Дэвид Митчелл - Голодный дом

Все это напоминает мне «Код да Винчи».

– Откуда вы все это знаете, мистер Пинк? Из книги леди Альбертины?

– Нет, что вы! Леон Кантильон тоже мемуары написал, «Великое откровение». Их всего десяток экземпляров сохранился, у меня как раз один есть. Он и стал моим, так сказать, независимым источником информации, подтверждающим рассказ леди Альбертины. – Он, полуобернувшись, прикрывает лицо локтем и заходится долгим, истошным кашлем курильщика. – Так вот. Доктор Кантильон встретил лорда Четвинд-Питта в Лондоне, на каком-то приеме, и его светлость за бокалом портвейна пожаловался новому знакомцу на «хроническую истерию» своей жены. Дело в том, что в марте пятнадцатого года сыновья Четвинд-Питтов погибли в битве при Нев-Шапель – кто в газовой атаке, кто под артобстрелом, кто под пулеметной очередью. Все трое. За неделю. Представляете, в понедельник у вас три сына, а к пятнице – ни одного. Леди Альбертину горе подкосило – и физически, и морально. Потому лорд Четвинд-Питт и решил обратиться за помощью к доктору Кантильону, уважаемому врачу и известному спиритуалисту.

Силуэт Фреда Пинка четко вырисовывается на фоне окна. Сгущаются сумерки.

– Значит, Четвинд-Питты интересовались спиритуализмом?

– Да, с тех самых пор, как столкнулись с «телеграммированием». Ну, в ту пору спиритуалистические сеансы были в большой моде, даже сэр Артур Конан Дойль им научное обоснование подыскал. Конечно, мошенников развелось видимо-невидимо, но Четвинд-Питты на примере Норы и Ионы убедились в существовании некоторых паранормальных явлений. Кстати, лорд Четвинд-Питт приглашал в поместье медиумов, чтобы вызвать духи погибших сыновей, но из этого ничего не вышло, а леди Альбертине стало еще хуже.

Подношу к губам стакан с томатным соком, но не могу пересилить отвращение – он похож на мензурку с пробой крови в биохимической лаборатории.

– И что, доктор Кантильон ей помог?

Фред Пинк потирает подбородок, заросший жесткой щетиной:

– Ну, вроде как помог, хотя сам он себя медиумом никогда не называл. Осмотрев леди Альбертину, доктор Кантильон объявил, что горе «разорвало эфирную связь с ее духом-наставником», совершил некий целительный ритуал, которому научился у отшельника в горах Эр-Риф, и прописал какой-то «эликсир». В своей книге леди Альбертина утверждает, что после принятия эликсира ей было видение «ангела, отверзающего надгробную плиту над моей могилой». Да, и еще она якобы видела сыновей – «на высшем плане бытия». А вот Кантильон в своих мемуарах пишет, что в состав эликсира входил новый чудо-препарат под названием кокаин. Так что выводы делайте самостоятельно. По-моему, леди Альбертине помогло еще и то, что ей дали возможность выговориться, – в эдвардианскую эпоху женщинам не полагалось обсуждать с посторонними свои чувства и отношение к Господу Богу, королю и державе. В общем, визит доктора Кантильона действительно пошел ей на пользу.

В сумке у меня вибрирует мобильник, – наверное, Эврил ответила на мое сообщение. Попозже проверю.

– А какое отношение к этому имеют Грэйеры?

