Елена Бергман - Мир львинов

Что теперь станет с Мрахом? В рану попала земля, и заражение неминуемо… Неужели его друг умрет? Вдалеке от дома, так и не увидев маму, отца, Рашаню? Страх и напряжение последних часов требовали выхода: горло мальчика сжала невидимая рука, глаза защипало…Слеза сорвалась с ресниц и побежала по щеке, за ней вторая… Эрих не пытался их вытирать — зачем? Мраху это не поможет…

Крепкие руки нежно, но решительно, отодвинули мальчика в сторону, по мокрым щекам прошлась шершавая ладонь: Варму, с перевязанной кое-как головой, лицо в крови, наклонился над львинком и осматривал его руку. Вид у юноши был уверенный, и Эрих вдруг понял — Мрах поправится. Перестав реветь, мальчик придвинулся поближе, не отрывая от неожиданного спасителя полного надежды взгляда.

Варму не торопился. Травма оказалась серьезной, но ученик шамана в своей жизни успел повидать и похуже. Перво-наперво надо было отнести ребенка к реке, под защиту деревьев — там и чище, и спокойнее, и есть проточная вода. А еще — в изобилии растут необходимые для лечения травы…Уверенно, но предельно аккуратно, стараясь не повредить и без того сломанную руку, Варму завернул львинка в свой плащ, и, взглядом указав Эриху на дорожные мешки, подхватил Мраха на руки. Оказавшись на берегу, юноша уложил находящегося без сознания ребенка в тень и отправился на поиски растений и палок для шины. Когда он вернулся, Мрах лежал все так же, и Варму порадовался: вправление сломанных костей и зашивание раны — дело весьма болезненное. Эрих тихо сидел рядом с другом, боясь пошевелиться. Мальчик хотел помочь, и Варму поручил ему истолочь травы для повязки: пусть лучше занимается делом и не путается под ногами.

Голова у молодого охотника трещала от удара о камень, в глазах темнело, колени подгибались от слабости, к горлу подступала тошнота, но пальцы, опытные пальцы лекаря, уверенно делали то, что необходимо, и очень скоро рука Мраха, аккуратно перевязанная, уже лежала в лубке. Львинок начал приходить в себя и стонал. Варму достал из своего мешка большую глубокую раковину, приготовил на крохотном костерке какой-то отвар и напоил им ребенка. Мрах, кривясь, послушно выпил горькое зелье и почти сразу уснул.

Совершенно измученный юноша жестом успокоил Эриха и тоже лег — его собственные раны могли и подождать.

У Эриха глаза тоже слипались. Подозвав львицу — он знал, что та никуда не уйдет, мальчик с наслаждением растянулся на голой земле. Ему приснилось землетрясение.

Варму совершил серьезную ошибку, отложив собственное лечение на потом. Рана на голове воспалилась, и юношу терзали сильная слабость и жар. Сказались и последствия сотрясения мозга. Почти трое суток он провалялся, плавая в горячечном тумане, едва понимая, где находится. Кто-то тормошил его, заставляя пить горький отвар, и Варму тщетно пытался вспомнить, откуда он знает этого мальчишку. Солнце вставало и снова садилось, а юноша лежал, то трясясь в лихорадке, то изнывая от жара. Но он был силен и молод, и болезнь отступила. мОднажды утром Варму проснулся, чувствуя себя здоровым — лихорадка оставила его, голова больше не грозила лопнуть. Сладко потянувшись, юноша хотел было вскочить, но деревья и кусты вдруг закружились и поплыли у него перед глазами, и варах вынужден был снова лечь. Рядом, укрытый меховым плащом, спал львинок: Варму услышал его ровное дыхание и и вспомнил все…

На этот раз юноша не торопился, и ему удалось-таки сесть: Эрих скорчился у костра, ощипывая утку. Вид у мальчика был измученный, щеки запали. Заметив, что Варму пошевелился, мальчик вскочил с явным намерением пощупать больному лоб, но юноша решительно отстранил его руку. Поняв, что Варму больше не бредит, Эрих ужасно обрадовался и засуетился, собираясь варить какое-то питье, но Варму снова остановил его, велев принести простой воды. Напившись вдоволь — никогда еще вода не казалась ему такой вкусной, юноша завалился спать: он все еще был слишком слаб.

