Джеймс Лучено - Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстория

Лира была права, когда говорила ему во время их последней беседы, что пути Силы неисповедимы.

Допив содержимое стакана, он встал и подошел к бару, где поцеловавшая его до этого дресселианка пыталась завести разговор с посетителем.

— Что скажешь, если я заберу тебя отсюда? — спросил он, примостившись рядом.

— Самое время, Обитт, — ответила она, тут же потеряв интерес к намеченной цели.

Улыбка ее сказала ему остальное, и, взявшись за руки, оба покинули «Кладезь разврата» в поисках новых горизонтов.

Таркин с отрядом штурмовиков прибыл на Сторожевую базу на своем личном корабле под названием «Гиблый Шип». Расположенная на открытом всем ветрам сером спутнике база, как и несколько других в окрестностях, осуществляла надзор за поставками на Джеонозис, где продолжалось строительство боевой станции. Некоторые имперские придворные удивлялись, почему Император поручил одному из своих высших моффов заниматься регулированием космического движения, но задача Таркина заключалась не столько в том, чтобы защищать боевую станцию, сколько в том, чтобы держать под наблюдением Орсона Кренника, который, несмотря на недавние события, остался главой Специальной группы по вооружениям.

Таркин посадил корабль на похожей на мишень посадочной площадке базы, и в иллюминаторы кабины ударила каменная крошка. Несмотря на все свое негостеприимство, Сторожевая база все же была предпочтительнее Западных рубежей. Приспособиться к подобной жизни после многих лет, проведенных на звездных разрушителях, было не так-то просто, но, глядя на комплекс соединенных между собой куполов и ангаров, Таркин понял, что вполне сможет выдержать здесь стандартный год или два, если это потребуется для достижения его цели.

Хас Обитт продолжал докладывать обо всем, что мог узнать о деятельности Кренника, а также, естественно, о кажущихся тщетными поисках Галена Эрсо и его семьи. Когда стало известно, что исследования Эрсо в области кайбер-кристаллов были использованы в военных целях без его ведома, Таркина это нисколько не удивило. Не испытывал он и особого сочувствия к оказавшемуся в подобной ситуации ученому. Необходимость служить Империи превосходила любые личные цели, а порой и личную мораль. Что важнее, Эрсо следовало лучше понимать сущность Кренника — так, как понимал ее Таркин. Исчезновение Эрсо задерживало окончание строительства суперлазера боевой станции, и факт этот был достоин сожаления — в отличие от того факта, что неожиданное бегство ученого в каком-то смысле нанесло Креннику травму. Своевольный и импульсивный коммандер приобрел чересчур большой престиж и влияние на визиря Маса Амедду и других советников, и Таркин был только рад, что случившееся его слегка подкосило.

К счастью, с этим был согласен и Император.

Таркин сомневался, что команда ученых и инженеров Кренника сумеет самостоятельно найти способ снабдить боевую станцию подходящим оружием, но в данный момент это не слишком его волновало. Он намеревался исполнять свою новую роль и ждать. Добившись успеха на Западных рубежах и у Салиента, он на шаг приблизился к тому, чтобы взять на себя руководство всем проектом.

— Я отказываюсь принимать понижение до лейтенанта-коммандера, — решительно заявил Кренник Амедде.

Оба находились во временном кабинете визиря в одной из башен Храма джедаев, где шла обширная реконструкция с целью превратить его в резиденцию имперского двора, вместе с аудиториями, конференц-залами и частными посадочными площадками. Именно подобным проектом руководил бы Кренник, если бы не боевая станция, и во время долгой прогулки до кабинета Амедды он узнал многих нынешних начальников команд и бригадиров.

— Вряд ли в вашу компетенцию входит отказ от понижения в звании, — сказал чагрианин.

Одетый в белую форму, фуражку, накидку и черные перчатки, Кренник метался по кабинету словно буря.

— Мало кто из имеющих отношение к проекту знает об исчезновении Эрсо. Соответственно, понижение будет восприниматься как следствие некоего просчета с моей стороны, что есть чистой воды фальсификация. Я лишь направлял Эрсо, но не нанимался ему в сторожа.

Мама и папа стояли у иллюминатора в большом салоне. Мама обнимала папу за пояс, а он ее. Увидев Джин и Со, оба улыбнулись, и папа наклонился, раскрыв объятия.

— Иди сюда, Звездочка, — сказал он.

Она поспешила к нему, и он подхватил ее на руки, так что теперь она стала почти с него ростом, но все же пониже Со.

— Думаю, я нашел идеальное место, — сказал Со ее родителям. — Далекая планета, довольно уединенная, но спокойная. — Он мотнул головой в сторону Джин. — Ей там будет где побегать. — Он достал из кармана инфопланшет и показал изображение зелено-черно-голубой планеты с широким кольцом. — Она называется Ла’му.

— Выглядит совершенно девственной, — заметил папа, взглянув на картинку.

— Найти планеты, которые еще не захватила Империя, все сложнее и сложнее, — сказал Со. — Все больше звездных систем оказывается в подчинении, все больше планет опустошают и высасывают досуха ради ресурсов. Ла’му — одно из исключений.

Папа унес Джин от иллюминатора.

— Что скажешь, Звездочка? Может Ла’му стать нашим новым домом?

— А можно, Со будет жить вместе с нами?

Папа взглянул на Со и улыбнулся:

— Со — очень занятой пилот. Но уверен, он будет заглядывать к нам в гости. Верно, Со?

Со кивнул, улыбнувшись одними глазами.

— В конце концов, кому-то нужно присматривать за вами троими. — Он посмотрел на папу. — Восхищаюсь вами, Гален. Всеми вами. Вы стояли до самого конца. Вы мои герои. Именно такие, как вы, вдохновляют меня на то, чтобы вскрывать очередные махинации Империи. — Он немного подумал, глядя на Джин. — Не каждый осознает жертвы, которые нужны, чтобы их остановить. Если мы не используем любую возможность, любой секрет, любое доступное оружие, чтобы им помешать, — как мы взглянем в глаза нашим детям? Как мы сможем передать им будущее, в котором столь много несправедливости?

Повернувшись к маме, Со протянул ей плоскую металлическую карточку вроде тех, что использовал для работы папа.

— Пока что — возьмите эту карту связи. Она позволит вам связаться со мной, если вдруг потребуется помощь.

Джин вспомнила свою старую спальню на Корусанте.

— Я скучаю по Мак-Ви, мама.

Протянув руку, мама откинула волосы с лица девочки.

— Я тоже по нему скучаю, милая. Может, у нас будет новый Мак-Ви.

Джин кивнула, все еще думая о старом Мак-Ви.

— Пожалуй, кочевая жизнь все-таки не для нас, — без тени улыбки сказала мама.

— Странно слышать это от тебя, — покачал головой папа. Он тоже не улыбался. — Но мы — одна команда. Справимся.

— Ни о чем не жалеешь? — спросила мама.