Александр Кондратьев - Туристы икс [СИ]

Однажды Валентин Валерьевич, муж Светланы Сергеевны, царство ему небесное, откопал две трехлитровые банки со спиртом, спрятанные супругой на «черный» день в подполье на глубине никак не меньше чем в полметра. Недолго думая, Валентин Валерьевич устроил себе последний праздник в жизни: за ночь, пока жена дежурила, а дочь спала в детской, он выпил полтора литра чистого медицинского спирта, запивая лишь огуречным рассолом. Не тревожившее никогда ранее сердце не выдержало ударной дозы этилового спирта и остановилось. К приходу жены с работы Валентин Валерьевич отошел в мир иной легкой и быстрой смертью.

«Надо обязательно познакомить Анатолия с моей девочкой, с моей доченькой, с Леночкой. А там, глядишь, что-нибудь, да и получится, — мечтала Светлана Сергеевна, искоса поглядывая на Анатолия. — В выходной, совместное дежурство, заедем, как бы невзначай домой. Я попрошу Анатолия лампочки поменять или утюг сгоревший посмотреть. А там и отобедать позову домашней еды. Не столовской какой. Леночка у меня на все руки мастерица. Ну, уж очень вкусно готовит. Как не крути, а самый проверенный и быстрый путь к сердцу голодного мужчины лежит через его желудок. Не считая, конечно, того, что ниже желудка в штанах у мужика. Но Леночке пока рано про это думать. Пусть присмотрятся. Приглядятся друг к другу голубки. Притрутся. А там уж можно и двоих оставить. Поди разберется, что с девкой то делать надо наедине. А так пропадет парень. Ой, пропадет. Пытается за нашей Ольгой ухаживать. Да какой нашей! Без года неделю не работает, а переспала со всеми врачами. Анатолий, наверное, только с ней и не спал по той причине, что не врач. Ольга, конечно, смазливая на мордашку и все при ней есть. Но она б…ь конченная. А хорошие мужики — они ж, как котята слепые. Ничего совсем не видят. Втемяшат себе, что в голову, то и мерещится. Принцессу от б…и отличить не могут… Они — хорошие то мужики, как дети малые. Обычно на б…ях и женятся. Или б…и их на себе женят. А эта, простигосподи, если захочет, то в раз на себе поженит. Почитай самого порядочного и молодого в больнице. Такая потаскушка осчастливит на миг, а затем сделает несчастным на всю жизнь. Да еще в придачу рогами наградит. Нет, надо срочно принимать меры! Откладывать нельзя! — твердо решила Светлана Сергеевна, мысленно представив Анатолия своим зятем. — Ой, хороший будет зятек! И Ленка при мне останется! И в доме мужик появится. А Ленку в техникум пристроим, на бухгалтера. Там директором Семеныч работает, не откажет по старой дружбе. Нечего по чужим городам шляться девке, пусть при муже и при мне будет».

Строя планы для дочери под горячую руку Светланы Сергеевны попала санитарка Ольга. Нельзя сказать, что Светлана Сергеевна ненавидела Ольгу. Нет, ничего личного к ней у нее не было. А планы в отношении Анатолия и своей дочери у нее появились только что. Да и планами их еще нельзя было назвать, так мысли не вслух.

Ольге было только двадцать три. Была она красивая, самостоятельная, без детей, независимая от родителей, со своей собственной благоустроенной квартирой, в которой и печь топить не надо, и горячую ванну почитай каждый день принимать можно. И комплексы у нее по поводу взаимоотношений мужчин и женщин отсутствовали. А по мнению Светланы Сергеевны, то вместе с комплексами отсутствовала и совесть. Мужики, не только больничные, а самые уважаемые в Алтайске липли к Ольге, как мухи на лакомый кусок меда.

Светлане Сергеевне же в этом году исполнилось сорок. Для своих сорока она была красивой женщиной с достойными внимания мужчин формами и размерами. Кажется, и комплексы ее тоже особо не мучили: краткотечный ночной роман с женатым дежурным хирургом или реаниматологом без взаимных притязаний и обязательств никак не смущал моральный облик советского врача и коммуниста. Но она прекрасно понимала, что соперничать с Ольгой не может. И даже не с Ольгой, а с годами. Со временем никак не поспоришь. Молодость есть молодость. Молодость всегда прекрасна! А Ольга была и молода и красива.

Светлана Сергеевна была достаточно неглупой женщиной, чтобы этого не понимать, но ничего поделать с собой не могла. Она вполне искренне считала, что лишь немножко завидует Ольге, прежде всего ее девичьей свежести, ее совсем еще юному возрасту, ее… ее…

Всем, за исключением самих женщин, давно известно, что женской зависти маленькой не бывает. Она — зависть или есть или нет. И третьего не дано. Хоть тресни, хоть лопни. А если уж зависть есть, то рано или поздно она неизменно вылезет наружу, как гнойник или чирей. А, налившись, созревши, обязательно лопнет, вылив омерзительную гнойную массу на соперницу и смердящий запах на окружающих. Можно в этом не сомневаться.

Анатолий за шестнадцать проведенных месяцев в Афганистане стал значительно наблюдательней, осторожней, внимательней, чем обычные обыватели, живущие на гражданке, не нюхавшие запах пороха и смерти, не ощущавшие постоянного присутствия «дамы с косой» где-то рядом: за спиной или сбоку, за перевалом или в детской игрушке, брошенной на дороге.

В армию Анатолий уходил после окончания училища — СПТУ-51. В училище Анатолий получил две профессии: водителя категории «В», «С» и механика, а также аттестат о среднем образовании. Именно наличие водительских прав способствовало попаданию в воинскую часть, в которой он служил. По окончании учебки ему присвоили звание сержант и отправили выполнять интернациональный долг за пределы необъятной родины.

В Афганистане Анатолий сразу попал в распоряжение штаба дивизии, где его уже ждало назначение водителем в разведроту капитана Скворцова Сергея Сергеевича. Скворцов сам выбрал Анатолия из вновь прибывшей партии, просмотрев личные дела всех солдат, имевших водительские удостоверения.

Весь Афган Анатолий прослужил под началом Скворцова на модернизированном Уазике и многому научился у него. При демобилизации майор Скворцов крепко обняв старшего сержанта Зацепина Анатолия Михайловича, по-товарищески произнес:

— Может, Толя, передумаешь со своей милицией и в военное училище? Из тебя получится хороший офицер- разведчик.

— Нет, Сергей Сергеевич, я хочу в уголовный розыск. Буду поступать в милицейскую школу. Жалко не успеваю на этот год, но зато ноябрьские праздники встречу дома, в смысле на Родине. — Дома Анатолия никто не ждал, да и дома у него никогда и не было. А как встретит его Родина, как мать или злая мачеха, не задумывался. В Афганистане о таком не думалось. Там любой уголок необъятной страны являлся Родиной, хоть Ташкент, хоть Магадан, хоть Алтай.

— Толя, недавно вышло постановление Совмина, что воины-орденоносцы будут зачисляться в вузы без экзаменов. Хоть какой-то мизер, но и то приятно. Вот, возьми. — Майор протянул сложенный вчетверо лист бумаги. — Здесь мой московский адрес, телефон мой и родителей. Как будешь в Москве, сразу найди меня. После Нового года меня переводят в Москву, приказ уже подписан. И спасибо тебе, Анатолий за все. Я твой должник в этой жизни, запомни…