Андреа Хёст - Бродяга

– Не так хорошо задерживаю дыхание, – нерешительно пробормотала я.

Преодолеть пару верхних туннелей и труб, наверное, смогла бы, но и только.

– Для работы на глубине используют дыхательные устройства. Сначала потренируемся на поверхности. В твоем мире хоть немного учат плавать?

Я покосилась на нее, нырнула и проплыла на другую сторону бассейна и обратно. Под конец, из-за выпавших на мою долю злоключений, дыхание сбилось немного сильнее, чем ожидалось. Но я люблю плавать. Не Иан Торп, однако всегда была довольно хороша в водных видах спорта.

– Если когда-нибудь прийти мой мир, – сказала я, барахтаясь в воде, – научу тебя серфинг.

Я плаваю лучше Зен. И у них нет вольного стиля, только брасс, так что она попросила ее научить. И до дальнейших указаний у нас каждый вечер будут тренировки в бассейне. Отличный сегодня выдался день.

Третирование

Теперь Зен учит меня падать. Точнее, бросаться на мягкие маты, не заработав слишком уж много синяков и не давясь смехом. Мне трудно воспринимать это всерьез, и как бы я ни относилась к Зен, невозможно не восхищаться ее терпением. Кажется, из-за того, что она со мной нянчится, у нее много неприятностей, если, конечно, сетари не поливают друг друга грязью просто по привычке.

Грязь полезла на вечерней тренировке по плаванию. Зен быстро усваивает вольный стиль (австралийский кроль на самом деле, но все, кого я знаю, называют его вольным), однако, чтобы хорошенько научиться, ей нужно время, потому мы устраиваем соревнования по брассу. С короткими дистанциями я справляюсь неплохо, но после второго круга выдыхаюсь.

Я смогла обогнать ее в спринте и жутко собой гордилась. Вот только происходящим наслаждался кое-кто еще – наблюдавшие за нами сетари, девушка и два парня, один из которых стоял прямо на краю бассейна, куда мы с Зен причалили. Подняв глаза и увидев нависшую сверху черную фигуру, я перепугалась и оттолкнулась от бортика в тот самый момент, когда Зен до него дотронулась. Впрочем, их интересовала как раз она, а не я.

Без понятия, знала ли Зен об их присутствии еще до того, как посмотрела вверх, но она точно не удивилась.

– Намара, ну в самом-то деле, мне уже за тебя неловко, – протянул парень. У него удивительный голос, очень красивый. Жаль, что потрачен на такого придурка. – Будто недостаточно, что твой отряд сняли с маршрутов, дабы ты демонстрировала боевые приемы для младенцев, так ты еще и проиграла бродяге.

Мокрая Зен похожа на утонувшего котенка. Волосы слипаются, и от этого глаза выглядят огромными. К тому же парень оказался высоченным, и Зен, погруженная в воду, была в очень невыгодном положении. Но она спокойно подплыла к бортику, с легкостью вылезла из бассейна и пошла за полотенцем.

– Я могу тебе чем-то помочь, Каджал? – поинтересовалась, вытерев лицо.

– Не с плаванием, очевидно. – Гаденыш не добился желаемой реакции и явно злился, но сделав вид, что его это не волнует, рассмеялся: – Шансы Лентона с каждым днем выглядят все лучше и лучше.

Стоявшая рядом девушка коснулась его руки и заговорила гораздо более рассудительным тоном:

– Такая неприятная ситуация. Это назначение, возможно, окажется для двенадцатого отряда совсем провальным, и Лентону нужно научиться сдерживать гнев. Хуже того, сомневаюсь, что, даже если бродягу решат использовать в Эне, оно будет приставлено к двенадцатому. Это так несправедливо по отношению к вам.

Я порадовалась, что отплыла и теперь находилась метрах в десяти от бортика. Эта девица не только подкалывала Зен, при этом притворяясь, будто беспокоится о ней, но еще и назвала меня « оно» ! Я немного различаю нюансы тарианского языка. Тупые идиоты вели себя так, словно я не человек, а цирковое животное.

На ум вдруг пришло, что я больше не могу видеть имена людей над головами. Прошел месяц с тех пор, как са Лентс научил меня пользоваться этой функцией, и после несчастного случая я совершенно о ней забыла. Не знаю, зачем ее отключили, но, скорее всего, это связано с потерей почти всех остальных «публичных» функций. Впрочем, я пересмотрела запись инструктажа сетари и выяснила, что этот Каджал – капитан пятого отряда, а девушка – седьмого. Не представляю, чего они хотели добиться всем этим пальцегнутием.

По крайней мере, после их ухода появилась еще одна девушка и подошла к Зен. Я была слишком далеко, чтобы расслышать ее тихие слова, но Зен улыбнулась и пожала плечами. Так что у нее все-таки есть друзья. Несколько минут я тренировалась плавать под водой, пока Зен не объявила, что на сегодня хватит. Нескоро я привыкну, что люди могут говорить в моей голове, когда я болтаюсь в бассейне вверх тормашками.

По дороге в комнату я не стала забрасывать Зен вопросами – просто не смогла. А оказавшись у себя, даже порадовалась, сразу же рванула в душ и вдоволь там наревелась.

Плачу я почти всегда в душе. До сих пор неизвестно, как пристально наблюдают за коробкой, но надеюсь, что хоть немного уединения мне позволено. Проливая слезы под струями воды, я могу притворяться, что скрываю плохие дни. Сегодня было хуже, чем обычно. Скоро мой день рождения, и мама обещала собрать друзей и родственников у нас дома. После этого мне с Ником и Алиссой разрешили сходить в настоящий ночной клуб с условием, что мы будем держаться вместе и не возьмем с собой друзей, которым еще не исполнилось восемнадцати. Ник собирался пойти с нами в качестве «защитника», и я считала, что мысль отличная, только причины неправильные. Мы с Алиссой потратили столько сил, чтобы это устроить, и все впустую.

Здесь я никогда не буду Касс. Даже живи я до сих пор с Лентсами, все равно оставалась бы «бродягой», в первую очередь и прежде всего. На меня налепили ярлык, и от него невозможно избавиться. Даже если привыкну к дурацкому языку и нанитам, все, что я годами изучала, все книги и люди, которые меня сформировали, не здесь. Никто не читал тех же романов, что и я. Никому не нравится та же музыка. Никто на этой планете не сможет оценивать симпатичных парней по «шкале Орландо Блума», как делали мы с Алиссой. По-английски тут говорит только этот треклятый дневник. Думаю, именно поэтому я все еще его веду.

Так хочу домой, что готова кричать.

Бледная тень

Сегодня никаких тренировок. Зен едва на меня взглянула и отправила прямиком к медикам. Я с трудом убедила их, что проблема не в плавании, и я такая уставшая и обессиленная просто потому, что не могла заснуть. Не стала упоминать, что полночи прорыдала, заработав адскую головную боль. Теперь хотя бы знаю, что в комнате за мной не шибко-то наблюдают.

В итоге почти весь день провела на обследовании. Терпела тычки и уколы, сидела в разных аппаратах, пока врачи отвлекались на попытки выяснить, как же работает моя способность. Они решили, что количество талантов отдельно взятого сетари, которого я усиливаю, возможно, увеличивает нагрузку на мою систему. Именно поэтому меня тренирует Зен, ведь у нее лишь одна способность. Тот эксперимент с усилением сразу троих из первого отряда пошел наперекосяк, потому что у них на всех семнадцать талантов. Только у Мейза их восемь, а есть те, у кого еще больше.