Иван Франке - Девять мечей Акавы

— Победа, мы победили, — прошептал Владислав, чувствуя предательскую дрожь в коленях. — Их всех сжечь надо… которых Сигур добивает… — Обессиленный, он медленно осел на землю.

Владислав Раденко уже два дня объезжал всю округу в поисках упавшего скуттера. Он решил во что бы то ни стало найти останки Ворчуна. Весь предыдущий день оставшиеся в живых люди собирали немногих раненых и оружие. Один за другим формировались обозы и под присмотром небольших отрядов медленно откочевывали, развозя раненых по домам.

Нашлись три последние меча Власти. Владислав распорядился собрать все зоундлегеры и с разочарованием обнаружил, что только три из доброй сотни оставшихся целыми ружей имеют наполовину заряженные батареи. Остальные превратились в груду бесполезного металлолома. Сложив аккумуляторы в сумку, притороченную к седлу, Раденко облазил все близлежащие холмы, но Ворчуна так и не обнаружил.

Вернувшись в лагерь, он застал счастливую Эстер. Два дня после битвы девушка ходила с потухшими, мокрыми от слез глазами. А сейчас она выскочила из шатра и кинулась ему на шею.

— Нашли, их нашли! — приговаривала она смеясь. — Он жив, мой любимый.

— Кого нашли? — Владислав снял ее руки со своей шеи. — Кого нашли, кто любимый?

Немного успокоившись, девушка наконец смогла внятно объясняться:

— Святослава нашли. Без сознания, придавленного убитым конем. Сверху его убитый тайлок закрывал. Вот его и не заметили сразу. Только когда он в себя пришел и голос подавать начал, нашли его…Он ранен, но неопасно, — она похлопала по аптечке у себя на поясе, а потом добавила. — И Глука нашли, он даже не ранен, так, пара царапин. Он был сильно оглушен падением, но упал сверху на тайлока и отделался только ушибами. Сегодня их обоих нашли. Глук уже тоже пришел в себя, правда, слаб еще.

Агент уже не слушал ее щебетание, он бегом направлялся к шатру. Откинув полог юрты, он в полумраке, около жаровни с тлеющими углями, разглядел сидящего Великого князя. Грудь и плечо князя были перебинтованы, но сидел он уверенно и лучистыми глазами взглянул на Владислава:

— Мы победили. Эстер мне уже рассказала. Благодаря Ворчуну, жизнь на Акаве не угаснет…

Глук, лежащий на лежаке по другую сторону жаровни, повернул голову к Владиславу:

— Есть еще живые айоры? — спросил он, с трудом ворочая языком.

— Нет Глук, — ответил Владислав тихо. — Больше никого не нашли. Ты, похоже, единственный из айоров, оставшийся в живых на Акаве.

— Это были лучшие бойцы, — Глук молча отвернулся к стене.

— Глук! Ты пойми, они не зря погибли. Мы же целую планету отстояли, понимаешь?

Айор лежал молча, безучастно глядя перед собой. Откуда Владиславу было знать тогда, что в этой битве, погибли отец и три брата Глука.

Выходя из шатра, Владислав столкнулся с Эстер.

— Ну что с Ворчуном? Нашел? — Девушка, впервые за последние два дня, проявила к чему-то интерес. Владислав отрицательно покачал головой:

— Пока ничего. Завтра продолжу поиски.

Следующие два дня так и не дали никаких результатов. Степняки вместе с какурами и стензерцами, похоронив своих убитых, потянулись к своим кочевьям. Какуры, остатки солдат Стензера и рукоры тоже отправились на запад, рассчитывая еще до наступления настоящих холодов вернуться к своим очагам. Повсюду еще дымились остатки сожженных по настоянию Владислава тел зомби которых добивал Сигур. Большая часть войска Святослава, переживших битву, по настоянию князя, уже отправилась по домам. При князе осталось только два десятка дружинников для личной охраны. Глук, оправившись, куда-то улетел, однако через день он вернулся и объявил встречающим его Владиславу, Святославу с Эстер и недавно прибывшим Свичару с Алданом, что порталы все еще закрыты, планета в изоляции; а это означало только одно: тайлоки все еще могут использовать свои каналы, чтобы проникнуть на планету. На совете присутствовали еще и Шеклен, объявившийся, к великому удовольствию Владислава, и Степан — пушкарь, заменивший погибшего Холопко — личного телохранителя князя. Великий Хан, перед отъездом тоже распорядился собрать и сжечь останки уничтоженных зомби. Тем не мение огромная масса мертвых тел уничтоженных, вместе со вселившимися в них шатеками, импульсной бомбой, начинала загнивать заполняя округу тонким тошнотворным запахом тления. Похоронить более двух миллионов тел, едва ли не седьмую часть всего населения материка, в такой короткий срок, просто не представлялось возможным.

Наступила оттепель, и остававшиеся в лагере воины взяли на себя тяжелую работу по захоронению останков зомби — того, что было когда-то людьми. Всех айоров тоже похоронили с почестями. На братскую могилу установили гигантский обломок скалы, на котором Владислав оставшимся у Эстер бластером вырезал памятную надпись:

" Жителям неба, отдавшим свои жизни за свободу Акавы. Живущие ныне помнят ваш подвиг."

Оттепель ускорила процесс разложения, и вскоре было решено прекратить похоронные работы, чтобы не подвергать опасности людей. Мало того, сам лагерь тоже перенесли вглубь, отступив на два дневных перехода. Владислав заявил было, что остается здесь, чтобы продолжить поиски Ворчуна, но Глук, к которому уже вернулось его прежнее самообладание, уговорил его остаться с людьми, пообещав поискать упавший скуттер с воздуха. Эстер настаивала на скорейшей экспедиции в заброшенный город, Владислав же заявлял, что искать камень, не имея всех мечей, бессмысленно. Один меч, что он забрал у Сулы, остался на борту скуттера. К тому же Святослав, а за ним и все остальные, тоже изъявили желание побывать в этом таинственном городе.

До тех пор, пока Эстер не объявила о находке двери, в существование города верили немногие. Многие наоборот, думали, что легенда о заброшенном городе, где существует таинственный "камень", — не более, чем красивая сказка. Лишь Свичар считал, что фамильные предания не лгут. Ну а поскольку скуттера больше не было, добираться решили на верблюдах, которые имелись у хана. До ближайшей базы, где оставался небольшой двухместный скуттер, были многие месяцы пути. Как-никак, почти до самого Стензера пришлось бы добираться. Подготовка шла полным ходом, когда прилетел Глук. Жадно припав к ковшу, он долго пил, а потом привычным движением завернулся в свои крылья. Оттепель давно уже миновала, и зима медленно, но верно надвигалась с севера, принося со своим дыханием все более холодный ветер. День назад лег первый снег, укрыв все вокруг тонким, почти прозрачным белым покрывалом. Владислав, глядя на айора, каждый раз спрашивал себя, почему эти человекоподобные крылатые хищники не мерзнут в полете — ведь, кроме крыльев, они не имели, да и не признавали никакой одежды. Айор повернулся к Владиславу, с минуту смотрел на него, а затем вдруг растянул свой и без того не маленький рот в улыбке, обнажив отличные белые зубы с внушительными клыками, напомнив ему про уже почти забытый свадебный обряд.