Иван Франке - Девять мечей Акавы

— Холопко, — Святослав кивнул на Владислава, — ну-ка подбери гостю доспехи, чтобы впору были.

Детина молча кивнул и, переваливаясь с ноги на ногу, ушел в направлении телег, стоящих поодаль.

— Пойдемте, я вам наши укрепления покажу. — Великий князь жестом пригласил следовать за ним.

Ратники раздвинули рогатки, и князь с гостями прошли к пушкам, вкопанным в склон.

— Вот здесь, — пояснил князь Святослав, махнув вниз рукой, — самое слабое место. Если враги пойдут в гору, мы их скинем. Между холмами, стоят пушки с рогатками. Если туда ударят, мы их отсюда прикрывать будем, пока они пушки да камнеметы заряжают. Ну и лучникам да пращникам работы хватит.

— А пороха у вас в достатке? — поинтересовался Владислав.

— Да хватает, — Святослав ухмыльнулся. — Мои пушкари тут еще кое-что придумали.

Они подошли к камнемету, возле которого грудой лежали сваленные булыжники.

— Вот чего удумали, поглядите, — он подошел к уложенным штабелями глиняным кувшинам, каждый из которых был размером с голову.

Осторожно взяв один из них, Великий князь показал его агенту. Круглый, как шар, кувшин имел маленькое узкое горлышко, залитое воском. Из воска наружу торчала бумажная трубка с черной начинкой внутри.

— Что это? — Свичар, которому надоело быть безмолвным свидетелем, решил, наконец, принять участие в разговоре.

— Это трубка со спрессованным порохом, — охотно пояснил Святослав. — А внутри еще полкувшина этого зелья. Мои пушкари говорят, что это вроде пушки, которую бросать можно. Как думаете, стрельнет?

Раденко провел пальцем по ребристой поверхности кувшина, из которого наружу торчали осколки камней величиной с голубиное яйцо.

— Думаю стрельнет, да еще как…

Стоящий рядом бородач, дочерна перемазанный сажей, заулыбался, сверкнув при свете двух лун белозубой улыбкой.

— Вот, это он — главный пушкарь у меня, — князь похлопал его по плечу.

— Как это тебе в голову пришло — такую гранату смастерить? — поинтересовался Владислав.

— Дык горшок у меня, где я зелье хранил, как-то бухнул — наверное, искра от лучины попала, — так я насилу жив остался, а от избы, почитай, полкрыши снесло. Так я и подумал такую вот глиняную пушчонку смастерить из горшка. На задворках, значит, ее запалил; да на беду, гусей стадо остановилось недалече…

— Ну! — подстегнул заинтригованный Владислав смущенно замолчавшего рассказчика.

— А дальше, — продолжил за него Святослав, — от гусей мало что осталось, да и от бороды Степана тоже. Очень уж жинка на него сердита была.

Степан смущенно переминался с ноги на ногу. Заметив, что Владислав повернулся к нему, он, вдруг осмелев, спросил:

— Я вот чего тут думаю: а ежели пушку да поболе отлить, ну а вместо ядра каменного — целу избу железную, да с людьми, а?… Да чтоб до неба стреляла… — он рванул зипун на груди, словно его душило что-то. — К звездам бы полететь…

— Ну ты и голова, — улыбнулся Владислав. — Только и о том подумать надо, как ты обратно на землю спускаться будешь. Падать-то ой как больно…

Степан, сдвинув на лоб лохматую войлочную шапку, озадаченно почесал затылок и хмыкнул.

— Неплохо придумано, — Владислав снова повернулся к Святославу. — Ну а если все же прорвутся зомби?

— Ну тогда встретим их сами, — Святослав кончиком сапога начертил на земле полосу. — Это наши укрепления, — пояснил он. — Вот здесь и здесь им прорваться легче всего. Если через пушки да камнеметы пройдут, тут мы их и встретим. — Он чиркнул сапогом по земле еще раз. — Здесь мои ратники встанут да тяжелая конница еще.

