Олег Гринфельд - Космическая одиссея 2201

— И что ты думаешь? — улыбнулся Майкл.

— По первому вопросу тут все очевидно, да мы и по нашей планете знаем. Мы стали цивилизацией трусов и подхалимов. Потому что так воспитываем детей. Наши дети — избалованные бесхарактерные потребители, не приученные добиваться хоть какой-нибудь цели и искренне верящие (мы их сами этому учим), что мир существует только для развлечений. Стоит прийти кому-то с более сильным характером и стукнуть по столу, как мы уже, перепуганные, валяемся у него в ногах. Да посмотрите на наше славное пионерское прошлое! Мы что, полетели заселять новые земли как герои — первопроходцы? Куда там! Сбежали в ужасе и бросили собственную планету на растерзание… Ну а по второму вопросу я пока ничего не думаю. Скоро узнаем, я так полагаю… Тут на пульте написано, что нам лететь в этой трубе еще шесть часов. Так что предлагаю поспать. Вот так достается постель… (он нажал что-то, и сверху мягко упали свертки с простынями и подушками). А вот так убираются эти занудливые огоньки…

Он снова что-то сделал, потолок и окна начали темнеть, остались только голубые ночники у каждого диванчика. Джон зевнул:

— Вы как хотите, а я буду спать… Утро вечера мудренее.

Двери плавно растворились, и они, ошеломленные, оказались на платформе. Вокруг мигали какие-то изображения, иероглифы, резкая музыка звучала тут и там. И люди, люди! Столько народу в одном помещении даже Джонс никогда не видел, что уж говорить о жителях Геи Майкла и Джона. Обитатели восточной империи со стороны казались снующими туда-сюда муравьями, в совершенно одинаковой одежде (серые брюки и белые рубашки на мужчинах и такого же цвета сарафан ниже колен с белой блузкой на женщинах), с одинаковыми сумками на колесиках, которые сами катились впереди. Майкл и Джон посмотрели друг на друга (на них были точно такие же брюки и рубашки) и покатились со смеху. Теперь их вместе со стандартными сумками было не отличить от остальной массы муравьев. Что касается Джонса, то его необычный рост очень уж выделялся среди низкорослого местного населения. Сходству с муравейником также способствовала целеустремленность местных жителей. Они точно знали куда им надо, бежали цепочками каждый в свою сторону, не оглядываясь по сторонам. Кроме звуков музыки и голоса то ли певца, то ли диктора в огромном зале была полная тишина, никто никого ни о чем не спрашивал, да и вообще не говорил.

Джонс почесал в голове:

— Да… они явно знают куда им нужно… а куда же нам? И этот Бу Гай куда-то запропастился…

— Я тут, друзья…

Все обернулись на голос и увидели сморщенного коротышку, впрочем, все в тех же брюках и рубахе как и на всех. От морщин его узкие глазки, казалось, совсем не открывались, однако он без ошибки подошел к Джонсу и протянул вверх руку.

— Очень приятно познакомиться, мистер Мухаммед Джонс…

Затем он так же поприветствовал Джона и Майкла.

— На самом деле моя помощь вам совершенно не нужна. Я просто покажу вам, как у нас все разумно устроено.

Он повел их с опустевшей платформы в сторону выхода. Оказалось, чтобы попасть в огромный зал, так хорошо видимый из поезда, они должны были пройти через систему индивидуальных портиков. Как только Джонс оказался внутри, перед ним вспыхнул зеленый экран, на котором замигала стрелка и надпись «Порт 18». Он тут же столкнулся со всей компанией, которая уже направлялась в сторону восемнадцатых ворот. Там снова оказалась система все тех же калиток, где им было дано новое направление… Так они шли и шли, пока не оказались на новой платформе. Как и в прошлый раз им было указано место ожидания поезда и предназначенное купе. — Вот и все… Я думаю, вы не нуждаетесь во мне больше…

— Ну что вы, Гай, побудьте еще немного с нами! — Каббота почему-то заинтересовал коротышка.

— Увы, друзья, не могу… я уже получил новое распоряжение, и через пять минут мое присутствие здесь станет нарушением. Вынужден вас покинуть.

Джонс наклонился чтобы пожать протянутую лапку, а коротышка Бу Гай поспешно и явно нервничая понесся вон с платформы…

— Строго тут у них, — сказал Джон, — а что будет, если он на минуту задержится?

— Думаю, он знает, — задумчиво протянул Майкл, — коль так торопится…

— А вот как вся эта сложная система так хорошо всех узнает, да еще для каждого направление помнит?

— Ну это самое простое… — Майкл продолжал задумчиво смотреть в сторону ворот, где исчез Бу Гай…

Задремавший было Джонс внезапно вскочил.

— Ты чего? — Каббот поднял голову с подушки.

— Это… Я вдруг вспомнил… Утро…

— И что? Довольно раннее утро, я б еще поспал с удовольствием…

— Но ведь… мне надо…

— В туалет? Это туда…

— Да нет! Мне надо совершить намаз…

— Чего?

— Ну… помолиться.

— Хамми, ты с ума сошел? Я не помню, чтобы ты хоть раз молился за все время, пока мы знакомы… Что на тебя нашло?

Джонс схватился за голову:

— Ни разу… Какой ужас…Что со мной будет!

— Интересно, очень интересно, — проснувшийся Майкл спустился со своей полки, — а мне приснилось, что я должен срочно закончить реферат, который как-то не доделал… Я даже полчаса поработал мысленно над ним, потом успокоился и уснул…

— А мне ничего такого не приснилось… — Джон зевнул. — Когда Хамми меня разбудил, у меня была одна только мысль: «Все пофиг, спать, спать, спать!»

— Ха! — у кого что болит, — Майкл усмехнулся. — Ну что, Хамми, полегче?

Мухаммед сидел обхватив руками голову.

— Ощущение как в детстве. Будто я сбежал с молитвы и меня ждет ужасное наказание: то ли темный подпол, то ли порка, то ли то и другое вместе…

— Точно! А у меня чувство, будто я не подготовился к докладу, и учитель меня собирается отстранить от участия в интересном проекте. Джон! Подумай-ка хорошо. Чем ты там в детстве отличился?

— Опять не дают поспать… Чего надо? В детстве ничего такого у меня не было… Ах да! Как-то раз попали в аварию — машина упала с линии, от стресса спать перестал. К доктору водили, психиатру, лечили… А теперь вот вы мне снова спать не даете!

— Ага, а в голове мысли: «вот я не сплю, что доктор скажет?» Так?

— Слушай… точно… Что это?

— Не понял еще? Хамми, что тут нами управляет? Что дорогу показывает?

Джонс поднял голову:

— И что?

— А что у нас, точнее, на нас новенького появилось… не считая этих серых тряпок…

Каббот молча протянул руку и продемонстрировал браслет.

— Ты что, хочешь сказать, что эта железка лезет к нам в мысли и внушает что думать?

— Это вряд ли, Хамми. А вот воздействовать на наше суперэго, на самые ранние внушения детства, видимо, может… Вопрос в том, что оно еще может…

— И как нам это узнать?

— Я понимаю, завтра у нас провожатого уже не будет, можно будет испытать машинку.