Лора Вайс - Ирис и Дэн (СИ)

- Нет, ты не понял. Я хочу съехать отсюда. Насовсем. Вот, пришла предупредить.

Отец как-то неожиданно замолчал и очень странно на меня посмотрел.

- Да? Ну что ж… Надеюсь, у тебя были веские причины для принятия такого решения. И, где же ты остановишься? - впервые генерал проявил интерес к моей жизни и не поскупился на слова.

- У друга. Его зовут…

И тут он как всегда перебил.

- Фрэнк Дилейни. Знаю, знаю… Тогда вперед, тем более, тебе давно уже пора проявить хоть каплю самостоятельности, а не прятаться за моей спиной, - очередной раз генерал нашел способ показать свою значимость и указать на мою никчемность. - Можешь съезжать, только свою мебель забери.

- О чем ты, какую мебель? Мне ничего не нужно.

- Я имею в виду Дэна. А то он совсем загнется здесь, без тебя, - после этих слов последовал какой-то непонятный смешок. - Ладно, все. Можешь идти.

Выйдя из кабинета, меня уже в который раз передернуло от беседы, но все закончилось, и я стала свободной личностью. Свободной от генерала. Возникло такое чувство, будто меня смыло огромной волной, а затем выбросило на незнакомый берег, что ж, оказывается, приятно быть выброшенной…

Путь к воротам пролегал как раз через аллею. В последний раз я могла пройтись по дороге, вдоль которой стояли те самые зеленые гиганты и провожали меня. Пока шла, вспоминала себя маленькую, маму, как мы здесь гуляли, а она пряталась за деревьями. И, может быть, генерал тоже вспоминает что-нибудь, когда ходит здесь. Если да, то значит, в нем еще остался человек.

За воротами стояла машина, Дэн, как всегда, был за рулем. Я села сзади, и мы тронулись с места.

Вот, почему человек не может забывать плохие воспоминания, а хорошие сохранять? Почему записывается все? Целая жизнь, изрисованная чередой белых и черных полос. От каких-то воспоминаний хочется плакать, от других тихо улыбаться. Конечно, это правильно, с точки зрения приобретенного опыта, знаний, но иногда так хочется выбросить из головы лишнее, навсегда. Но если мне придется выбросить это самое лишнее, то я очнусь в состоянии амнезии с периодическими вспышками отдельных фрагментов из жизни.

Пока мысли рассредоточивались в голове, и было состояние полного отчуждения от всего окружающего, Дэн привез меня в какое-то незнакомое место, это был то ли парк, то ли заброшенный лагерь, и остановился.

- Где мы? Ты что, решил похитить меня на радостях?

- Нет, похищать я тебя не буду. Давай пройдемся. Хочу в последний раз с тобой поговорить.

- Что значит в последний раз?

- Просто потом, когда ты будешь жить со своим человеком, такой возможности уже не будет.

- Странно, конечно. Но, ладно. Пойдем, пройдемся, - мы вышли из машины и направились куда-то, где я никогда не была.

Окружающая красота здешних мест завораживала: стройные и высокие сосны возвышались над нами, лучи света мелкими крупицами рассыпались по траве, множество тропинок вились вперед, периодически пересекаясь, а потом снова убегая вдаль.

- И, куда же мы идем?

- Подожди, просто иди. - Дэн как будто стал человеком. Он сам вел меня куда-то и хотел показать нечто особенное. Что же с ним происходило? Но отвечать на вопросы он не хотел. Так, пройдя около двух миль по лесу, Дэн произнес. - А теперь закрой глаза и иди за мной, - он взял меня за руку и повел вперед. Когда остановился, и я открыла глаза, то увидела то, от чего сердце дрогнуло.

- Озеро? - вода в нем была нежно голубого цвета, а лес придавал изумрудный оттенок. Оно находилось будто в фарфоровой чаше, из которой пили древние Боги. Я никогда еще не видела подобного. - Что это?

- Это место, которое я хочу запомнить. Но что это будет за воспоминание без тебя?

- Как ты его нашел?

- Принял координаты со спутника, как еще я могу обнаруживать объекты?

- Ах, да. Извини. Так, о чем ты хотел поговорить?

- Мне нужно сделать признание. Оно останется только между нами и только здесь. А когда мы вернемся, то пообещай, что ты сохранишь это воспоминание навсегда. По крайней мере, я так и сделаю. И когда мне будет не хватать тебя, то прокручивая эту запись перед глазами, я смогу продолжать существовать дальше, - все это время Дэн смотрел на озеро, а потом повернулся ко мне.

- Я внимательно слушаю и да, я обещаю запомнить все, что ты скажешь, - мне снова стало казаться, что без Дэна не прожить и дня, сердце заболело как раньше, а разум снова погрузился в его глаза.

- Ирис. Моя жизнь, если ее можно так назвать, строится только на тебе и около тебя. Я сделал тебе больно и не раз, но только потому, что не хочу ломать твою жизнь. Все, что я чувствую, можно определить как нескончаемое, всепоглощающее и вечное чувство любви. И так будет до тех пор, пока мой разум жив. Мне больше не хочется испытывать боль, боль от того, что нам не суждено быть вместе, но это единственный способ видеть и слышать тебя, а без этого лучше сразу пойти на деструкцию. Мне важно, чтобы ты сказала здесь и сейчас, что ты ко мне чувствуешь. Я хочу запомнить твои слова.

Пока я его слушала, то слезы сами собой выступили из глаз и, естественно, ничего кроме любви и сильнейшей зависимости я к нему не испытывала, сколько бы ни пыталась отречься от своих чувств.

- Я скажу... мое чувство к тебе – любовь. И мое сердце принадлежит только тебе, возможно, навсегда.

- А теперь я могу поцеловать тебя?

- Можешь…

И он поцеловал. И снова появилось то самое ощущение, которое было у водопада и которое было в лесу, и отчасти то, которое было в первый день нашего знакомства. Здесь и сейчас я была жива как никогда, я чувствовала, и спокойствие, и притяжение, и ураган эмоций. Все одновременно могло уместиться в одном сердце.

Это, действительно, те воспоминания, ради которых стоит жить. Мы стояли рядом, друг напротив друга, а потом Дэн обнял меня сзади и наш взор устремился вперед, на вечную воду. Сколько грусти и радости было тогда. Ведь это прощание, прощание с самым сокровенным и дорогим в жизни - с искренней любовью, с настоящим теплом, с ощущением пряности и сладости на губах.

Я не знаю, сколько тогда прошло времени, но кого это волновало? Счастье не мерится минутами и часами, оно мерится вечностью.

Возможно, чувство смирения придет, но значительно позже. Самое главное, что между нами все прояснилось. Стало ясно, что мы не играли в любовные игры, а по-настоящему любили друг друга, может быть и ни как два человека, но, возможно, даже лучше.

К Фрэнку я приехала только под вечер, и хотелось одного - просто лечь спать. Ему видимо показалось, что мне так плохо из-за переезда, но оно и к лучшему. Хотя бы не было излишних вопросов. А завтра нужно проснуться и начать бороться за новую жизнь. Или, как минимум, окунуться в работу, ведь до конференции оставалась всего неделя.