакции газет типа 'Завтра' может быть, но у так называемой богемы…

— А зачем тебе эта богема? Массовый зритель-это ведь и есть народ. А ты в отличии от богемы их не презираешь, и русофобией не страдаешь.

— А с чего мне ей страдать? Я не такая оригиналка, как моя сестра, чтобы писать в документах русская, вернее этого не было в документах того мира, а здесь… здесь я русская и горжусь той страной, что раньше была, и ненавижу то, что творится сейчас, и как и все совершенно не знаю, как из этого бардака вылезать. Хотя вроде бы лично я живу более чем обеспечено, и имею всё, что душа пожелает. Приятно живу в общем.

Наверху раздался нечеловеческий крик. Что-то очень похожее на 'Не-е-е-е-т!!!! '. Софи от испуга вскочила в полный рост. Сашка со смешанным чувством страха и удивления повернулась к двери. Испуг и недоумение. Что же может случиться в этом так похожем на дворец, месте? Кто-то с грохотом скатился по лестнице вниз. Дверь распахнулась от удара плечом. В комнату влетает Сергей. Его лицо… А вот лица на нём словно и нет. Глаза белые от ужаса и страшная гримаса. Он уставился на Софи и Сашку так, словно впервые их увидел, прислонился к стене и одними губами выдохнул.

— Марина застрелилась.

Софи словно пружиной выбросило из ванны. Как и была, она бросилась наверх. Сашка — за ней. Пока не добежали до её комнаты, они не хотели верить в происходящее. Ошибка, ещё одна чёрная шуточка Марины, всё что угодно, но не это. Дверь открыта. Сомнения пропали разом. И даже похолодало как-то. Посреди комнаты стоит её кресло. Почему — то Сашке сразу бросилась в глаза безжизненно свесившаяся с кресла рука Марины почему-то без перчаток. На полу лежит тот пистолет из времён Гражданской войны. Тот самый, с орденом на рукоятке. Потом только Сашка заметила, как выглядит Марина. Она в полной парадной форме той неизвестной страны. Своей Родины. Чёрный мундир, до блеска начищенные сапоги, на груди — три золотые звезды и все её ордена. Их много. Черноволосая голова безжизненно откинулась на спинку кресла. Лицо смертельно белое. Поза — живые так не лежат. Глаза закрыты, на правом виске — словно большой синяк и кровь вроде течёт. Почему-то Сашке бросилось в глаза, какая она маленькая.

Дмитрий сидит на её кровати, обхватив голову руками и раскачивается взад-вперёд. Олег стоит сзади кресла, почему — то с сотовым телефоном в руке. Похоже, что смысл случившегося ещё не дошёл до всех. Сколько они молчали — никто не знал. Потом Олег с трудом выдавил из себя.

— Димка заорал… Я прибежал… У неё ещё был слабый пульс. Я вызвал скорую. Она ещё жива.

Софи неуверенно шагнула к сестре, стала на колени и осторожно взяла руку Марины в свою.

— Марина, маленькая, не умирай, пожалуйста.

Никто никогда ещё не слышал от ледяной принцессы подобного тона. В голосе и страх, и нежность одновременно. И все переживания того мира в нём. Значит, всё-таки Софи сильно привязана к взбалмошной, очень нервной, и такой несчастной сестре.

У Сашки стучит в висках: Она ещё жива, ещё жива, ещё…

Вслед за медиками приехала и милиция. Но Олег достаточно быстро с ними договорился. Оказывается у Марины в ящике стола лежали несколько пачек стодолларовых банкнот. Ещё до приезда медиков он взял их оттуда. Сашка разговора не слышала. Но не сомневалась, что предложенная сумма вполне способна закрыть глаза и на попытку суицида, и на незаконное хранение оружия.

С врачами 'Скорой' тоже видимо договаривались, по крайней мере поехали в клинику, явно финансируемую не из госбюджета, и Марину там приняли словно всю жизнь только её и ждали. Интересно, в какое количество убитых енотов укладывалось это радушие? — думает Сашка, и словно просыпается; она рассуждает словно Марина! Но ведь Марина умирает, а ей будто и всё равно.

В клинике кроме хирургического отделения, имеется и нервное, куда Сергей буквально на руках относит Софи. Та не могла стоять на ногах, и висела у него на плече. Ледяная принцесса в сильнейшем шоке.

Олег спокойно говорит по телефону, Дмитрий, словно зверь в клетке, расхаживает их угла в угол. Сашке пришло на ум, что она толком и не одета, и под плащом только купальник. А на ногах явно ни к чему не подходящие красные модельные туфельки Софи, к тому же и явно пошитые по индивидуальному заказу.

Персонал на своем веку повидал и более странных гостей, и ничему не удивляется.

— Как она?

— Состояние очень тяжелое…

Дальше Сашка не слышит ничего. Марина жива.

— Следи за Дмитрием.

— Что? — не поняла Сашка.

— Следи за ним. Если она… То он не на долго её переживет. Меня он не послушает, Софи тоже слушать не станет. А вот тебя… Может быть. Ему не жить без Марины.

— Я знаю. Я бы не смогла так полюбить.

— Это не любовь. Это проклятие — любить Еггта, ибо у них нет сердец.

Марина лежит, подключенная сразу к нескольким непонятного назначения установкам. В эти дни Сашке несколько раз приходилось разговаривать с врачами. И они всё поражались буквально звериной живучести Марины, да странному составу её крови. Кто-то из светил даже сказал, что это невиданный случай в истории медицины. Олег намекнул, что невиданный случай и должен остаться никем не виданным. Светило с сожалением согласилось.