Сергей Плотников - Паутина Света. Том 1 [СИ]

На свете есть множество дурацких занятий. Плевать в потолок. Колбаситься на улице под орущий из динамиков переносной стереосистемы рейв. Спускаться на велосипеде по горнолыжному склону… особенно зимой. Рисовать граффити на любых поверхностях… Как всегда, если точно решишь «уж это-то со мной не случится», оно и случается…

— По-моему, верхняя линия перекошена…

— По-моему, кто-то криво держит лазерный уровень!

— Кто-то ровно держит лазерный уровень, просто сама поверхность кривая!

— Не кривая, а изогнутая.

— И что? Повод криво рисовать линии?

— Если есть претензии, рисуй сама, знаешь ли!

— Юто! Скажи ей!

— Сидзука, без тебя мы как без рук! — совершенно честно сказал я.

— А то ж! — Скорчила победную рожицу змея, и водоэмульсионная краска стала неестественно быстро застывать, теряя воду. Мизучи — классный струйный принтер, точнее — печатающая головка этого принтера. В качестве чернил у нас строительная люминисцентная водоэмульсионная краска для наружного применения (второй раз воду не набирает и не размывается) ярко — красного цвета. Десять бочек. И десять бочек чёрной. Стильно так получается: красное на белом, чёрное на белом, красное и чёрное полосами. В качестве холста выступает безответный Дар, которому мы сейчас наносим «боевой макияж». И, надо признаться, Том Сойер был прав: красить — это так занимательно!

Я отложил лазерный отвес и полюбовался на наш креатив — дизайн разработки Ю, между прочим. Хорошо, что мы успели купить краску и погрузить её до отправления баржи. Оказывается, и Хироэ может что-то забыть или не учесть. Плечи, локти, бока и бедра гиганта по бокам украшали «аварийные полосы» — прямоугольные участки чёрно-красной штриховки, которые на технике обычно обозначают негабаритные места. Так же грудь и свободные участки плеч украсились красными английскими надписями «TEST» и, чуть ниже, «prototype». Шимомуро хотела дописать и сакраментальное «unit 00», мне насилу удалось её отговорить: я совершенно не суеверный, но когда дело касается «Евангелиона»… тьфу-тьфу-тьфу, только б не сглазить! Аналогичная нагрудной надпись была и на спине — её сейчас видно не было: Дар лежал в горной седловине недалеко от берега, расположившись на камнях, как на перине. Вставать до тех пор, пока окончательно не стемнеет, мы ему запретили. Помимо этого, Ю предложила сделать Духу Гор почти настоящий маникюр и окрасить красным концы его когтевидных пальцев. После чего мы получили возможность насладиться редкостным зрелищем — в течение пяти минут Сидзука, слушающая инфразвуковой спич, постепенно краснела, в конце став цветом как спелый томат. «Это был ответ нет», — кратко «перевела» она и, что характерно, повторить сказанное отказалась напрочь.

— Час ночи, пора.

— Начинаю! — Мизучи подняла руки, и от неспокойной поверхности моря повалил густой туман. Причем, что интересно, повалил он в сторону берега, и воздух над водой стал ещё прозрачнее.

— Дар, — позвал я бесшумно проявившуюся в тумане величественную фигуру, — помни: осторожность — это главное. Если будут проблемы — немедленно сообщай и отходи к берегу. И аккуратнее с баржей.

— Говорит, что все понял и помнит, — перевёл мне его ответ Каши.

— Ну что ж, тогда начали, что ли. — Я раскрыл ноутбук, одновременно поворачивая на джойстике контроллер оборотов электромоторов.