— Ну что ж, — Владислав взглянул на Свичара. — Все готово, осталось только одержимых дождаться, они сейчас примерно в двадцати километрах отсюда. К утру, думаю, будут здесь. Если неделю продержимся, то зомби сами повымрут. Они не едят совсем, а без еды ни один человек долго не выдержит. Будь он хоть нормальный, хоть зомби…

Свичар кивнул головой:

— Встретим, а сейчас поспать людям надо пару часов.

Владислав огляделся и спросил князя:

— А где Эстер?

— Она там, в шатре у меня, — как-то сразу смутился Святослав. — Спит, наверное.

— Ты бы отправил ее подальше отсюда, — приказным тоном сказал Владислав. — Не ровен час, битва начнется, а женщине, сам понимаешь, тут не место.

— Отошлю я ее, но предлог надо бы какой-нибудь, — Великий князь обернулся. — Холопко! Где тебя черти носят?

Конопатый детина снова вырос как из-под земли.

— Тута я, князь, — он зевнул, открыв свой огромный рот. — И доспех я уже подобрал, вот…

Осмотрев протянутые доспехи, Святослав остался доволен.

— Вот, — он показал на них агенту, — не побрезгуй. Доспех хорош, в бою сгодится.

Владислав оглянулся на Свичара. Хан молча распахнул халат, показывая, что на его широкой груди тоже красовались доспехи северян.

— Доспех хорош, — погладил рукой холодные пластины Владислав. — Да только лучше бы отдать их вон Степану хотя бы.

— Ты, князь, за Степана не переживай, — успокоил его Святослав. — У пушкарей колонтарей в достатке имеется, да только они свои доспехи не надевают, пока пушки не заряжены для первого выстрела. Поверье такое у них. Ежели ты к своей пушке доверие имеешь, то и она промаху не даст, да и тебя защитит.

Проснувшись, Владислав рывком сел. Рядом стоял нукер Свичара.

— Вставай, посланник Всевышнего, — почтительно сказал он. — Хан зовет.

— Хорошо, — агент поднялся и, потянувшись, вышел из шатра вслед за воином.

Оседланные лошади ждали, нетерпеливо перебирая ногами. Владислав вскочил в седло и в сопровождении нукера направился к одному из холмов, где на вершине красовалось копье хана Свичара с бунчуком красного цвета. Сам Великий хан уже давно сидел в седле и вглядывался куда-то в долину. Странный звук рождался в долине и волнами налетал на защитников Когората. Казалось, где-то рядом морские волны, выплескиваясь на песчаный берег, шелестят мириадами песчинок. Подъехав, Владислав остановил коня возле хана.

— Идут, — Свичар повернул голову и скосил глаза на агента.

Защитники до боли в глазах всматривались в предрассветную мглу. Теперь шорох прибоя превратился в мерную поступь тысяч и тысяч ног, неумолимо приближаясь с каждой минутой все ближе и ближе. Внезапно налетевший порыв холодного ветра разорвал белесую пелену, наступавшую из долины, и Владислав увидел смутные очертания фигур, неясно проступивших в клочьях тумана. Он бросил короткий взгляд на хана. Тот сидел на коне, словно каменное изваяние. Ветер развевал его красный плащ, играл с пучком конского волоса, закрепленного на шлеме хана, трепал гриву тяжеловесного широкогрудого гнедого. Ратники из-за щитов смотрели на вражеских солдат, неумолимо приближающихся размеренной поступью к первой линии обороны. Когда до позиций лучников, стоящих внизу у подножия холма, оставалось метров двести, нападающие вдруг разом подняли свои мечи и сабли и перешли с шага на бег… В этот момент первая шеренга внезапно исчезла из вида, провалившись в глубокий ров-ловушку, подготовленную защитниками.