Пол Андерсон - Три сердца и три льва

— Совершенно верно. Поэтому нас послали объяснить вам, кто есть кто, и присмотреться к вашим порядкам. Как вы понимаете, нам не нужны воинственные соседи. Они могут причинить много вреда…

— Уверяю вас, мы…

— Знаю, знаю, приятель. У вас хорошее государство, и компьютер подтвердил, что вы перестали воевать друг с другом. Я, конечно, не могу понять всего, что вы делаете… у вас довольно странный образ мышления, во всяком случае, на других планетах нет ничего похожего, но это не имеет значения. Каждый народ имеет право на индивидуальность. Вы прошли по всем показателям.

— А если допустить… — каждое слово давалось Ларсону с большим трудом. — Если бы случилось так, что вы приняли бы решение отказать нам в приеме в Федерацию? Что тогда? Вы постарались бы изменить наши порядки?

— Изменить? Что вы имеете в виду? Мы послали бы боевой звездолет, и он превратил бы в пыль все планеты вашего Солнца. Нам не нужны цивилизации, готовые развязать войну.

Ларсон чувствовал, как по его спине стекают струйки пота. В горле у него пересохло. Все планеты…

— Эй, там!

Хастингу пришлось кричать во всю глотку, но ближайший к нему галакт взглянул на него и улыбнулся.

— Привет, — отозвался он.

Невероятно! Он приветствовал ничтожного Джо Хастинга как близкого приятеля. Почему? Минуточку! Может, никто не решался заговорить с ним первым? А когда тебе отвечают только "да, сэр", даже галакт чувствует себя очень одиноким.

— И как вам тут нравится? — продолжил Хастинг.

— Потрясающе. Никогда не видел такого большого города. И ты только посмотри, что я купил! — галакт коснулся ожерелья из красных стекляшек. — Когда я вернусь домой, соседи лопнут от зависти.

Хастинга с такой силой прижали к невидимому барьеру, что у него перехватило дыхание. Он попытался вырваться из-под пресса тел.

— Эй, подожди, — галакт нажал какую-то кнопку на поясе, силовое поле переместилось, отталкивая толпу, и Хастинг оказался внутри, рядом с семеркой галактов.

— Как ты, приятель? — сильные руки подхватили его, не дав упасть на землю.

— Я… да… хорошо. Все в порядке, — Хастинг ухмыльнулся лицам по ту сторону барьера. — Большое спасибо.

— Рад тебе помочь. Меня зовут Джилграф. Попросту Джил, — галакт обнял его за плечи. — А это Бронни, Кол, Джордо…

— Очень приятно с вами познакомиться, — пробормотал Хастинг. — А я — Джо.

— Ну вот и отлично, — радостно воскликнул Джил. — А то я уже начал задумываться, почему все такие забитые?

— Забитые? — у Хастинга закружилась голова. Неужели галакты прочли его мысли? Немудрено, если они показались пришельцам довольно необычными.

— Да, — продолжал галакт. — Почему-то нас тут сторонятся.

— Это точно, — кивнул Бронни. — На новых планетах нас обычно встречают с распростертыми объятиями, угощают…

— А какие устраивают карнавалы! — напомнил Джордо.

— Да. Помните ту пьянку на Алфазе? Какие там были девочки! — Джил в восторге закатил глаза.

— У вас в Нью-Йорке столько милашек, — добавил Кол, — но мы получили приказ никого не оскорблять. Как ты думаешь, если я поздороваюсь с девушкой, она не обидится?

— Вы все не так поняли, — незамедлительно ответил Хастинг. — Мы просто боялись заговорить с вами. Мы думали, вы не хотите, чтобы к вам приставали с вопросами.

— А мы уж решили, что вы… Эй! — Джил хлопнул себя по бедру и загоготал. — Ну кто бы мог подумать?! Они не хотели беспокоить нас, а мы — их!

— Будь я проклят! — проревел Кол. — Что же нам теперь делать?

— Мне кажется… — начал Джордо.

— Подождите, подождите! — Хастинг замахал руками. — Если я не ошибаюсь, вы хотите поразвлечься?

— Еще бы, — хмыкнул Кол. — В космосе начинает тошнить от скуки.

— Тогда учтите, — продолжил Хастинг, — что вы никуда не денетесь от этих зевак, репортеров…

Очередная фотовспышка, десятая или двадцатая за несколько минут, заставила его зажмуриться:

— Пока все знают, что вы — галакты, покоя вам не дадут.

— На Алфазе… — запротестовал Бронни.

— Тут не Алфаза, — отрезал Хастинг. — Но у меня есть идея. Послушайте…

Семь темноволосых голов склонились к Хастингу, чтобы разобрать лихорадочный шепот:

— Мы сможем убраться отсюда? Улететь невидимыми или что-нибудь в этом роде?

— Конечно, — ответил Джил. — Эй, а откуда тебе известно, что такое возможно?

— Какая разница. Значит, так. Сейчас мы сматываемся в мою квартиру, посылаем за обычной земной одеждой для вас, а потом…

Джон Джозеф О'Рейли, архиепископ Нью-Йорка, имел немало друзей как среди власть имущих, так и среди бедноты. Он не счел зазорным воспользоваться своими связями, чтобы устроить встречу с капелланом звездолета. То, что могло открыться ему в этом разговоре, имело бы непреходящее значение для всего человечества. Священнослужитель со звезд прибыл под защитой силового поля, и его немедленно провели в гостиную.

Тиркна, плотный седовласый мужчина в обычной голубой форме космонавта, крепко пожал руку архиепископу.

"Во всяком случае, — подумал архиепископ, — за миллион лет галакты сумели смирить гордыню", — и сказал:

— Для меня большая честь принимать вас у себя.

— Благодарю, — оглядываясь, кивнул Тиркна. — У вас тут очень мило.

— Пожалуйста, садитесь. Хотите чего-нибудь выпить?

— Не откажусь.

О'Рейли поставил на столик два бокала и бутылку старого французского вина.

— Добро пожаловать на Землю, — улыбнулся он, наполнив бокал гостю, а затем себе.

— За встречу, — и капеллан одним махом осушил бокал. — А-а-ах! Идет отлично.

Архиепископ внутренне дрогнул, но вновь наполнил бокал. Нельзя же требовать, чтобы вкусы и манеры разных цивилизаций полностью совпадали. Китайцы вот любят тухлые яйца, но терпеть не могут сыра…

Архиепископ уселся поудобнее и положил ногу на ногу.

— Не могли бы вы сказать, какой у вас сан? — робко спросил он.

— Сан? Что это такое?

— Я хочу узнать, как обращается к вам ваша паства?

— Моя паства? А, вы имеете в виду команду. Просто — Тиркна. Мне этого вполне достаточно, — гость допил второй бокал и рыгнул. Вероятно, точно так же поступил бы и цивилизованный эскимос.

— Насколько мне известно, — продолжал О'Рейли, — у вас не сразу поняли существо моей просьбы. Вероятно… вы не знали, что означает слово "капеллан".

— Конечно, мы не знаем всех слов вашего языка, — признал Тиркна. — Обычно это делается так. Подлетая к новой планете, мы ведем прием радиопередач.

— О, понимаю. Тех, что проходят сквозь ионосферу.

Тиркна мигнул.

— Ионо… Я не знаю таких под… — он икнул, — …робностей. Вам лучше поговорить с нашими тех… техниками. Во всяком случае, у нас есть машина, которая анализирует различные языки. На это ей требуется несколько часов. Потом она погружает нас в сон и учит новым языкам. Проснувшись, мы можем говорить на любом из них.