Елена Бергман - Мир львинов

Еще один охотник упал, похоже, мертвый, а еще двое, чудом уцелевшие в схватке, побросали копья и с воплями ужаса кинулись бежать: вряд ли им удалось бы совладать с львицей, а умирать молодым воинам не хотелось.

Варму застыл, заворожено глядя на хищницу — так она была прекрасна в своей ярости: ее поза с приподнятой лапой, поворот головы, прижатые маленькие уши, оскаленная пасть с белоснежными кинжалами клыков, бьющий по бокам хвост…Львица присела, готовясь к очередному прыжку, но не напала, очевидно, смущенная неподвижностью чужака и его пристальным взглядом. Вероятно, в конце-концов она уступила бы инстинкту и растерзала молодого воина: Варму видел, как напряглись ее мышцы, и приготовился к смерти. Время будто бы замедлило свой бег, и юноша ясно разглядел все в мельчайших подробностях: вот львица припадает к земле, ее тело распрямляется, словно пружина, и хищница уже летит, подняв лапу с выпущенными когтями… Но вдруг маленькая стройная фигурка выскользнула откуда-то сбоку и бросилась львице наперерез. Львица возмущенно мявкнула и упала на песок, неловко завалившись набок. Варму от удивления только рот открыл — в прыжке та умудрилась изменить траекторию полета, изогнувшись совершенно немыслимым образом… Молодой воин даже помыслит не мог, что такой крупный зверь способен на подобное!

Однако хвататься за инструменты пока было рановато: прямо перед ним в весьма угрожающей позе, и с копьем наперевес, замер львинок, причем наконечник копья нацеливался юноше точнехонько в живот. Мордочка у львинка была самая что ни на есть решительная, рука с оружием не дрожала. Варму по достоинству оценил новую опасность и замер — с такого расстояния нанести смертельную рану был способен даже ребенок.

Взгляд желтоглазого несколько смягчился. За спиной у Варму раздался неясный шорох, и, оглянувшись, юноша увидел второго мальчика, тоже с копьем. Поднаторевшему в драках воину не стоило большого труда обезоружить и скрутить обоих пацанов — те бы и пикнуть не успели, но ему почему-то не хотелось это делать. Мальчишки выглядели такими забавными со своими детскими копьями… Пусть считают, что он их боится! Повинуясь жесту желтоглазого, Варму покорно завел руки за спину и тут же ощутил, как запястья стягивает ременная петля, но не слишком обеспокоился, уверенный, что сможет освободиться в любой момент…И просчитался: немного погодя он проверил путы на прочность и убедился — связали его надежно. Разумеется, в случае необходимости юноша отбился бы и ногами… Да только все равно не хотелось! Мальчишки по-прежнему ему нравились, и Варму надеялся впоследствии наладить с ними отношения. К тому же со связанными руками по степи не побегаешь…

Ладно, поиграем в послушание… Не делая попыток к сопротивлению, молодой охотник проследовал за детьми в тростниковое убежище и уселся на указанную кучу веток. Потом мальчики куда-то ушли, а львица, несогласная с присутствием незнакомца, улеглась рядом, не сводя с юноши глаз и беспрерывно рыча. Вот ее Враму и вправду боялся, и даже очень, и предпочел бы, чтобы хищница удалилась, но его мнения никто не спрашивал, так что пришлось терпеть. Ветки оказались мягкими, но сидеть со связанными руками было неудобно и, ежась под пристальным взглядом зверя, Враму тщетно пытался найти более менее подходящую позу. Хищница рычала, но не нападала. В конце концов Враму смирился и затих.

Ждать пришлось долго. Утомленный жарой, юноша задремал, когда до его чуткого уха донеслись звуки шагов.

Кинув взгляд на небо, Враму увидел, что близится вечер — солнце давно уже перевалило зенит и спускалось к западу.

Вернулся львинок. В руках он держал свернутый лист, наполненный водой, и несколько нанизанных на прутик кусков жареного мяса. Только сейчас Варму понял, что голоден и очень хочет пить. Руки у него по-прежнему были связаны и он не мог есть сам, так что желтоглазому пришлось его кормить. Вид у львинка был отнюдь не воинственный, скорее — усталый, и Варму невольно пожалел этого чужого ребенка. Сколько тому лет? Семь? Восемь? Малыш, в одиночку вынужденный бороться за выживание в диком краю…Хотя нет, не в одиночку — с другом, таким же слабым мальчишкой…

Львинок, погруженный в какие-то свои, невеселые мысли, что-то почувствовал — его рука с куском мяса вдруг застыла, и он пристально посмотрел пленнику прямо в лицо. Варму замер — глаза у гривастого оказались большие- пребольшие, желтые в зеленую крапинку и очень печальные. Никогда еще охотнику не доводилось видеть таких глаз — нечеловеческих, но принадлежащих не зверю, а разумному существу; и это существо страдало…Сердце Варму на мгновение перестало биться, потом бешено застучало в груди, украшенной львиным оскалом, кровь бросилась в лицо… Львинок отшатнулся с шипением, уронил мясо и исчез.

— Ну вот, напугал… — пробормотал огорченный юноша. До его слуха донеслись стремительные шаги, шуршание травы и непонятные звуки, похожие на сдавленные рыдания. Потом все стихло.

Вскоре львинок вернулся. Вид у него был смущенный.

Старательно отворачивая мордочку, чтобы Варму не заметил следов недавно пролитых слез, он поднял мясо, счистил с него налипшие соломинки и хотел продолжить прерванный было процесс кормления, но тут его внимание привлек висящий на шее молодого охотника клык. Украшение покрывала тонкая резьба, изображавшая охоту на зубра. Забыв про мясо, львинок робко, самыми кончиками пальцев дотронулся до клыка. Все его внимание было поглощено затейливым рисунком, и Варму снова застыл, боясь даже дышать…Львинок сидел так близко, что юноша ощутил его запах, нежный и чистый: запах сена, цветов и немножко — дыма…А раньше ему всегда казалось, что гривастые воняют! Что ж, он ошибался…

Мясо, все еще зажатое в маленькой мохнатой руке, пахло вкусно, а Варму был голоден. Дождавшись, когда львинок удовлетворит свое любопытство, юноша негромко кашлянул. Чужой ребенок отпрянул, с недоумением поглядел на зажатый в руке кусок, и смутился еще больше. Мальчонка выглядел на редкость потешно, и Варму разобрал смех. Его хохот, громкий и радостный, заставил львинка подскочить на месте, но, поняв, в чем дело, гривастый быстро успокоился и протянул Варму злополучное мясо. С жадностью вгрызаясь кусок, молодой варах услышал странный всхлип и едва не подавился. Плечи львинка подозрительно тряслись. Варму пригляделся повнимательнее и понял — мальчишка едва сдерживается, чтобы не захохотать вместе с ним! Через мгновение оба корчились от смеха. Прибежавший на шум второй мальчик смотрел на них широко распахнутыми глазами: наверно, решил, что они сошли с ума; но и он скоро заразился общим весельем. Одна лишь львица недовольно ворчала — чужак ей по-прежнему не нравился.