Сергей Панченко - Не в себе [СИ]

— Договорились. Только я не пойму, как это произойдет?

— Это я беру на себя. Вы не заметите, как это произойдет. Будьте готовы.

— Хорошо, сколько заплатите?

— Десять тысяч? — Бывший актер вытаращил глаза. — Это нам с друзьями на месяц шикарной жизни хватит.

Света открыла окно и улыбнулась.

Перед въездом на территорию комплекса стоял шлагбаум. Я не доехал до него и свернул на еле видимую тропинку в лес. Я посмотрел на бродягу.

— Сейчас, друг мы с тобой поменяемся телами. — Я пристегнул себя наручником к рулю. — Я доверяю тебе свое тело и надеюсь, что ты отнесешься к нему бережно. Будешь молчать и сидеть спокойно.

Бомж посмотрел на нас со Светой испуганно. Я «нырнул» в него и ощутил всю тяжесть бродячей жизни. Суставы болели, в горле жгло, не то инфекция, не то суррогатный алкоголь разъел. Печень лезла наружу.

— Ну что? — Прохрипел я чужим голосом. — Будешь вести себя, как я просил.

— Аха. — Испуганно произнесло мое тело. — Как это понимать?

— Понимай, как хочешь. Но это еще не все. Через некоторое время, ты перескочишь в другое тело, ради которого мы все и затеяли. Предупреждаю, чтобы не было эффекта неожиданности.

— А мое-то вам зачем? — Поинтересовалось мое тело рассудком бродяги.

— Надо. — Прохрипел я.

— Вы там с ним осторожнее, оно очень хрупкое.

— Я понял уже. Не волнуйся, это все ненадолго.

Я вынул из бардачка второй комплект наручников и скотч. Под тяжкие вздохи испуганного сознания в моем теле, исчезли со Светой в лесу. Вышли к лагерю, когда стемнело. Между рядами аккуратных домиков шумело веселье. На открытой площадке, рядом с подсвеченным бассейном, под девичьи визги, гуляла мужская компания. Пьяные мужики бросали девиц в воду, прыгали следом и в воде тискали их. Кто из них являлся Калагановым, я не знал.

— Придется у охраны спросить. — Обратился я к Свете. — Придержи меня.

«Нырнул» в охранника стоявшего в тени веселья.

— Эй, а кто из них Калаганов? — Спросил я напарника, не сводившего глаз с полуголых девиц.

— Ты чего? — Он посмотрел на меня удивленно. — Вон, за столом сидит, в очечках.

За столом действительно сидел один мужчина и читал книгу под светом яркой иллюминации.

— А понятно. — Я тут же нырнул обратно. — Я здесь. — Ответил уже Свете.

— Кто он? — Спросила она.

— Вон тот, очкарик, за столом. Ему неинтересны мирские утехи, книгу из рук не выпускает. — Прохрипел я.

— Вот такие и опаснее всего. Не знаешь, что от них ждать.

Я установил связь с Калаганоым и мы со Светой ушли вглубь леса. Я встал спиной к дереву и протянул руки назад. Света прихватила их наручниками. Обмотала скотч вокруг головы, чтобы не было шанса открыть рот.

— Нормально — Спросила она.

Я покивал головой.

— Давай!

Я нырнул в тело Калаганова на долю секунды и снова вернулся в свое. Подождал, когда Света вернется в машину.

— Как он там? — Спросил я.

— Похрен. Глаза лупит, мычит. Я со спины стояла, чтобы он меня не видел. Подумала, что общаться с ним надо будет в масках, на всякий случай.

— Домой?

— Домой.

Мы вернулись в город. Я уснул сразу, а Света легла спать, только после того, как сделала из моей старой майки две маски. Встали рано утром, наскоро позавтракав, и сразу отправились проведать нашу жертву.

— А если его волки съели? — Забеспокоилась по дороге Света.

— Значит, наш бомж Данишевский, останется навсегда в теле миллионера Калаганова. То есть, мы дадим человеку еще один шанс.

— Прям, как тебе.

— У меня все наоборот, как раз. Был в теле миллионера, а оказался в престарелом враче-алкоголике.

— Не такой уж ты и старый, как рисуешь. Зрелый интересный мужчина, с большим человеческим достоинством.

Света рассмеялась над своей шуткой.

— Забыла, в бабку подселю. — Напомнил я Свете.

Наш пленник стоял на своем месте, пристегнутым к дереву. Его голова склонилась вперед. Кажется, он умудрился уснуть. По штанинам вниз шло большое мокрое пятно. С этим справиться ему не удалось. Меня даже кольнул укор совести, за то, что мы так жестоко обошлись с человеком. Человек не слышал, как мы подошли.

— Антон, а он не умер? — Тихо спросила Света.

Бомж зашевелился и поднял голову. Мы натянули маски на голову. Света подошла к Калаганову и разрезала скотч, едва не выколов ему глаза. У пленника забегали глаза.

— Вы кто такие, что вам нужно? — Хрипло спросил он и осекся.

Света вынула из кармана заранее приготовленное зеркало и поднесла его к лицу бомжа.

— Узнаешь? — Света дала ему полюбоваться собой.

— Кто это? Что происходит? Вы кто такие? Я кликну охрану?

— Да кто же послушает бомжа? — Спросил я.

Калаганов повернул голову в мою сторону.

— Я сплю, почему это происходит? — Снова захрипел бомж.

— Это не сон. — Света подергала за бороду и подняла ее конец к глазам Калаганова. — Ты в теле бомжа, и если не сделаешь то, о чем мы тебя попросим, останешься в нем, до конца жизни.

— Я вам не верю! Вы ввели мне психотропные вещества!

— Твое право сомневаться. Но время не на твоей стороне.

— Вы понимаете, с чем вы связались? Вы представляете, какая машина за моими плечами? Вас закатают в асфальт и даже не заметят.

— Только ты этого не узнаешь. Ты или сдохнешь к тому времени от цирроза печени, или будешь делить последний глоток метиловой водки с таким же бомжом, как ты. — Зло ответила Света.

— Отпустите меня, уроды! — Не выдержал Калаганов.

— Мне кажется, напарник, что мы зря развязали ему рот. — Произнесла Света, доставая скотч.

— Или слишком рано приехали. — Подыграл я.

— Стоять! — Бомж попытался уклониться от протянутой к его лицу липкой ленты. — Что вам надо?

— Нам надо немного. — Произнес я. — Всего-то рассказать, кого вы подкупили в городе и какие суммы заплатили, чтобы они закрыли глаза на ваш рейдерский захват строительного бизнеса.

— Ах, вот оно что. Вот откуда ветер дует. Местные Дубровские выискались.

— Слушай, олень, ты еще не понял, что мы с тобой можем сотворить? — Света приняла иронию близко к сердцу. — А хочешь, мы тебя переселим в свинью, ждущую свою очередь на скотобойне. Вот ты будешь визжать!

— У вас тут что, колдовство какое-то, или все-таки психотропные препараты?

— Ни то и ни другое. Просто вы в своей Москве немного отстали от жизни. Скоро мы вас всех в бомжей переселим.

— Ну, Калаганов, будешь говорить, или нам придти попозже? — Света снова протянула скотч.

— Так, хорош! Отстегните меня, мне по большой нужде надо.

Света убрала руки. Я подошел к Калаганову и отстегнул наручники. Бомж потер руки, натертые наручниками и, ни с того, ни с сего, бросился бежать. Он не рассчитал, что тело бомжа не готово к спринтерским забегам, да и ноги должны были затечь от долгого стояния на одном месте. Я догнал его в три шага и сделал подсечку. Бомж растянулся на мягкой листве.