Ричард Хенрик - Нырок в забвение

Стоя за спиной женщины-старшины, сидевшей за клавиатурой компьютера, Проктор заглядывал через ее плечо на экран монитора. Как обычно, на нем был зеленый шерстяной свитер с кожаными заплатами на локтях, подаренный ему полковником из британских ВВС, в руке он держал незажженную вересковую трубку. Демонстрируя наличие шестого чувства, которым обладает большинство удачливых офицеров разведки, контр-адмирал повернулся и заметил Мура, входившего в оперативный зал.

– Вы только посмотрите, кого занесло к нам шальным ветром! – воскликнул он, протягивая руку навстречу своему подчиненному. – Как поживает наш уважаемый путешественник?

Крепко пожимая сильную руку начальника, Мур ответил:

– Пока неплохо, сэр, учитывая, что еще вчера утром я бороздил воды Тихого океана в другом полушарии.

– Понимаю, понимаю, – сказал Проктор, отводя Мура в сторонку, где было меньше народу. – Ты великолепно поработал на "Иводзима", Томас. Скрытное внедрение в среду наркобизнеса – это не туристическая прогулка, и я лично приношу тебе свои поздравления.

– Благодарю вас, сэр. Вы знаете, после отлета с "Иводзима" произошло столько странных событий, что я уже почти забыл о том расследовании. Я имею в виду "Льюис энд Кларк", адмирал.

Проктор прервал Мура на полуслове.

– Я бы не хотел обсуждать эту тему здесь, Томас. Пойдем-ка лучше ко мне в кабинет.

Совершенно очевидно, что упомянув название лодки, коммандер затронул больное место. Он с готовностью последовал за адмиралом в соседнюю комнату. Садясь за массивный письменный стол, старый разведчик заговорил, вновь демонстрируя незаурядную интуицию.

– Бьюсь об заклад, ты слышал утреннюю сводку новостей.

– Вы правы, сэр, – нетерпеливо подтвердил Мур. – Адмирал, скажите прямо, что за чертовщина творится на Тихом океане?

Проктор посмотрел в глаза молодому следователю и ответил:

– В это трудно поверить, Томас, но я и сам не могу сказать ничего определенного. Сейчас я могу лишь констатировать факт, что наша ударная атомная подлодка, исчезнувшая в районе Багам два дня назад, сейчас находится на пути на Окинаву.

– А, может быть, это дело рук ребят из ОР-02? – спросил Мур. – Они вполне могли подкинуть такую дезу, чтобы посмотреть, как мы на нее отреагируем.

Проктор удрученно покачал головой.

– Поверь мне, в ОР-02 так же озадачены этим инцидентом, как и мы. Единственной дезинформацией является только то, что "Льюис энд Кларк" пропала, не выйдя на связь у берегов Флориды. И, насколько мне известно, решение дать в эфир отредактированное таким образом сообщение принимали в Белом доме.

– Но зачем же лгать американцам? – возмутился Мур. – Рано или поздно правда всплывет, и что мы скажем тогда?

– Успокойся, Томас. Не можем же мы объявить всему миру, что одна из наших атомных лодок за одну ночь необъяснимым образом обогнула полшарика и по пути растеряла всю команду за исключением одного матроса. Это вызвало бы всеобщую панику с непредсказуемыми последствиями.

– В этом вы, кажется, правы, сэр, – признал Мур.

– Да уж, черт возьми, прав! И до тех пор, пока мы не дознаемся, что же все-таки произошло в океане, нам остается только молиться, чтобы проклятая тайна не стала достоянием гласности.

До сих пор Мур надеялся, что начальство даст какие-то толковые объяснения случившемуся, но сейчас он осознал всю горькую правду о сложившейся ситуации и понял, что контр-адмирал Проктор собирается поручить расследование этой невероятной истории именно ему.

– За тридцать лет службы более странного случая в моей практике не было, Томас. Оказывается, в тот день не только "Льюис энд Кларк" стала жертвой таинственных обстоятельств. Примерно в то же время, когда доложили о невыходе лодки на связь, американский "Боинг-747", следовавший по маршруту Сан-Франциско – Токио, прибыл в Японию на четыре часа раньше времени. И это при встречном ветре!

– Между этими фактами существует какая-то связь? – спросил Мур, совсем сбитый с толку еще более странным оборотом, который начало приобретать расследование.

– Прежде, чем я попытаюсь ответить на твой вопрос, Томас, я поделюсь с тобой еще одной загадкой, о которой стало известно сегодня утром. Незадолго до того, как "Боинг" приземлился в Нарите, крупнейший в мире радиотелескоп в Аресибо, Пуэрто-Рико, зафиксировал мощный всплеск активности в радиоэфире как раз в районе Багамских островов. Это электромагнитное возмущение продолжалось не более тридцати секунд и было направлено в глубокий космос к отдаленному созвездию Лебедя Х-1, где, предположительно, находится ближайшая к Земле черная дыра.

Теперь Мур и вовсе запутался.

– Извините за идиотский вопрос, сэр, но что все это значит?

Проктор подался вперед, голос его звучал твердо:

– Тебе не следует извиняться, Томас. Последние события озадачили нас всех, и пока только компьютер предложил некое полурациональное объяснение. Что тебе известно о черных дырах в космосе?

– Боюсь, мои познания о космосе ограничиваются программой по основам астронавигации, – ответил Мур.

– Не важно! Тебе достаточно знать, что черная дыра – это нечто вроде бездонной космической ямы, которая способна поглотить любой попавший в сферу ее влияния объект, деформируя пространственно-временный континуум. Согласно пока единственной более или менее состоятельной гипотезе, предлагаемой компьютером, черная дыра каким-то образом воздействовала на Землю в районе Багам и, захватив "Льюис энд Кларк", изменила ее электромагнитную структуру, протащила сквозь ядро Земли и снова материализовала в Тихом океане. Досрочное прибытие "боинга" в аэропорт назначения – одно из последствий этой странной космической коллизии, хотя и не объясняет исчезновение экипажа лодки.

– Простите, адмирал, но это какой-то бред, – одурев от услышанного, заметил Мур. – Так мы скоро договоримся до НЛО, гуманоидов и загадки Бермудского треугольника!

– Мне понятен твой скептицизм, Томас. И я готов признаться, что гипотеза о воздействии черной дыры – слишком сложно для моего понимания. Пытаясь как-то вернуть события на грешную землю, я все утро занимался тем, что разрабатывал собственную гипотезу, по моему мнению, более реалистичную. Если твое терпение еще не совсем иссякло, я покажу тебе часть материалов, которые готовлю к сегодняшнему заседанию Совета национальной безопасности.

С помощью пульта дистанционного управления Проктор погасил освещение и опустил белый экран на стену напротив своего стола. Диапроектор высветил на экране изображение современного океанского судна обтекаемой формы с единственной трубой посредине. Проктор заговорил:

– Это советское океанографическое судно "Академик Петровский". Оно спущено на воду в 1990 году для проведения научных исследований и сбора акустической и гидрографической информации в интересах флота. С этой целью оно оборудовано первоклассной электроникой, имеет внутреннюю шахту для выпуска в море сверхмалых подлодок с людьми на борту и подводных аппаратов дистанционного управления. Месяц назад судно вышло из Ленинграда и после заходов в страны Скандинавии и Британию взяло курс на Нью-Йорк, где приняло на борт группу наблюдателей ООН, ответственных за выполнение задачи по обеспечению программы подводного комплекса "Мир".