Всё-таки способность Дара почти не производить звуки при движении — впечатляет лучше всяких огненных шаров и молний из зад… ладони. Зато люди, это видящие, вовсю постарались скомпенсировать недостаток шумового фона. Пока я с Мизучи в паре научился наводить гиганта на очередной монолит, пока Дар научился с первого раза нашаривать на дне небольшие для него камушки и складывать добычу аккуратной каменной пирамидой на единственном пологом участке берега, прошёл не один час. За это время съемочная группа и примкнувшая к ним Ринко успели трижды сменить аккумуляторы беспилотника, к которому была прикреплена хорошая камера и небольшой прожектор, оснащенный аж тремя видами подсветки. Если в поселке кто-то соизволил полуночничать, то он наверняка духовно обогатился, глядя, как сквозь туман в призрачных вспышках света проявляется то одна, то другая часть исполинской фигуры… пока последний комплект батареек не был посажен в ноль. Неприкосновенный запас аккумуляторов для «рабочей» квадры я трогать не дал — в них гораздо больше нуждалась другая камера. Хоть и хреновенькой она была, чёрно-белой, зато с ИК-подсветкой, чем выгодно отличалась от остальных. А наличие на линзовых стёклах парома, аналогичного очкам-детекторам, делало её и вовсе уникальным аппаратом. Благодаря этому камера позволяла мне видеть магию даже через водную толщу. Рассекая на высоте около тридцати метров, я мог просматривать со своего дрона акваторию до самого дна, что было очень кстати: в отличие от родного камня, глаз Дара через водяную преграду проникнуть не мог. Естественно, часам к пяти утра я основательно умаялся — до рези в глазах и безудержных зевков. Влажный и мерзко-холодный песок пляжа манил меня, как перина. С выуженным двадцатым колдовским монолитом я сдался, и, дав указание аккуратно выбираться на берег нашей главной рабочей силе, не выдержал и всё-таки сел на песок. Как мяаааа-гкоооо…

— Не спи — замёрзнешь, знаешь ли. — Голова змеи показалась над водой в считанных метрах от берега. Потом над головой показались вытянутые руки, которыми Сидзука сделала широкое движение, как отталкивая что-то от себя… и волны разошлись от её фигурки. Сон слетел, я заворожённо смотрел, как хрупкая девочка повторяет подвиг одного небезызвестного типа, совершённый лет этак тыщ пять назад. Единственное, что не позволило мне заочно причислить Моисея к японским водяным змеям — только его не менее известный подвиг с кружением по пустыне. Богиня Рек тем временем подошла ко мне и жестом высушила как одежду, так и песок под моей задницей. Села рядом, оперевшись руками в песок за спиной. Звёзды… В их призрачном свете медленно шагающая фигура гиганта-аякаси, беззвучная на фоне плеска волн, создавала впечатление полностью неземной природы. Я поискал глазами точку квадрокоптера, отрабатывающего маневр «возвращение на базу», не нашёл. Интересно, а Мизучи видит? Вроде змеи очень неплохи в термозрении…

— Сидзука, ты видишь, если объект излучает тепло?

— Не очень хорошо, Юто, — змейка воспользовалась ситуацией, чтобы прислониться к моему плечу и лениво показала:

— Воон там, левее яркой звезды. Крошечная быстропульсирующая точка тепла и что-то типа лучей, отходящих от неё… уаа-у…

— Пока Сидзука зевала, я умиротворенно искал на небосводе «точку левее яркой звезды». Искал целую минуту, пока до меня не дошло. Одна точка. Лучи. Не может быть такой засветки от электромоторов квадры! Я судорожно подтянул к себе ноут, закачал джойстиком, пытаясь поймать в кадр… что-то. И, внезапно поймал! Вывел обороты, крутанул зум… и с офигением уставился на пляшущий в кадре беспилотник! Натурально, серая шаровая окраска, сливающаяся с ночным небом… и такой знакомый Андреевский флаг с косым крестом на киле! И белые литеры, с третьей попытки сложившиеся во вполне понятные мне буквы. «Горизонт». РУССКИЕ БУКВЫ! Пока я пытался переварить не желающую пропадать галлюцинацию, в голове, совершенно пустой и гулкой, всплывали давно и прочно позабытые слова: