Руслан Бирюшев - Патруль Миров

— Какие-нибудь рекомендации будут? — грустно спросил полковник. Бодрость, подаренная таблетками, не выправила внутренние часы, и организм всё равно удивлённо вопрошал, почему хозяин не спит.

— Оперативников лучше с собой не бери. — Посоветовал шеф. — Не похоже, что в этом деле придётся воевать. А опера мне здесь пригодятся. Сейчас же самое злачное время — сплошь шабаши, только успевай накрывать.

Сергей кивнул, соглашаясь. В эти дни во многих мирах, пропитанных магией, наступало «весеннее обострение» и поведение нечисти начинало напоминать тараканье — суетливая активность, исчезающая без следа при лучах света. Более-менее организованные тёмные силы устраивали всевозможные шабаши и слёты, призывы демонов и ежегодные совещания. Большую их часть Патруль игнорировал (так как вреда особого от подобных «сходок» не было), пресекая лишь те случаи, когда шабаш собирался с целью организации чего-нибудь совсем уж непотребного. Впрочем, некоторые собрания нечистой силы разгонялись просто так, в рамках «годового плана мероприятий».

— Возьми пару экспертов. — Продолжал шеф. — Лучше из людей, чтоб меньше проблем с маскировкой было. И оборудования стандартный набор. Этого хватит, чтобы разобраться на месте. Если обнаружится что-то серьёзное — помощь получишь незамедлительно.

— Тогда, пожалуй, возьму с собой Клариссу Фабье и Казыма ыб Ары. — Решил Сергей, мысленно перебрав свою следственную группу из восьми человек. Собственно, только эти двое во всей группе и были людьми, но полковник знал, что при нужде мог бы попросить специалистов из других подразделений. И ему бы не отказали. Задания, порученные Большим Боссом, обеспечиваются по первому классу. Однако сейчас Вальцман не видел нужды отрывать кого-то от дела. Своих ресурсов вполне хватало. — Клара у нас аналитик и немного гадает, Казым — специалист по магии людей. Основы криминалистики оба знают. Электроника и магия фэйри не ожидаются. Так что должно хватить.

Полковник вновь почувствовал небольшой упадок сил, и фразы его сделались короткими, рублеными. Чудо-энергетик работал очень необычно — волнами. Бодрость то накатывала, то отступала.

— Я тебя больше не задерживаю. — Сказал шеф, раскрывая одну из множества папок, лежащих на его столе.

— Так точно. — Вяло отрапортовал полковник, вставая. Игнат Борисович, видимо, остался недоволен его состоянием. Потому что внезапно расщедрился.

— Вернёшься с этого задания — получишь двухнедельный отпуск. — Буркнул он. — Домой слетаешь, к родителям… Порыбачишь.

— Спасибо, шеф. — Несколько воспрянул Сергей.

— Иди уже. — Отмахнулся шеф, а полковник, выходя, успел заметить на лице начальника такое же выражение, какое было на его собственном в начале беседы. Шеф любил рыбалку, это знали все. Вот только никто не знал, когда он последний раз рыбачил на самом деле.

Группа материализовалась на небольшом холме. Крошечный городок лежали в низине у подножья холма, и был виден как на тактической карте — чётко, ясно и до мельчайших деталей. Лучи восходящего солнца тянулись к нему с востока, озаряя багрянцем и даря каждому предмету длинные тени, кутая в них переулки. Единственная широкая улица, обставленная двух-трёх этажными домами с черепичными крышами, плавно перетекала в круглую площадь, над которой возвышалась пара четырёхэтажных муниципальных зданий. Остальная часть города больше напоминала деревню, состоящую из множества опрятных одноэтажных домиков с огородами. Домики жались к центральной улице, так что уловить переход собственно города в пригород было затруднительно. К югу от города расстилались поля, ещё не сжатые и горящие красным золотом. К северу воздымались лесистые холмы, перемежающиеся заросшими дубом долинами. Кладбище находилось на западе, довольно далеко от города. Полковник поправил шляпу, словно фуражку и решительно зашагал вниз…

…Минут десять констебль Билл Лонгган старательно игнорировал настойчивый стук в дверь. Солнце ещё только пробивалось сквозь занавески, и констебль, привыкший спать в своё удовольствие, не испытывал ни малейшего интереса, какое дело могло кого-то привести к нему в такую рань. Тем не менее, ранние гости в упрямстве не уступали служителю порядка, и на десятой минуте принялись стучать уже в стекло рядом с дверью… Чем-то твёрдым и тяжёлым. Мистер Лонгган откинул одеяло, выругался сквозь зубы и, душераздирающе зевая, пошёл открывать, с твёрдым намереньем послать гостей, кем бы они ни были, таким маршрутом, каким и Марко Поло не ходил. Распахнув дверь, он несколько секунд молча разглядывал пришедших, пока, наконец, не убедился, что отвести душу в этот раз не удастся. Так как по ту сторону порога оказалась вовсе не соседка с третьей улицы, у которой ночью украли бельё с верёвок, и не пастух Фред, не досчитавшийся коровы, а весьма солидного вида компания.

Прямо перед Биллом стоял мужчина лет тридцати пяти-сорока, с коротким ежиком седых на концах волос и эдакой благородной небритостью, в виде аккуратной щетины на щеках и подбородке. Серые глаза мужчины были чуть прищурены, словно тот про себя усмехался чему-то. Одет он был по-дорожному, в клетчатую рубашку, сапоги для конной езды, брюки грубой ткани и короткую куртку. Когда дверь открылась, он положил руки на пояс, отведя полы куртки назад, и стали видны висящие на ремне кобура с револьвером и начищенная полицейская бляха.

По правую руку от мужчины улыбалась довольно высокая женщина примерно одного с ним возраста, с круглым, кошачьим лицом, очень подходящим для того, чтобы часто и широко улыбаться, зелёными яркими глазами и прямыми каштановыми волосами, собранными на затылке в пучок. Одета она была также, с поправкой на различия в мужском и женском фасонах. Женщина держала в руках небольшой плоский чемоданчик.

Последним был молодой, не старше тридцати лет, парень, своим обликом напоминающий не то о корсиканских пиратах, не то о русских разбойниках-казаках, не то о восточноевропейских цыганах. Был он черняв, кудряв, с чёрными, как смоль, глазами, вместо куртки на нём был кафтан с вышитыми узорами, а довершала картину золотая серьга в ухе.

На фоне этой троицы пожилой толстый полицейский в ночной рубашке, халате и колпаке выглядел просто глупо. Кроме того, он так и не понял, что они здесь делают. Может, это из столицы по его душу пожаловали? Билл торопливо перебрал в голове все те мелкие грешки и злоупотребления, которыми богата биография любого провинциального законника, но не нашёл ни одного, за который его могли удостоить такой «делегации». Ситуация становилась чем дальше, тем глупее, хотя ни одного слова так и не было произнесено. Пытаясь хоть как-то избавиться от нарастающего ощущения неловкости, Билл решил для начала всё-таки на гостей слегка прикрикнуть. Так, чтобы, в случае чего, можно было быстро извиниться.