Брайан Смит - Нетороплив наш тлен

Свободной рукой Ник ухватился за волосы зомби и потянул ее голову назад. Комнату сотряс очередной яростный рык. Вскоре тварь одолела их: упершись для устойчивости в матрас, она отбросила мужчин назад с такой силой, что они рухнули на пол. Рука Ника соскользнула с горла чудовища.

Зомби прижала Ноя к полу. Он кое-как смог высвободить руку, но почувствовал зубы на собственной шее и среагировал мгновенно: уперся предплечьем в грудь твари и оттолкнул со всей силы. Вновь на волосок от гибели. К тому же сил на то, чтобы удерживать тварь долго, у него не было. Какая-то его часть, несмотря на борьбу за выживание, испытывала грусть. Он смотрел в лицо злобного, голодного чудовища и видел женщину, с которой занимался любовью прошедшей ночью. Она воскресла совсем недавно, поэтому на ее теле не было и следа разложения. Даже с перекошенным от ярости лицом тварь все еще выглядела как прежняя Линда.

Чья-то тень опустилась на Ноя, и в тот же момент широкое лезвие пронзило висок зомби. Огромный кулак, сжимающий рукоять ножа, замер. Спаситель Ноя ждал, пока тварь окончательно затихнет и перестанет представлять опасность. Лицо зомби застыло в оскале, тело обмякло. Стоило ножу покинуть череп твари, как из уродливой раны на виске потекла струйка темной крови.

Когда тело отбросили в сторону, Ной не удивился, увидев над собой Ника. Здоровяк тяжело дышал, его лицо покраснело от напряжения.

Ной поднялся на ноги и увидел Обри, которая смотрела на брата широко раскрытыми от тревоги и пережитого ужаса глазами. Похоже, именно она принесла нож. У этой парочки, судя по всему, вошло в привычку вытаскивать его из всяких передряг. Он должен благодарить их от всего сердца. Но стоило бросить взгляд на труп Линды, как ярость, едва не поглотившая его ранее, заклокотала внутри с новой силой.

Обри подошла и коснулась его руки.

— Это не твоя вина.

Ник кивнул:

— Во всем виноват тот старый ублюдок. Ее доконали побои. Вот и все.

Ной ничего не сказал, лишь рассмеялся.

Ник и Обри обеспокоенно переглянулись.

Обри сжала его руку.

— Ной...

Он покачал головой:

— Ее убило то, чем мы занимались ночью. Слишком рано. Она не выдержала.

Ник нахмурился:

— Чушь.

Лицо Обри страдальчески скривилось.

— Он прав, Ной. Ты знаешь, что это не так.

Ной рассмеялся.

— Нет, это так. Это стопроцентная, абсолютная правда. Я затрахал ее до смерти.

Комнату огласил громкий хохот.

Ник и Обри снова обеспокоенно переглянулись, временно лишившись дара речи. Казалось, они одновременно поняли, что никакие слова не уберегут Ноя от падения в пучины тьмы.

Прежде чем кто-либо из них сообразил, как справиться с приближающимся кризисом, Ной бросился вон из комнаты. Он широкими шагами пересек коридор и ворвался в кухню, где принялся открывать шкафы и рыться в скудном содержимом. Ной рывками сбросил наружу банки с равиоли и куриным супом, открытый пакет с мукой, который, врезавшись в пол, взорвался белым облаком. Из соседнего шкафа Ной вытаскивал кастрюли и сковороды и бросал их через плечо. Обри, вошедшая в кухню вслед за ним, испуганно вскрикнула от грохота.

Наконец за пыльными стаканами он нашел то, что искал. Тугая струна внутри слегка ослабла, когда он обхватил пыльное горлышко «Джорджа Дикела» с нетронутой пломбой. Божий дар. Или, скорее, чертов.

Обри встревоженно ахнула, увидев бутылку.

— Ной! Нет, даже не смей, мать твою!

Ной резко скрутил крышку и отбросил ее в сторону, зная, что она ему не понадобится, потом сделал первый большой глоток. Когда Обри попыталась отобрать бутылку, вмешался Ник. Он оттащил ее подальше, а Ной сделал еще один глоток, больше предыдущего.

Обжегшая горло жидкость не притушила ярость, совсем наоборот, но в то же время он почувствовал нарастающее облегчение. Подступающая со всех сторон тьма была пугающей, но успокаивающе знакомой. Он встретил ее с распростертыми объятиями, словно вернулся домой.

Обри кричала и рвалась из рук Ника, но он крепко держал ее, тщетно пытаясь успокоить.

— Все нормально. Перестань.

Он повторял это снова и снова.

Наконец она сдалась. С блестящим от слез лицом Обри молила брата вылить виски в раковину.

Вместо этого он сделал еще один глоток.

Обри жалобно взвыла, охваченная отчаянием.

Ник, глядя на Ноя, но обращаясь к Обри, произнес:

— Пусть пьет. Ему нужно.

Усмехаясь, Ной направился к задней двери.

— Послушай его. Он не такой глупый, каким кажется.

С этими словами он вышел из дома, захлопнув за собой дверь.

Ной выпил всю бутылку «Джорджа Дикела», пока бродил по заброшенному району. Хоть он и опьянел, бутылки виски не хватило, чтобы напиться до беспамятства. Похоже, адреналин мешал алкоголю поглотить его целиком, а беспамятства он жаждал больше всего.

Чтобы найти еще виски, Ной решил осмотреть некоторые другие дома, но, даже будучи пьяным, он понимал, что заходить в большую часть из них опасно: непогода превратила их в смертельные ловушки. Особенно это было заметно вблизи.

Ной искал лишь временного забвения. Он не хотел кончать с собой. Пока, во всяком случае. Со смертью Линды цель их путешествия вновь стала важной, важнее, чем когда-либо, но он не мог двигаться дальше, не пройдя через самоуничижение.

Первый дом, показавшийся ему безопасным, Ной обнаружил через три улицы от места ночлега. Подъездную дорожку занимал компактный автомобиль, на котором, очевидно, много лет уже никто не ездил: колеса были спущены, красная краска пошла пятнами. Задний бампер украшала наклейка «Байл Лордс». По пути к дому Ной заглянул в машину и увидел на пассажирском сиденье упаковку пива. Сначала она показалась ему очередным даром с небес (или из преисподней), но, вытащив одну банку и открыв ее, Ной замешкался. Пахло из нее отвратительно. Наконец он сделал глоток и тут же поперхнулся. Пиво безнадежно испортилось.

Он выбросил банку и подошел к дому: входная дверь оказалась заперта. Обойдя дом, Ной разбил окошко задней двери, просунул руку и открыл замок. Виски в доме не оказалось, но в холодильнике, среди кучи сгнившей еды, он обнаружил бутылку дешевого вина. Целую. Открыв ее, он осторожно принюхался и сделал глоток. К его удивлению, на вкус вино было сносным. Ной принялся бродить по дому, то и дело прикладываясь к бутылке. Нашел несколько сильно разложившихся тел, но без признаков воскрешения.

Один из трупов сидел в гостиной, в кресле. Ной плюхнулся рядом на диван. Через некоторое время он начал общаться с мертвецом (Ной решил, что это был мужчина). Стал рассказывать безучастному хозяину дома о том, что случилось с Линдой и как все, к чему он прикасается, превращается в дерьмо, и добавил, что, похоже, он проклят и никто не сможет его переубедить.