Алишер Таксанов - Возвращение на Землю

Тод испугался не меньше моего, но вида не показывал.

— Весело, кэп. Когда-то с ребятами из базы ВМС я на «Ф-144» выделывал такие же штучки. Правда, это было давно, и за штурвалом был я…

— Вы, наверное, сговори… — закончить свою мысль я не успел, как вдруг замигала система радиоперехвата. Приборы сообщали нам, что шаттл попал под радиолуч.

— Кто-то нас засек! — быстро сказал командир. — Мы прошли Туркменистан и сейчас находимся над Узбекистаном. Скорее всего, это службы ПВО нас прощупывают!

— Первый контакт! — вскричал я. — Нужно связаться с ними!

Но контакт оказался более быстрым, чем можно было ожидать. Причем инициаторами явились не мы. Через несколько секунд отчаянно запищала система противометеоритного оповещения и резкий взрыв, который потряс корабль до основания.

Я и Колько были пристегнутыми, а Тод уже успел отпустить крепежные ремни. В итоге он вылетел из кресла и носом чуть не пропечатался о приборную панель. Благо я успел его хватить за ногу, а техасец сам уцепился за подлокотник. Таким образом, Алленс сумел предохраниться от сильного ушиба.

— А-а, твою мать! — выругался Колько, что я впервые услышал из уст командира. Но видимо, ситуация была настоль сложная и опасная, что он позволил себе сквернословить.

Но что случилось? Рев аварийной сирены только действовал на нервы и не позволял сосредоточиться на причинах катастрофы. Я почему-то подумал, что при таких ситуациях лучше всего снабжать аварийную систему музыкой Баха или Моцарта, по крайней мере, она заставляла бы космонавта собраться.

Поэтому я первым делом отключил эту ужасную какофонию. Тод с благодарностью взглянул на меня — его тоже нервировала сирена. Бортовой компьютер, потеряв возможность выдать информацию о состоянии корабля с помощью звуковой сигнализации, перешел на визорную и выдал на дисплей целую плеяду сообщений. Но у Колько не было времени ее читать, он пытался выровнять воздушную машину, которая плясала рок-н-ролл и бугги-вугги одновременно. Корабль заваливало в штопор.

— Что произошло? — спросил я, чувствуя, как душа собирается опять транзитом последовать в привычное убежище, оставляя тело на произвол судьбы.

— Не мешай! — рявкнул на меня Колько. — Тод! Информацию о состоянии корабля!

Бортинженер стал читать сообщения с дисплея. Я своим ушам не поверил. Вышли из строя все двигатели. Взрыв произошел именно там. Кроме того, поврежденными оказались рулевые тяги, а также ряд не менее важных электронных узлов и механизмов космоплана. Ситуация точно подходила к некогда популярной песенке "Мы летим на последнем крыле…"

— Не понимаю, что произошло! — простонал Тод. И я старался из океана данных выудить рыбку первопричины нашего сегодняшнего состояния. Как прошептал техасец, это все равно, что искать червяка в густом и глубоком иле.

Тут произошло еще три взрыва, и шаттл окончательно перестал слушаться рулей. Автоматика отключилась, приказав нам долго жить. Приборы обесточились, видимо, были где-то перебиты энергокабели, а может разлетелись в клочья аккумуляторы и генератор. В любом случае дисплеи и экраны потемнели, стрелки на приборах замерли, индикаторы лопнули, а компьютер не отвечал на запросы Тода.

— Иногда и машины умирают! — тихо произнес я.

Колько, видя, что его попытки стабилизировать полет безуспешны, решил принять окончательное решение:

— Внимание, всем катапультироваться!

Мы с Тодом одновременно нажали на кнопки экстренного запуска кресел, на которых собственно и сидели. Ведь это была система аварийного спасения космонавтов. В фюзеляже корабля должны были открыться люки, а мощные пиропатроны должны были выстрелить нас из корабля. Так всегда происходило во время испытаний шаттла.

Но сейчас люки не открылись. Естественно, катапульты не запустились, и мы остались на "Центурионе".

— Вы еще здесь?! - взревел Колько, повернувшись к нам. — Я же приказал покинуть корабль!

— Катапульты не сработали, — заикаясь, произнес Тод.

Колько помрачнел.

— Нас сбили! Это я вам точно говорю! — прохрипел он, наконец. Его лицо было краснее, чем у самого спелого помидора.

— Это ракеты класса «земля-воздух» с инфракрасным наведением. Ручная система, иначе от более мощной боеголовки шаттл разлетелся бы вдребезги!

— Вдребезги мы можем разлететься, если шмякнемся на землю! — сказал я.

Кэп, а вы обещали нам мягкую посадку! — вдруг вставил Тод.

— Извини, браток, но я тебя обманул, — процедил Колько. — Нельзя же быть таким доверчивым… Ракеты нас нашли по теплу, и попали прямо в двигатели…

— Очень интересная информация, — язвительно произнес я. — Можно еще раз поприсутствовать на ваших лекциях о системах ПВО, а?

Андрей только яростно прорычал в ответ, а затем вообще от нас отключился. Теперь все его внимание было сосредоточено на управлении. Он пытался удержать корабль в горизонтальном положении. Пот градом катился по его лицу, которое превратилось от напряжения в маску.

В данной ситуации от меня лично ничего не зависело. Хотелось бы, конечно, посмотреть на эти головокружительные приключения со стороны, как, например, в кино. Поболеть там за героев, поахать, когда он попадает в ужасные переделки, и радоваться тому, как он выходит из них целым и невредимым. Однако именно я сейчас участвовал в таких действиях.

Я закрыл глаза. Попытался сосредоточиться на том, кому понадобилось сбивать «Центурион». Корабль летел на высоте семи километров. В любой электронный бинокль можно было увидеть, что это космический корабль, а не стратегический бомбардировщик. А согласно международным договорам, любой космоплан имеет право беспрепятственного пролета над любой территорией.

Но этот договор действовал в обществе, где царил порядок и закон. А если в стране беспорядки? Власть захватили террористы? А может, военные группировки ведут разборки между собой и приняли шаттл за боевую единицу противника? Или наоборот, тоталитарный режим, который изолировал народ от общения с другими и установил "железный занавес"? Тогда, конечно, любому воздушному судну запрещено залетать на территорию.

В общем, трудно было разобраться в этом.

— Ребята, держитесь! Сейчас будет весело, как на американских горках! В случае чего посмеемся вместе на том свете!

— Ох, кэп, хотелось бы на этом! — прошептал Алленс.

Поверхность приближалась с необыкновенной быстротой. Наклонившись набок, космоплан мчался к земле, готовясь к шумному поцелую с землей. После такого бурного контакта наверняка наши мозги могли найти в Индии, а части корабля — в Австралии.

— Тод, вылей топливо из баков! Быстро! — прохрипел Колько.

Тод сразу понял, что имел в виду командир. Ведь горючего на корабле имелось довольно много. Именно на нем мы собирались вернуться на Марс. А теперь оно превращалось в мощный боезапас. Удар о землю мог детонировать жидкость, находящуюся под огромным давлением. Тогда взрыв уже точно обеспечен.