Мрах проснулся от резкой боли в раненой руке: кто-то большой и тяжелый пробежал по нему, зацепив лубок. Кругом царила тьма — похоже, была глубокая ночь. Огромные тени плясали вокруг костра, смутно угадывались силуэты каких-то животных. Варму и Эрих куда-то исчезли, и львинок был один. Вдруг тишину разорвал громкий крик, и разноглосый вой зазвучал со всех сторон. Волки! На стоянку напала стая волков! Мрах приподнялся, шаря вокруг здоровой рукой в поисках хоть какого-нибудь оружия, и его пальцы наткнулись на древко дротика. Обрадованный, Мрах подхватил оружие и, опираясь на него, как на палку, доковылял до ближайшего дерева и оперся о спиной о ствол…иВсе еще очень слабый, неловко сжимая оружие в левой руке, мальчик готовился к бою, который должен был стать для него последним. Он пристально вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, но догоравший костер давал слишком мало света. Неясный шорох раздался совсем рядом, и большой волк прыгнул на львинка из-за куста шиповника, сбив мальчика с ног. Прямо перед своим лицом Мрах увидел острые клыки, вдохнул запах крови и гниющего мяса — зверь собирался вцепиться его в горло… Громко зашипев прямо в оскаленную пасть, мальчик изо всех сил ударил хищника по голове древком. Не ожидавший подобного, волк отпрянул, чтобы тут же броситься снова, но не успел — вылетевшее из темноты копье пригвоздило хищника к дереву. Темная фигура в два скачка оказалась рядом с мальчиком, и Мрах узнал Варму.

— Цел? — сильные руки легко подняли львинка с земли.

Мрах воинственно потряс дротиком — п оявление охотника прибавило ему сил.

— Эриха видел?.

Эриха Мрах не видел.

— Сколько их? — спросил львинок, но Варму не успел ответить — сразу два волка одновременно бросились из темноты. Один упал с разбитым черепом, другой напоролся на дротик Мраха и, раненый, с жалобным воем скрылся.

— Врете, не сожрете… — выдохнул Варму, выдергивая копье из тела убитого им волка.

А потом разговаривать стало некогда- зубастые тени налетели, желая разорвать мягких вкусных существ. Варму бился отчаянно, его палица разила направо и налево, но волков было слишком много. Мрах, отмахиваясь дротиком по мере сил, мог только гадать, откуда эти хищники взялись в подобном количестве. Возможно, виновато землетрясение?

Огромная серая тень прыгнула на Варму сзади, сильные челюсти разорвали человеку плечо, и тот упал, истекая кровью. Мрах ударил хищника копьецом, но промахнулся в темноте. Волк снова прыгнул, подминая львинка под себя, и Мрах в приступе отчаяния ударил хищника лубком в нижнюю челюсть. Волк и львинок взвыли одновременно: волк — от неожиданности, мальчик — от дикой боли в больной руке. Варму сумел-таки подняться на ноги. Окровавленный, с оскалеными зубами, с дико горящими глазами, он был воистину страшен, и волки дрогнули и попятились, ощутив его готовность умереть здесь и сейчас. Но их все еще было много… Варму не знал, сколько времени проолжался бой. Земля под деревом потемнела от его и волчьей крови. Юноша устал и был ранен. Дубину пришлось бросить — она стала бесполезой в не единожды прокушенной руке. Но и волки, похоже, тоже притомились — их атаки становились все слабее и слабее и вскоре прекратились совсем. Остатки стаи удалились с разочарованным подвыванием — добыча оказалась им не по зубам. Варму еще долго не мог поверить, что они ушли. А когда поверил- просто рухнул ничком на окровавленную землю: у него не осталось сил стоять. Эрих, успевший при первом нападении влезть на дерево, промыл и перевязал ему раны, Мрах, шатаясь, разжег костер. Львинку повезло — его сломаная рука не пострадала, обломки кости не сместились от удара о волчью челюсть, и сейчас мальчик чувствовал себя не так уж плохо.