Мюррей Лейнстер - Прогулки в пятое измерение

На протяжении всей истории фантастики, многих авторов, как наших, так и зарубежных, интриговали загадки времени и так называемых параллельных миров. Немного неправильно будет думать, будто все началось с классического романа Г. Дж. Уэллса «Машина времени». В прошлое отправляли своих героев и Марк Твен, и многие другие писатели девятнадцатого, восемнадцатого и более ранних веков. Идея путешествий во времени, очевидно, стара, как сама человеческая цивилизация. Новаторство Уэллса было в том, что он «механизировал» эти путешествия, поставил их на научную основу, а заодно подтолкнул своих коллег-последователей поразмыслить о том, что же такое само время. И преуспел в этом. «Что может быть проще времени?» — восклицает один из героев Клиффорда Саймака. С его — странной инопланетной — точки зрения это, наверное, так и есть. А вот люди сломали немало голов, пытаясь понять это загадочное, неуловимое время. И немалую лепту в этом благородном стремлении внес Мюррей Лейнстер, написав столько произведений о времени и параллельных мирах (а эти две темы неотделимы друг от друга, это как у классика: упомяни одно, и тут же появится другое), что их хватило бы не на один сборник.

Многие его произведения на эти темы давно уже переведены на русский язык, но Лейнстера не зря называют патриархом американской фантастики. Первый рассказ его вышел в 1918 году, последнее произведение — в 1969. Пятьдесят один год в строю, пятьдесят один год творчества, да еще какого творчества! За это время он успел охватить множество тем, писал в разных ключах, от юмористической фантастики до мрачных антиутопий, от фэнтези до строгой НФ. На множество тем написал он, но одной из постоянных была тематика пространства-времени.

Дилогия о Пятом измерении («Катапульта Пятого измерения» и «Труба Пятого измерения») была написана в начале тридцатых годов, но, что удивительно, совершенно не устарела и прекрасно читается ныне. Эти две повести связаны с собой не только одними героями, но имеют единый сюжет и место действия. Герои ее — ученые — совершили прорыв в иное измерение. Они не знают, попали в параллельный мир или далекое будущее Земли. Мир, где они очутились, с одной стороны, очень похож на земной, с другой — разительно отличается от него. Там не только есть жизнь, там есть люди и цивилизация. Но какая же странная эта цивилизация, совершенно непохожая на то лучезарное будущее, которое любили описывать в те далекие годы.

Я не стану пересказывать сюжет дилогии — не люблю это делать, (всегда нужно читать произведение, а не его пересказ), — хочу лишь сказать, что она может занять вполне достойное место среди лучших произведений на эту тематику.

Повесть (а в то время произведения объема от двух авторских листов считались повестями) «Вечное «сейчас», истоки берет, пожалуй, от еще одного произведения Г. Уэллса — рассказа «Новейший ускоритель». Идея его — возможность управлять скоростью самого временного потока, ускорять его, — это идея Уэллса. Но как же оригинально и интересно освещена она у Лейнстера.

Рассказ «Карманные вселенные», возможно, подтолкнул Фармера к созданию своей эпопее о Творцах Вселенных и их мини-мирах. А рассказ «Дело всей жизни профессора Мунца», одновременно смешной и грустный, стоит на позиции, выстроенной многими другими фантастами, что будущее можно менять, и существует возможность вмешиваться в «естественный» ход времени, даже если ты и не подозреваешь об этом.

Многообразно творчество Лейнстера, но одно из весьма важных, если не главных, качеств его произведений, является то, что, на какую бы тему он ни писал, он никогда не забывает о настоящем, о людях разных профессий и их месте в обществе, а так же о самом обществе с его неиссякаемыми проблемами. И это самое ценное, потому что фантастика, какие бы далекие и странные миры она ни описывала, является частью Культуры, создаваемой людьми и для людей.

Андрей Бурцев

У этой истории нет начала в обычном смысле этого слова, потому что у нее, можно сказать, слишком много начал. Можно было бы начать с того момента, когда профессор Денхэм, доктор наук, профессор Массачусетского Технологического Университета и т. д., выделил металл, о котором много лет болтали ученые, понятия не имевшие, как его получить. Или она могла бы начаться с первых экспериментов с этим металлом, когда были получены совершенно невозможные результаты. Или она могла бы очень правдоподобно начаться с беседы между знаменитым главой гангстеров в городе Чикаго и молодым лаборантом в очках, который передал ему тяжелый предмет из чистого золота и, сильно нервничая, объяснил, где он его взял. Также с невозможными результатами, потому что это превратило Джекаро, короля шантажа и бутлегеров в восторженного энтузиаста неевклидовой геометрии. Эта история, как уже сказано, могла бы начаться с этой беседы.

Но это оставляет вне поля зрения Смизерса и особенно Томми Римеса. Так что лучше всего начать рассказ с первого появления Томми.

Он остановился в облаке пыли, поднятой спортивным автомобилем, и внимательно посмотрел на ворота, закрывающие въезд на частную дорогу. Ворота были внушительные. На самом верху висел знак «ПРОЕЗД ЗАПРЕЩЕН». Немного ниже была надпись: «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ. НАРУШИТЕЛИ БУДУТ ПРЕСЛЕДОВАТЬСЯ ПО СУДУ». На правом столбе ворот было уведомление: «ПРОВОЛОКА ПОД ТОКОМ», а на левом плакат: «ЗА ОГРАДОЙ ЗЛЫЕ СОБАКИ».

Сама ограда была семь футов в высоту и сделана из самых толстых металлических прутьев. Поверху ее была протянута колючая проволока, а ограда тянулась в обе стороны от узкого проезда, пока не исчезала из поля зрения.

Томми вышел из автомобиля и открыл ворота. Они соответствовали описанию, которое ему дал мускулистый рыжеволосый дежурный на заправке в деревне в двух милях отсюда. Томми проехал через ворота, вышел, аккуратно закрыл их, вернулся в автомобиль и поехал дальше.

Он ехал по узкой частной дороге со скоростью сорок пяти миль в час, напевая себе под нос. Таков был Томми Римес. Он не походил на обычного ученого так же, как его мощный спортивный автомобиль не походил на машину, которую предпочитают обычные ученые — и поступал Томми всегда не так, как обычные ученые. Фактически, у большинства людей, с которыми он общался, не закрадывалось ни малейшего подозрения, что он вообще имеет какое-то отношение к науке. Например, Питер Дэйзелл, который начнет в ужасе отмахиваться, если кто ему скажет, что Томми Римес является автором статьи в «Философском журнале» «О массе и инерции тессеракта» [1] Тессеракт — куб, обладающий четырьмя пространственными измерениями (прим. пер.) , вызвавшей такие споры.