Таис Сотер - Птица в клетке

— Так это же гражданский объект. Тут ходит кто хочет. Искать не переискать, — проворчал Лигард. — Это все, босс?

— Да. Выполнять. Необходимые полномочия я тебе передал. Возникнут проблемы — звони.

Диего сам бы с удовольствием занялся технической стороной расследования, но перед ним стояла задача посерьезнее. Шел третий час после инцидента, и пора уже было информировать императора о происшедшем. Вот только ой как не хотелось… Желательно было дождаться, когда Эрика придет в себя, чтобы убедиться, что она действительно пойдет на поправку. И вот тогда можно было бы потревожить сиятельную особу.

Альге связался с ним сам. От одного его холодного голоса «падре» прошиб пот.

— В чем дело, Альварес? Браслет Эрики не подает сигналов, а от тебя никаких объяснений.

— Браслет сняли, прежде чем поместить Эрику в регенерационную капсулу. Пришлось передать медикам коды доступа для снятия браслета, — откашлявшись, ответил агент.

— Что?

За свою жизнь Диего много чего приходилось слышать. Но это «что», сказанное спокойным тихим голосом, звучало, пожалуй, хуже всего. Глубоко вздохнув, он коротко и по существу дела пересказал события последних часов, не забыв упомянуть между прочим, что сегодня не он отвечал за сохранность эспера. Впрочем, вздумай император серчать, это едва ли спасло бы несчастного агента.

— Перешли мне все данные и медицинские отчеты. Я буду к вечеру. Где Эрика сейчас?

— Я перевел ее в госпиталь СБ.

— Молодец, — скупо похвалил безопасника император.

К тому времени, когда он ступил на землю Кадиса, Эрика уже пришла в сознание. Правда, ненадолго. После всех обезболивающих и седативных, находясь внутри регенерационной капсулы, девушка все равно мучилась от сильной боли. Мозг ее буквально заходился в агонии. Диего чувствовал это, даже пребывая по другую сторону двери. Врачу и медсестре, стоявшим рядом с пациенткой, повезло меньше. Они еле устояли на ногах, став жертвами неконтролируемо проецируемой эмпатии. Пришлось ее вновь отправить в глубокий сон без сновидений.

Из всех, так или иначе бывших в курсе проблемы, лишь у Аланы Кронберг нашелся частичный ответ, что же, черт побери, происходит с девушкой.

— Она вновь и вновь переживает смерть Дали. Ее разум и чувства замкнуло на этом моменте.

— С этим можно что-то сделать? — спросил Ядгар. Он смотрел сквозь стекло на полупрозрачную капсулу, куда была помещена Эрика, и лицо его казалось словно высеченным из камня. Однако Альварес не обольщался, принимая бесстрастность Альге за равнодушие.

«Нам повезло, что император без всяких там сверхспособностей. Иначе лежать бы всем присутствующим сейчас горсткой пепла…»

Ни на второй день, ни на третий ситуация не изменилась. Физическое состояние девушки было удовлетворительным, чтобы она могла покинуть регенерационную капсулу, но стоило эмпатке прийти в сознание, как она тут же возвращалась в кошмар, пережитый на мосту. Фантомные боли нисколько не ослабевали, а разум не находил успокоения.

К этому времени, причем с достаточно большой уверенностью, армейские медики из СБ опознали следы веществ, оказывающих влияние на мозг и высшую нервную деятельность. Но на этом и всё, так как часть компонентов распалась, а иные были произведены на другой планете. После чего делом занялась и разведка, пытаясь понять, где в принципе могли синтезировать подобное. Возможно, следы вели куда-то в один из миров Космосоюза.

Юрий Цехель

Пока спецслужбы носом рыли в попытке найти виновных в покушении на эспера, Юрий был вынужден мучиться от невозможности вмешаться. Инопланетника не посвящали во внутренние дела СБ, хотя с ее главой, Тауросом Сино, Цехелю приходилось не единожды пить. Но одно дело приятельствовать да привлекать наемника для внешних операций, и совсем другое — позволять вмешиваться во внутренние расследования. Но Альге знал, что опыт и способности гардарика могли пригодиться в этом деле. Если не в поисках врага, так хотя бы в помощи Эрике.

То, что Юрий Цехель полезен при контакте с эсперами, Ядгар давно был в курсе, почти с самого начала их знакомства. Не то чтобы по воле самого гардарика, просто так получилось.

Во время их двухлетнего путешествия по мирам Космосоюза они оказались в Кельхейме, небогатом и слабозаселенном мире. Обычно маршрут выбирал Ядгар, но тут его приятелю стало интересно посмотреть на коренных кельхеймцев — хорту, одну из трех рас неземного происхождения, известных человечеству. Не самых развитых, правда, но при этом наиболее похожих на людей. Хорту были двуногими млекопитающими, волосатыми и медлительными, но дружелюбными и обладающими своеобразным взглядом на мир, чем-то схожим с философией земного буддизма. Их главным занятием в жизни было созерцание — природы, соплеменников, странных лысых суетливых существ, копошащихся вокруг. Разговорить такого «созерцателя» было непросто, но порой все-таки удавалось, и Юрий во что бы то ни стало решил это сделать. Хотел приобщиться к хортийской мудрости… по крайней мере, так он сказал Ядгару, привычно не обращавшему внимания на заскоки друга. Правда, истинной целью были вовсе не славные хорту, а эспер, прятавшийся на Кельхейме.

Молодому симарглу нужно было его проверить, нейтрализацией или вербовкой занялись бы потом другие. Если бы вообще занялись. Большинство эсперов мало интересовали Гардарику, и еще меньше — считались для нее опасными. Так что обычно их просто проверяли и затем оставляли в покое. Этот эспер оказался сильным и нестабильным, к тому же способным на проецирующую телепатию, и Юрий отправил на родину рекомендацию о его устранении. Но из-за неопытности и молодости был неосторожен, и кельхеймец его заметил. И счёл угрозой. Мало кто из эсперов склонен к насилию, а этот оказался из таких. Пытаясь подобраться к Цехелю, эспер вышел на Альге и попытался взять над ним контроль, а не справившись с лонгийцем, натравил на него свою марионетку. Пожалуй, если бы не гардарик, Ядгар мог умереть в тот день. Но, спасая друга, Юрий случайно выдал свои способности. Так что император прекрасно знал, что некоторые его соплеменники имеют защиту от телепатии, и использовал это, когда ему нужно было достать эспера для своего сына.

Но к Замиру он Юрия не подпускал. А теперь и к Эрике. И хотелось бы считать это обычной предосторожностью или ревностью, да только едва уловимо изменившееся отношение Альге к своему другу, хищная внимательность, прячущаяся за обычной грубоватой снисходительностью, заставляла гардарика чувствовать себя подобно рыбе, плавающей в постепенно нагревающемся котле.

Император не устраивал облаву на тех, кого подозревал, но позволял им загнать самих себя в ловушку, сделав непоправимую ошибку, окончательно доказывающую вину. Так было с Каримом Ли, так было с Анхелой. Теперь под пристальное внимание сиятельной особы попал и сам Цехель.