Владилен Суворов - Странник [Калибрятина]

Печень и организм чувствовали себя все лучше. Так что, иногда я поминал армию и хорошим словом. Институт давал знания многих языков. И глупо было бы этим не

воспользоваться. К сорока пяти годам я начал реально ощущать, что я действительно хорошо знаю английский, немецкий, французский, испанский и итальянский языки. Причем к

тому же прекрасно разбирался во всех распространенных диалектах и акцентах. Мог на них свободно изъясняться, что действительно радовало.

К тому же, факультативно удалось овладеть на среднем уровне - польским, венгерским, болгарским, сербским, румынским, латвийским, литовским, эстонским языками.

Представителей этих народностей союза хватало с избытком, так что овладение языком шло бодро.

Украинский и белорусский диалекты вышли и вовсе блестяще, владел ими как носитель.

- "Ах ты Олег, вот же ты ешкин сын..."

- "Да я полиглот полиглотом..."

А Китай все не нападал. Видимо это была не такая реальность. Не те условия, хотя как страна Китай в этом мире был силен. Не скажу, что этот факт вызывает у меня радость.

Вспоминаю про Китай и слышу из прошлого почти забытое - тихое и яростное "предатель"...

В этой жизни я так и не женился и в интригах был осторожен, партия ведь бдит. И женить партии легко и просто, партийная целесообразность как-никак. Так что ошибок более не

совершал. Обжегшись на молоке, дуют на воду...

Остаток жизни посвятил турецкому и арабскому языкам. Ознакомился с литературой и культурой. Было интересно, представителей этих наций в институте хватало.

Предки жили все это время сами по себе, но и не в нищете, помогал, чем мог, а мог многое, так что достаток был значительный. Отец впервые прожил до самых седин, родители

ушли почти одновременно. Печаль...

Больших вершин в этой жизни так и не достиг. Умер профессором лингвистики, опять. В этот раз уже заслуженно. Наверное, в этом мире поставят памятную табличку у двери

кабинета. А.... плевать. Главное впервые было не в напряг. Ощутил кое-какое дуновение той самой свободы. Умирал легко, будто засасывало в трубу пылесоса. Прощай жизнь и снова

здравствуй...

1980-ый год.

Жюль Верн. Как много скрыто в этом имени. Новый мир и новый писатель. С каждым разом все интереснее и интереснее. Люблю читать про приключения.

- Не читай лежа, зрение испортишь!

- Олег, ты меня слышал?

- Да мам...

Я в шоке, что нового? Мой дед бывший милиционер - вот. Бабушка - швея. Мать не арфистка - нет, теперь она журналист, пишет новости в Комсомольскую правду. Не ахти как, но

на мой взгляд не плохо. Отец все так же пианист. Постоянство ему к лицу. Родители матери тоже живы, и это для меня настоящее испытание. Раньше я видел их только на

фотографиях. Второй дед - моторист, чинит машины, вторая бабушка - фармацевт, работает в аптеке. Мир вокруг меня сразу обрел еще больший объем.

- Олежек к тебе пришли...

И самое большое отличие. У меня появились друзья. Редкое явление, истинная дружба - это подарок. Игорь и Серега, ребята самое главное не завистливые. Хотя положение в

обществе у всех примерно одинаковое. Моя семья в этом мире живет на порядок хуже. Как музыкантам им, должен признать - платили больше. Разные миры, разные нравы.

- Ну что в шахматы?

- Ну, давайте...

И все же есть у меня от них темные тайны. Вещи, о которых я никогда и никому не расскажу. Разве что, лишь как фантазию.

- Представьте, если бы в нашем мире было бы так?

- Гонишь? Да никогда...

- Фантазирую...

Немного обидно, но ничего, прорвемся. Я здесь единственный и неповторимый свидетель абсурдности бытия. Хотя не могу положиться, что кроме меня не существуют другие

путешественники.

В этом мире правит секретарь Горевич. Хорошо, что от мира к миру они меняются...

Я еще не определился, чем займусь и чему посвящу себя в этой жизни. На музыку уже не тянет, к лингвистике же... чувствую, накопилась ощутимая внутренняя усталость.

- "А может ну ее - эту жизнь, и просто бить баклуши..."

Знать бы еще как... все же - несколько жизней работы от зари до зари. Я разучился отдыхать и ничего не делать. Но детство позволяет вспомнить этот нелегкий навык.

- Сын, пошли на озеро, поплаваем.

- Пошли...

Хорошо иметь дачу. Партия в этом мире ближе к человеку, даже слишком. Видел какими масляными глазами смотрят на молодых комсомолок толстые партработники. Идеологией

там и не пахло.

Плавание мне понравилось. Да что тут сказать - привело в восторг. Раньше я принимал водные процедуры лишь в ванной, ну или на худой конец в бассейне, да и не стремился так

уединяться с природой.

- Может, займешься плаваньем всерьез сынок?

- Почему бы и нет пап, почему бы и нет...

Пансионат интернат олимпийского резерва для детей встретил меня приветливо. Плавание во всех его проявлениях мне понравилось до безумия. А мозг лишь радостно трясся, в

кои-то веки я дал ему отдохнуть от трудов праведных.

Через пять лет я выиграл всесоюзное состязание в своей возрастной категории. Было приятно. Удалось отточить собственную технику плавания. А дальше жизнь закрутила как

белку в барабане. Состязания, состязания...

Третье, второе, первое места. Первенство планеты. Намеки на олимпиаду. Все давалось мне легко. Как будто тело давало аванс, лишь бы его не грузили новыми знаниями. Я и не

грузил. Побеждать было привычно, но в этот раз удавалось сохранять в себе этическую планку и чувство правильного человеческого достоинства, не опускаясь в низкое эго.

После триумфального выступления на юношеских соревнованиях оставалось лишь дождаться взрослой олимпиады. В 1996-м году, состоялось мое пришествие. Восемь дистанций и

8 золотых медалей. Сорок шесть обновленных мировых и олимпийских рекордов. Самый молодой титулованный спортсмен из России, 16-летний спортивный феномен.

200 метров и 400 метров комплекс, 100 метров и 200 метров баттерфляй, 200 метров вольным стилем, эстафета 4 по 100 метров и 4 по 200 метров вольным стилем и наконец

комбинированная эстафета 4 по 100 метров. Полное доминирование союзной школы плавания.

В тот раз я крепко задумался и кое-что для себя понял. Плавание и физические упражнения давались мне очень легко, ненормально легко. Могло ли это свойство, как и явно не

обычная удивительная память - быть следствием моего перехода между мирами. Это следовало еще раз обдумать. Слишком легко мне давалось то, ради чего все так сильно и упорно

надрывались.

На следующий после олимпиады день, я проснулся героем. Нет, не правильно. Проснулся ГЕРОЕМ. Да, именно так. Первый человек вышедший в космос Нил Армстронг, наверное

перевернулся в своем гробу, жаль, что он этого не видел. Великий был человек.

В союзе меня чествовали как воплотившегося среди смертных бога. Во время одной из закрытых вечеринок меня свели с одной из поклонниц. Думаю, это была настоящая любовь.