Александр Кондратьев - Свален ударом грома [СИ]

Нэй видела ночное небо и звезды над Нероном в телескоп. Представшая перед глазами иллюзия была хорошего качества. Ей казалось, что видит настоящее звездное небо и космос. В какой-то момент ей показалось, что она парит в невесомости, в настоящем космосе среди звезд, став одной из ночных звездочек или кометой.

— Этого не может быть?! — воскликнула Нэй взволнованным голосом. — Это потрясающе!..

У Нэй кружилась голова не то от низкого верхневодного давления, не то от избытка кислорода в воде, не то от эмоций, переполнявших ее. Наверное, нелегко подводному океанскому жителю представить себя звездой на небе, а она представила, почувствовала себя ею.

— Тебе плохо? — встревоженным голосом спросил Рон, не заметив, что перешел на «ты» к незнакомой самке, что являлось грубым нарушением неронских традиций. А может он уже и не считал Нэй незнакомой, хоть и не знал ее имени, не знал про нее ровным счетом ничего, но что-то почувствовал, что-то вспомнил на подсознательном уровне.

— Мне уже лучше, сейчас все пройдет, — успокоила Рона Нэй и, по всей видимости, себя тоже. Взлетевший ввысь дух медленно возвращался в ее рыбье тело.

— Если тебе здесь так тяжело находиться, то давай уплывем, — заботливо предложил Рон.

— Нет, нет, мне так легко! Я не ощущаю своего тела, это почти как в невесомости! Я знаю, что при строительстве звездного колодца были задействованы космонавты, и они описывали необычное состояние — невесомость. Я испытала нечто схожее. А звезды! Я вначале приняла их за настоящие. Как здесь удивительно! Как красиво! Словно летишь в космосе среди звезд в неведомые дали!

— Странная ты. Знаешь про космонавтов, про звезды, невесомость, но не знаешь ничего про обычную городскую жизнь. — Рон продолжал удивляться незнакомкой. — «Не от мира сего она, таких я еще не встречал в нашем грешном океанском мире» — Может, таинственная незнакомка из Млечного Пути, ты назовешь себя?

«Опять начал по иномирному разговаривать, но это меня уже сильно не раздражает. Странно. Почему? — подумала Нэй. — Если я назову свое имя самцу, в смысле Рону, то формально дам ему повод за мной ухаживать. Как за… как за самкой. Я ведь самка, с этим утверждением не поспоришь. Но ведь это еще ничего не значит!.. Хотя, что-то и значит! Для Рона, привыкшего общаться ежедневно с «золотыми» самками, может и ничего не значит, а для меня, да! Что-то я совсем запуталась, — призналась себе Нэй. — Мне надо так много ему рассказать. А я все летаю где-то за пределами океана. Давай, Нэй, смелей, хватит трусить!» — закончив внутреннюю борьбу с собой, с устоями, с традициями, она все же вымолвила:

— Меня зовут Нэй, но ты ничего такого не подумай, ну, про самцов и самок, — уточнила Нэй на всякий случай, ей тяжело давался разговор с самцом, а Рон был самым настоящим самцом, с которым можно было ощутить себя настоящей самкой. — Ты только меня не перебивай, пожал…

Но не Рон ее перебил, а подплывший к ним разноцветный неронец в прямом смысле этого слова. Цвета всех кланов присутствовали в его природном естестве. Отсутствие комбинезона, несомненно, украшало неронца. Яркий желто-красно-зелено-серо-буро-малиновый окрас эффектно смотрелся в полумраке, а при дневном освещении мог вызвать изумление у глубоководных неронцев, не видевших ранее обитателей из Верхневодья.

— Мистер Рон, чего изволите? — произнес вполне взрослый разноцветный самец, по размерам едва ли достигавший габаритов глубинного подростка пяти-шести лет от роду.

Нэй округлила глаза от удивления, ей впервые приходилось видеть представителя Верховодья так близко от себя. Конечно, она знала много о верхневодных жителях, в новой истории немалое внимание уделено становлению сельского хозяйства на планете, но ее интересовали более ранние века в истории Нерона. Не понимала она и того, что хочет этот странно раскрашенный самец-подросток от ее спутника, и несколько растерянно смотрела то на Рона, то на цветного неронца, мысленно анализируя происходящее со свойственной ей женской логикой:

«Раскрашенный самец-подросток хорошо знает Рона, а значит Рон здесь частый гость и, наверняка, бывает не один. А может даже с той самкой, что приплыла с ним в университет». — Нэй почувствовала, как волна протеста или ревности пробежала внутри, как кровь в груди начала нагреваться, что происходило только в экстремальных случаях для обычно холоднокровных неронцев. Неронские ученые на протяжение многих тысячелетий не смогли объяснить этот странный феномен. Ситуацию, в которой оказалась Нэй, вполне можно было назвать экстремальной.

«Успокойся, не хватало еще закипеть! — попыталась справиться со своим состоянием Нэй. — Я не его самка! Мне наплевать с кем он сюда приплывает! Хотя… мне не безразлично, с кем он приплывает. Да, но ведь я не его самка… пока не его!» — решила Нэй. Возможно, желание стать самкой Рона объясняло потепление крови в сердце молодой самки, не знавшей до этого любви.

Рон задумался над заказом, еда в «Пяти звездах» отличалась от еды не только в барах, но и других элитных ресторанах, так как подвергалась термической обработке, ему хотелось угадить Нэй, и в то же время не напугать ее уж слишком экзотическим вкусом.

— Принеси ка нам, милейший, две порции ассорти-рагу, а четыре порции упакуй с собой. — Рон снял с плеч «рюкзак» и протянул разноцветному официанту, который без удивления его взял, что могло свидетельствовать о том, что к этой услуге здесь довольно часто прибегают. — И не забудь, Пир, включить в счет полагающиеся тебя чаевые.

— Спасибо, сэр! — ответил официант и так же быстро исчез, как и появился.

«Столько много новых слов: ассорти, рагу, сэр, чаевые, любезный. Я совсем отстала от современной жизни, ничего в ней не понимаю. Изучаю днем и ночью древнюю историю, а настоящая жизнь проходит мимо меня», — вздохнула Нэй.

— Уважаемая Нэй, не откажетесь ли отведать деликатес от местного шеф-повара? — торжественно произнес Рон.

— Я считала, что вначале у самки спрашивают, чего она желает, затем делают заказ, а не наоборот! Я не права? — довольно эмоционально произнесла Нэй, с некоторым вызовом, обусловленным мыслями о том, что Рон мог сюда приводить другую самку, кормить ее деликатесами от местного повара. Она даже представила, как другая самка с открытым от восхищения ртом, машет головой, соглашаясь с заказом Рона. А вспомнив эпизод из инопланетного фильма про любовь, она почти полностью процитировала слова героини фильма. Иногда даже Нэй смотрела инопланетные картины. Время от времени и в ней просыпались древние инстинкты самки, с которыми она, впрочем, легко и быстро справлялась все прожитые до этого в океане годы. Именно в минуты такой слабости она и посмотрела тот фильм. В схожей ситуации двуногий самец спрашивал у самки, чего она желает, получив в ответ вполне нелестный ответ, которым и воспользовалась Нэй.