– Ну, значит, Иона служил помощником клерка в конторе управляющего имением. В армию его не взяли – якобы из-за близорукости и порока сердца. Между прочим, впоследствии о его проблемах со здоровьем нигде не упоминается, поэтому я в них не особо верю. Нору отправили в пансион благородных девиц под Кембриджем, чтоб потом замуж выгодно пристроить, и в Своффем-манор она приезжала только по выходным. Четвинд-Питты рассказали доктору Кантильону о способности близнецов к «телеграммированию» мыслей, и он, конечно же, попросил продемонстрировать этот феномен. Как только Нора приехала из Кембриджа, состоялся сеанс мыслепередачи, который произвел весьма глубокое впечатление на доктора Кантильона. «Грядет новая эпоха человечества», – провозгласил он, а спустя две недели обратился к Четвинд-Питтам с просьбой, чтобы ему позволили увезти близнецов за границу, где он намеревался «ознакомить их с премудростями оккультных наук сообразно проявленным паранормальным способностям». Доктор также заявил, что его наставник научит близнецов вызывать души покойных, так что впоследствии леди Альбертина сможет общаться с сыновьями, не опасаясь обмана мошенников.

«Похоже, добрый доктор и сам был из таких», – думаю я и спрашиваю:

– По-вашему, Кантильону можно доверять?

Старик трет покрасневшие водянистые глаза и задумчиво хмыкает.

– Ну, Четвинд-Питты ему доверяли, в нашей истории это главное. Они согласились на его предложение, а вот о дальнейших событиях Леон Кантильон и леди Альбертина рассказывают по-разному. Леди Альбертина утверждает, что Кантильон пообещал забрать близнецов всего на несколько месяцев, а Кантильон настаивает, что Четвинд-Питты назначили его бессрочным опекуном Грэйеров и не интересовались, куда и на какой срок он увезет Нору и Иону. Кто из них говорит правду, а кто лжет? Мне это неведомо. Сами знаете, у правды есть странное свойство изменяться в зависимости от развития последующих событий. В общем, Леон Кантильон увез близнецов сначала в Дувр, потом через пролив в Кале, затем в Париж, Марсель, а оттуда – пароходом в Алжир. Леди Альбертина называет это похищением. Впрочем, Четвинд-Питты слишком поздно спохватились. Даже в наши дни репатриация несовершеннолетних – дело долгое и непростое, а в те годы шестнадцатилетние подростки считались взрослыми. Вдобавок шла война, а в Алжире действовало французское колониальное законодательство. Так что вернуть близнецов не удалось.

– Погодите, их насильно увезли, что ли? – недоумеваю я.

По лицу Фреда Пинка ясно, что он об этом думает.

– А что было выбирать нищим сиротам? Жизнь среди зябких английских болот в полной зависимости от милости знатных и богатых покровителей либо изучение оккультных наук под алжирскими звездами. Вы бы сами что выбрали?

– По-моему, все зависит от веры в оккультные науки.

– А близнецы в них верили… – Фред Пинк делает глоток пива. – И Салли верила.

«А если бы не верила, – с горечью думаю я, – то не играла бы в охотников за привидениями на незнакомых улицах посреди ночи. И ничего бы с ней не случилось…»

Пожалуй, вслух этого говорить не стоит.

– Значит, Грэйеры остались в Алжире.

– Да. Телепатией Нора и Иона уже владели, а под руководством опытного наставника в них наверняка развились бы и другие паранормальные способности. Бесспорно, Леон Кантильон умел манипулировать людьми, но дело свое знал, – говорит Фред Пинк, разглядывая фотографию доктора. – Он отвез близнецов к белому сеиду из Эр-Рифа, я об этом мистике уже упоминал. Сеид оказался последователем некоего оккультного учения под названием «la Voie Ombragée», то есть «Путь Мрака», и жил «в доме со многими обителями» {40} 40 …жил «в доме со многими обителями»… – Парафраз Ин. 14: 2 («В доме Отца Моего обителей много…»). у быстрой реки в высокогорной долине, местоположение которой Кантильон хранил в секрете; в своих мемуарах он упоминает лишь, что от Алжира туда был день пути. Хотя близнецы не говорили по-арабски, белый сеид взял их в ученики – наверное, разглядел в них нечто особенное. Кантильон вернулся в госпиталь Иностранного легиона, но раз в две недели приезжал к сеиду, проверял, как идут дела у подопечных.