Иван Франке - Девять мечей Акавы

— Держи, — внезапно сказал он выпрямившись, и со всего маху швырнул ей в голову бластер, который все еще держал в руке.

Мисс Джонс, хоть и была захвачена врасплох, все же среагировала мгновенно. Она пригнулась и оружие, ударившись о лобовое стекло, отскочило упав на панель управления. Машина резко дернулась, а затем потеряла управление.

В результате удара отключился передний антиграв и скуттер, клюнув носом под действием силы притяжения и тяги двигателя, работающего на полную мощность, резво, словно пикирующий бомбардировщик, рванул вниз, к земле, заваливаясь на одно крыло. Мисс Джонс, быстро оценив ситуацию, выключила левый, единственный двигатель, что-бы замедлить падение машины. Изо всех сил навалившись на штурвал, она пыталась выровнять машину и первести наклонный полет в горизонтальный.

Частично ей это удалось, и скуттер упал почти плашмя.

Сегодня им повезло дважды. Пробив изрядную брешь в густом покрове леса, который весьма основательно затормозил падение неуправляемой машины, скуттер скользнул носом вниз и воткнулся в почти пересохшее болото где многометровый слой торфа, словно гигантская пуховая перина, смягчил падение. Тем не менее, удар был весьма ощутимым. Мисс Джонс ткнулась лбом в лобовое стекло и осталась неподвижна. Сверху на нее, вперемешку с вещами, упал Владислав. От удара у него потемнело в глазах, хотя сознание он не потерял. Едва придя в себя, он начал лихорадочно барахтаться, пытаясь достать свободной рукой ключ из кармана мисс Джонс. Наконец с пятой попытки ему это удалось, и он, сбросив силовые путы, поднялся на ноги. Колени его дрожали, руки едва слушались, во рту было солоно от крови, но он, преодолевая слабость, прикоснулся к сонной артерии женщины и облегченно вздохнул, когда почувствовал слабый пульс. Космическая пиратка была жива, хотя и без сознания.

— С галактической полицией вам все таки придется познакомиться поближе,… мисс. — буркнул он себе под нос.

Первым делом агент вытащил из висевшей у нее на поясе кобуры, бластер и сунул его себе за спину за пояс. Затем, с третьей попытки, выбив ногой искореженную дверь, которая и так едва держалась на одной петле, выбрался наружу. Скуттер лежал почти на самом краю болота и, пуская пузыри, медленно погружался в мутную жижу. Владислав Раденко снова забрался внутрь и взяв женщину под мышки, вытащил ее наружу. Положив раненую на сухое место, он вернулся к скуттеру, и забравшись внутрь принялся лихорадочно рыться в вещах, откладывая в сторону вещи первой необходимости. Пробравшись к выходу, он начал одну за другой выбрасывать вещи на берег. Мутная болотная жижа уже заливала салон, с каждой секундой увеличивая наклон корабля. Поскользнувшись, Владислав потерял равновесие, и брошенная им на берег аптечка, громко хлюпнув, ушла под воду. Чертыхнувшись, он вернулся в салон и стал рыться в оставшихся вещах, в надежде найти вторую. Так и не найдя ее, он принялся выбросывать на берег те вещи, которые он еще мог осилить.

Однако многометровый слой торфа под тяжестью грузового скуттера, все больше раздавался в стороны, оставляя последнему свободным путь в глубь болота. Скоро агент бросил попытки спасти остатки вещей. Он выпрыгнул наружу и по грудь в воде побел к берегу. Еще пять минут назад здесь было только по колено. Судя по всему, торф прогибался не только под разбитым скуттером, но и вокруг. Добредя почти до берега, где было уже по колено, Владислав принялся шарить руками в мутной воде и искать аптечку, упавшую где-то здесь. С тех пор, как он выскочил из своего убежища к пиратскому кораблю, чтобы попытаться связаться с патрулем и до этого момента прошло уже несколько часов, а он все еще был в том металлическом костюме с планеты металлогоидов. Поэтому Владислав чувствовал себя достаточно уверенно и не обращал внимания на то, что что-то тыкалось в его руки и ноги. Наконец, нащупав ящик аптечки, который лежал, наполовину зарывшись в ил, он ухватился за него обеими руками и, вытянув его из воды, выпрямился.

