Миа Тавор - Созвездие Волка. Начало

Меня поразил их вид. Дети помладше то и дело всхлипывали, старшие шли, крепко сцепив руки. Вдруг какой-то мальчуган лет шести запнулся и упал. Я подумала, что он потерял сознание, так резко подкосились его ноги.

Миссис Джеймс приказала остановиться и вернулась к скрючившейся на полу фигурке. В ее руках возникла знакомая указка, которую до этого она придерживала под мышкой.

— Встать, — сухо велела она, но мальчик на полу не шелохнулся.

Мисс Джеймс замахнулась — и воздух рассек знакомый свист. Моя правая рука вдруг больно заныла, как будто предназначающийся другому удар вдруг пришелся на нее.

— Встать, — повысила голос она, замахиваясь для нового удара.

Однако что-то заставило ее передумать. Она повернулась и оглядела жавшихся друг к другу учеников.

— Мистер Моллиган, — нетерпеливо подозвала она кого-то. Из желтой толпы тут же вынырнул сгорбленный паренек, и, ковыляя, покорно подошел к ней. — Поднимите его, — презрительно кивнула она в сторону подрагивающего у ее ног мальчика. — А вас, мистер Купер, — зло прошипела она, обращаясь к съежившейся на полу фигурке, — придется как следует за это наказать.

Смерив обоих ледяным взглядом, она снова вернулась в начало желтой группы, и они безвольно побрели за ней.

Оставшийся позади парень поднял на руки всхлипывающую от страха фигурку и, прихрамывая, поплелся вслед за остальными. Прежде чем исчезнуть внизу, он заметил меня, наблюдающую за ним сквозь тонкое кружево чугунной решетки, и поднял глаза. В них плескалась такая боль, что я вздрогнула.

Не успела я прийти домой, как меня ждал новый неприятный сюрприз, который серьезно пошатнул мое решение ни во что не вмешиваться. Открыв компьютер, я выяснила, что так торопились показать утром Джейку его недоумки-друзья. В гудящем, словно осиный рой, чате разгоралось бурное обсуждение свежего ролика, который кто-то из красных снял на выходные. Судя по тому, что главным героем был Дилан, я предположила, что на телефон снимал не кто иной, как Эрик. Эта парочка повсюду ходила неразлучно.

— Эй, Тэйлор, смотри, кто тут у меня, — в привязанном к дереву фигурке я узнала рыжеволосого парня из столовой.

Крупный план съемки позволял увидеть, как грубые веревки въелись в его кожу. Парень метался и пытался вырваться, и они все больше и больше растирали ее до крови.

Камера перешла на Дилана, который крепко держал хрупкую девушку, которую я тоже помнила со столовой. Одной рукой он прижимал ее к себе за шею, другой расстегивал ее длинную куртку. По ее бледным щекам катились слезы, но она не двигалась. Видимо, боялась, что если окажет сопротивление, то они сделают Тэйлору только хуже.

— Ну что, гаденыш, будешь что-то делать или тебе нравится смотреть? — прорычал Дилан.

Со стороны привязанного к дереву парня послышались сдавленные хрипы.

— Ха-ха, он получает удовольствие, — прокомментировал за кадром Эрик. Похоже, что его душил смех, потому что на несколько секунд камера запрыгала, и послышались сдавленные смешки.

— Это только начало, — загоготал Дилан, довольный остроумным, по его мнению, замечанием своего напарника.

Плечи девушки сотрясались от рыданий, но с ее бледных губ не слетело ни слова протеста, когда удерживающая ее рука нырнула под ее желтую куртку.

Смотреть дальше было невыносимо. Я выключила компьютер и отошла к окну. Меня трясло, и я чувствовала такое же отвращение, как если бы отвратительные руки Дилана только что облапали и меня. Как они могут это терпеть? Почему никто не вмешивается? Неужели администрация школы настолько запугала их родителей, что они молчат? Или им просто нет до этого дела?

Нутром я чувствовала, что в этом месте творится что-то неладное, что-то, чего я никак не могла постичь. Робость и постоянный страх в глазах носящих желтую форму, смиренно принимающих любые издевательства и несправедливость, отрешенность и обособленность учеников в синей форме, жестокость и показное превосходство красных — все это было чем-то большим, чем просто школьные отношения популярных и не очень учеников. За всем этим скрывалась какая-то тайна, сурово хранимый секрет, разделяющий учеников не только по цвету формы, но и по месту, которое они занимали в сурово подчеркнутой школьной иерархии. И впервые в своей жизни я ощутила, что мне некуда бежать и не на кого рассчитывать. Перед этой жестокой реальностью я осталась совершенно одна.

В ту ночь спала я плохо. Сон шел короткими, расплывчатыми урывками, смысл которых я даже не поняла. В них то и дело мелькали лица ребят в желтой форме, которые проносились мимо меня, поднимаясь и исчезая в бурлящей реке, которая крутила их, словно щепки. Тэйлор, его девушка, раскосая Лин, прихрамывающий на одну ногу парень с печальными глазами. Их рты были открыты, они вопили о помощи. Но стоило мне протянуть им руку, они опускали глаза и исчезали в засасывающем их водовороте. Проснувшись от собственного крика, я прислонилась к изголовью кровати и попыталась утихомирить участившееся сердцебиение.

За окном забрезжили первые проблески рассвета. Серые лучи озарили комнату. Сначала выступили из тьмы потухший за ночь камин и диванчик, затем подножие кровати и шкаф. Вопреки моим недавним надеждам, которые теперь казались такими глупыми и наивными, разложенные вещи так и останутся лежать в нем еще долго. Намного дольше, чем я рассчитывала. Моя мечта вернуться в прежнюю безоблачную жизнь рассеялась как дым — настало время раз и навсегда выкинуть ее из головы. Наконец холодный свет добрался и до стола и высветил лежащий на нем ноутбук, заново напоминая мне об увиденном ролике. Несмотря на тепло постели, меня передернуло.

Я умылась ледяной водой и даже встала под холодный душ, чтобы избавиться от мерзкого ощущения, не покидавшего меня со вчерашнего вечера. Но это не помогло. В итоге в школу я пришла невыспавшаяся и в мрачном настроении.

Во время построения со стороны красных доносились громкие обсуждения, и к этому времени гнев по поводу увиденного в чате только усилился. Некоторые из них пересматривали ролик на телефоне, гогоча словно ненормальные. Меня поразило, что даже их девушки находили видео забавным и теперь вовсю заигрывали с Диланом и Эриком, которые после вчерашнего видео стали неоспоримыми героями недели. Довольные этим вниманием, оба, однако, не отходили ни на шаг от Камиллы, которая с королевским видом поправляла приподнятые вверх локоны и то и дело поглаживала их по плечу, обозначая свою территорию. Загорелые и расфуфыренные близняшки довольно ворковали рядом. К ним пыталась притереться и подлиза Николь, но они не обращали на нее никакого внимания, и она обиженно надула губы в стороне.