Лайон де Камп - Демон, который всегда ошибался

— Дорогой Эдим! Ты самый преданный из моих слуг. Авад! Составь список членов совета и после обеда навести их. Скажи, что завтра в третьем часу я буду ждать их в Рилдхолле с важными новостями…

Когда встреча состоялась, Джиммон, главный синдик, сказал:

— Ты тот самый демон с 12-го уровня, который был в услужении у доктора Мальдивиуса?

— Да, сэр.

— Как твое имя? Стам или что-то в этом роде?

— Эдим, сын Акха, сэр.

— Ах, да! У вас на 12-ом уровне необычайно уродливые имена. Ну, Роска, так в чем же дело?

— Господа, — начала она, — вы помните, что в прошлом месяце доктор Мальдивиус пытался вытянуть из Совета синдиков деньги в обмен на сведения об опасности, грозящей Иру.

— Я хорошо это помню, — сказал синдик, — и все еще думаю, что старик блефовал. Не было у него никаких известий.

— Этот Мальдивиус — известней пройдоха, — заметил другой. Неудивительно, что ему стало слишком жарко в этом городе.

— И тем не менее, — сказала Роска, — я узнала о том, какая опасность угрожает городу. Мальдивиус не лгал.

— О? — произнесли сразу несколько человек. У всех у них был скучающий, сонный вид. Большей частью они были пожилыми, а многие еще и тучными. Теперь же они выпрямились и весьма оживились.

— Да, — продолжала Роска. — Недавно в мои руки попал драгоценный магический камень, и мой слуга увидел в нем приближающуюся угрозу. Расскажи им, Эдим.

Я описал все, что видел. На некоторых мой рассказ явно произвел впечатление, другие усмехались:

— Уж не думаете ли вы, что мы поверим на слово этому чудовищу?

Споры бушевали в течение часа. Наконец Роска сказала:

— Есть ли у кого-нибудь из Ваших Превосходительств дар к предвидению?

— Только не у меня, — отозвался Джиммон. — Я и не подойду к камню. Уж слишком все это напоминает гадание на кофейной гуще.

Остальные вторили ему эхом, пока один из синдиков, некий Кормаус, не сказал, что в юности увлекался оккультизмом.

— Тогда вам всем следует пойти со мной и быть свидетелями того, как мастер Кормаус впадет в транс и расскажет вам о том, что он увидит, — решила Роска. — Возможно, ему вы поверите.

Часом позже Кормаус сидел в кресле перед сапфиром, а вокруг него толпились остальные синдики. Он говорил негромко, но голос его заставил побледнеть лица государственных мужей.

— Я… вижу… корабли… паалуан, — бормотал он. — Они… лишь… в… нескольких… милях… от Чемниза… Они… подойдут… к земле… завтра…

Один за другим синдики уверовали. Один из них сказал:

— Поспешим назад, в Рилдхолл, нужно решить, что делать дальше.

— Нет времени, обсудим все здесь, — возразил Джиммон.

— Можно воспользоваться вашей задней комнатой, мадам?

Когда они все расселись, Роска заметила:

— Ну, теперь вы, наконец, перестанете возражать против того, чтобы я вошла в состав Совета, несмотря на легкомысленность представляемого мною пола?

— Спор об этом возникал еще до того, как вы нас предупредили, — ответил Джиммон.

— Выходи за меня замуж, Роска, — предложил один из синдиков, — и будешь женой синдика, что означает славу без излишних хлопот и неприятностей.

— Лучше выходи за меня, — сказал другой, — и используй мое влияние для того, чтобы добиться места. Нет ничего плохого в том, чтобы в одной семье было два синдика.

Еще один сказал:

— У меня, правда, есть жена, но если прекрасная Роска войдет со мной в… э… соглашение…

— Заткни пасть, варвар неотесанный! — вмешался Джиммон. — Вы же знаете, что мадам Роска — в высшей степени целомудренная женщина, если уж она войдет в подобное соглашение, так со мной. Я, между прочим, побогаче вас буду. А теперь — как быть с этими черными каннибалами, а?

— Если мы не заплатим Залону за то, чтобы послать флот на север, на борьбу с алгартскими пиратами, — заметил один, — их флот мог бы легко победить паалуан.

— Но мы же заплатили, — отрезал Джиммон, — и залонианский флот отплыл. Нечего и думать, чтобы связаться с ним сейчас.

— А кто так долго торговался с Мальдивиусом? Если бы не ты… — заворчал другой.

— Порази тебя сифилис! Как будто ты не знаешь, что я имею дело с деньгами налогоплательщиков, — огрызнулся Джиммон. — Да согласись я на первое предложение Мальдивиуса, вы сами сняли бы с меня скальп за разбазаривание богатств Республики. И вообще, хорошо ли, плохо ли, но что сделано — то сделано. Что сейчас предпринять — вот в чем вопрос.

— Армия! — осенило одного.

— Опять забыли? — возразил Джиммон. — Мы же продали наши резервные части, чтобы получить деньги для уплаты Верховному Амиралу Залона за алгартскую экспедицию.

— О, боги! — простонал еще один. — Что за идиотские сделки!

И так продолжалось часами — все ныли и обменивались язвительными замечаниями. Каждый синдик пытался свалить вину на других. С пользой проведя день, синдики решили провести немедленную мобилизацию милиции и приказать всем, не имеющим оружия, заняться собственноручным его изготовлением. Командующим решено было назначить самого младшего из синдиков, финансиста по фамилии Ларолдо. Он сказал:

— Я глубоко признателен за ту честь, которую вы оказали мне, господа, и постараюсь по мере возможности оправдать ваше доверие. Но сейчас я все же хочу попросить вас сохранить ваши решения в секрете до завтрашнего дня — за это время мы опубликуем наши декреты и отправим посланца в Чемниз, чтобы предупредить чемнизян. Думаю, Ваши Превосходительства согласятся со мной, — и он подмигнул своим коллегам синдикам.

Мадам Роска резко бросила:

— Зачем отсрочки? Каждый час дорог.

— Что ж, как бы там ни было, а сегодня уже слишком поздно что-либо предпринимать. Кроме того, нужно сделать все, чтобы избежать волнений. Паника в подземном городе может привести к катастрофе.

— Ах вы, болтуны! — сказала Роска. — Знаю я, к чему вы клоните. Вы хотите порыскать по рынку и скупить еду и прочие необходимые товары, зная, что цены на них резко подскочат, особенно, если Ир будет осажден. Как вам не стыдно так бессовестно пользоваться своим преимуществом перед людьми?

— Дорогая моя Роска, — ответил Джиммон, — ты всего лишь женщина, хотя и прекрасная и умная. Поэтому ты не черта не смыслишь в подобных вещах.

— Прекрасно я понимаю! Я расскажу людям о ваших замыслах…

— А мне сдается, что ты не сделаешь ничего подобного, — возразил ей Джиммон. — Это ведь официальная встреча, и все ее решения должны строго контролироваться. Любой, кто безрассудно разболтает то, что здесь происходило, до официального сообщения, может быть подвергнут штрафу в размере всего его состояния. А ты, дорогая моя Роска, слишком хрупка, чтобы самой себя содержать. Я ясно выразился?

Мадам Роска залилась слезами и вышла из комнаты. Заседание было объявлено закрытым, и синдики с явным нетерпением принялись разбирать свои плащи и шляпы. Мои усики подсказали мне, что Роска была права — они стремились попасть на рынок и в магазины до закрытия, прежде чем поползут слухи и поднимутся цены.