От скуттера над водой сейчас осталась только хвостовая часть, которая продолжала держаться на плаву только благодаря все еще функционирующему антиграву. Подумав о том, что было бы неплохо отсоединить антиграв и сделать из него этакие сани для транспортировки, Владислав повернул к берегу, решив попозже обмозговать эту возможность, но что-то весьма плотно обвило его ноги, не пуская на берег. После нескольких тщетных попыток агент сунул руку в воду и ощупал то, что мешало ему передвигаться. На ощупь это было что-то похожее на гибкие лианы, но явно живое, судя по тому, как эти плети подрагивали под его пальцами. Раскачав ящик аптечки двумя руками, он с размаху швырнул его на берег, а затем принялся распутывать свои ноги, в душе моля бога, чтобы его догадка была ошибкой. Наконец, высвободив ноги, он двинулся к берегу, решив, что пробираться к антиграву, пожалуй, не менее рискованно, чем падать вниз.

На берегу агент открыл ящик с аптечкой и выругался с досады. При падении скуттера ящик от удара разгерметизировался и теперь, после того, как он побывал в воде, вся чувствительная диагностическая аппаратура вышла из строя. Правда успокаивало то, что лекарственные препараты и перевязочные материалы лежали отдельно, герметично запакованные. Порывшись немного и выбрав необходимое, Владислав подошел ко все еще лежавшей без сознания женщине. Осмотрев ее и убедившись, что ничего не сломано, только разбит лоб и нос, да еще возможно сотрясение мозга, он обработал ей раны и перебинтовал голову, а затем вколол дозу снотворного.

Разобрав оставшиеся вещи, он разбил палатку, довольный предусмотрительностью, женщины, загрузившей в скуттер столько всего, затем наломал лапника, уложил раненую в эту импровизированную постель и занялся сортировкой остальных вещей. Отложив в сторону вещи, которые не пострадали от падения, он, окинув их взглядом, пришел к неутешительному выводу: все чувствительные приборы были практически неработоспособны. Не работал и переносной коммуникатор, второй, более мощный и хорошо защищенный, был, увы, на борту полузатопленного катера. Зато остался целым и невредимым компас. К великой радости Владислава обнаружилась целая коробка с батареями к бластеру. Второй, незаряженный бластер тоже был здесь в коробке, а третий, большой, мощный армейского типа, остался на разбитом пульте катера.

Небольшое количество продуктов, несколько комбинезонов, складной нож, котелок, моток веревки: вот, пожалуй и все. Больше всего Владислав Раденко обрадовался запасным батареям и комбинезонам. Отключив свой меч-робот, он наблюдал, как тонкая пленка металла, сворачиваясь, бежит назад ртутными каплями, собираясь в шарообразное утолщение у основания рукоятки, все еще закрепленной на запястье. Свободно вздохнув, агент рванул за ближайшее дерево. Вернувшись, он переоделся в комбинезон и снова надел свой пояс с пряжкой-аптечкой, а меч повесил сбоку. Немного подумав, выбрал из кучи барахла портупею и, отстегнув оттуда кобуру, повесил ее на пояс. Затем, зарядив второй бластер, сунул его в кобуру. Первый, предусмотрительно поставленный на предохранитель, уже торчал за поясом сзади. Потом, собрав немного сухих веток, он разжег костер и приготовил поесть. Пока варево булькало в котелке, он упаковал все что счел необходимым в рюкзак, достал компас и попытался сообразить, где они сейчас находятся. Уже смеркалось и притихший было после крушения лес стал потихоньку оживать, постепенно заполняясь звуками и шорохами. Какая-то птаха в погоне за стрекозой, во всяком случае Владислав назвал их стрекозами за отдаленное сходство, пролетела очень низко над водой и… пропала. В лучах заходящего солнца Владислав видел, как из воды выскочила струя воды, скорее напоминающая прозрачный, словно из стекла, жгут и обвившись вокруг бедной птахи, беззвучно ушла под воду вместе со своей жертвой.