Юлия Лунг - Хорошая вещь

— Слушай, мой лорд, ну не умею я описывать людей. Сам с ней поговори… Она ж твоя…

Нэрд последний раз погладил Небесную и легонько шлепнул ее по спине. Кошка обиженно взмуркнула и побрела в вольер. «Не сердись, маленькая, — сказал он ей вслед. — Скоро мы опять будем вместе…»

Щелчок пальцами:

— Эй, как-тебя-там! Принеси, тьфу ты, позови сюда Вещь. Быстро.

Последнего он мог бы и не добавлять. Как только посылали за ней, Вещь объявлялась в считанные мгновения, словно и не ошивалась по дворцу, а ждала под дверью его приказаний.

— Господин?

Голос прошелестел, как падающие листья. Вот она — глаза опущены, плечи свернуты. И голос, и сама поза — воплощение покорности и желания угодить.

— Садись.

Она послушно опустилась на пол возле его ног.

— Я хотел бы поговорить с тобой.

Девушка подняла голову. Все как обычно: Вещь ждала приказаний. «Я могу быть горд собой, — насмешливо подумал Нэрд. — Все так любят ее разговоры, а я понимаю ее даже тогда, когда она молчит. Ибо, как утверждали древние — истина вне слов.» Но все же…

— Нет, пока я не хочу, чтоб ты работала. Просто поговорить, понимаешь?

Она не понимала. На лице — гримаса недоумения с легкой примесью страха… Невольница не может разобраться в новых извращениях хозяина… «Ну да… Господин, так мы еще не пробовали… — Нэрд с трудом сдержал ухмылку, вспоминая наложницу. — Только ты — не наложница, девочка. Ты — „хорошая вещь“, и я, черт возьми, хочу наконец знать все твои технические характеристики.»

— Поговори со мной, Вещь. Ты, я знаю, часами болтаешь с капинтаном — он говорил мне об этом, он мой хороший друг — ты разговариваешь с теми, на кого я укажу тебе, ты чешешь язык со слугами, общаешься даже с Небесной — но обходишь стороной меня. Или я кажусь тебе недостойным собеседником?

Недоумение исчезло, предоставив жизненное пространство чистейшему, без малейшей примеси, ужасу.

— Но я…

— Ты, Вещь, ты… Ты будешь говорить или ты будешь говорить?

Похоже, Вещь знала, что стоит за этими словами. Она сжалась, зрачки расширились, сделали глаза черными, девушка начала дрожать… На какое-то мгновение Нэрду стало жаль ее, но… Расширенные зрачки, напряженные губы в полуулыбке — крупная дрожь, бьющая тело… И Сиэл, через два дня вынутый из петли… Говори, девочка, говори! — мысли метались, словно отблески огня под сводами, словно летучая мышь страдания в расширенных зрачках… — Говори! Я почти готов поверить в истинность твоей боли. Еще бы, тяжело, страшно!.. Мучительно, черт возьми, изображать беззащитность и ужас перед разгневанным владыкой, когда сила уже рвется наружу. Не дрожи, малышка, я отличаю дрожь сдерживаемого потенциала от трепета перепуганной невольницы… Говори, ну же!..

— Говори, — повторил он вслух, и в словах прозвучал отблеск смертоносной стали.

— Господин… пощады…

— Говори, — такого Нэрда боялась вся Империя. Тихо, ровно, гармонично… И взгляд, и голос — воплощение холодного железа. И… это был вызов, на который не посмели ответить ни разу. Но…

Тихий бесцветный голос занял окружающее пространство, растворил сталь, растопил Лед…

— Видит Бог, я этого не хотела.

И на Нэрда обрушился поток тоски и безысходности. Страх и одиночество, бессмысленность каких-либо дел и желаний… Вот его солдаты, делающие ошибки и нарушающие приказ из-за двух-трех фраз чужачки… Вот враги, сломленные теми же словесными построениями — за месяц словом сделано то, что Нэрд не мог огнем и мечом достичь годами… Жизнь — бесцельна, любая цель — бессмысленна… А сам Нэрд настолько любит хорошие Вещи, что сам перестал быть чем-то отличным от неодушевленного предмета… Разум не фиксирует наличия какого-либо смысла хоть в чем-либо… Пустота… Безысходность… Невозможность что-либо изменить…

— Во всех инструкциях сказано — не направляйте оружие на себя, — печально пробормотала девушка. Она неспеша подошла к Нэрду, полулежащему в кресле, обняла его за плечи. Лорд не шевельнулся. — Ну вот, видит Бог, я этого не хотела!

— Ну какого черта ты его сюда притащила?! Я же просил!..

— Жалко…

— Кого?!. Ну спился бы, свихнулся, повесился бы в конце концов — тебе-то что?..

— Я говорю, жалко — хорошая вещь пропадет.

Все возвращалось на круги своя… От курева в пачке остались одни воспоминания, бренные останки мелочи отзванивали в полупустом кошельке панихиду по светлым денечкам…

И, как обычно — видит Бог…

Властительная леди Кэстар неспеша выбиралась с базара. Утро было искристо-солнечным, мышцы нового невольника затмевали великолепие утра, а радужное настроение соответствовало и первому, и второму…

— Благородная госпожа, купите хорошую вещь! Дешево отдам… Купите, благородная госпожа!..

Кэстар невольно покосилась в сторону, откуда раздавался гнусавый заунывный голос…