Владимир Васильев - Настоящая фантастика - 2009

1 марта 1881 года

— Что значит, ты отказываешься? Гриня, уже поздно, ты понял? Билеты распроданы, зрители ждут!

— Пусть ждут. Я не пойду. Ты читал Лермонтова?

— Какой дурак его не читал?

— А «Гибель Короля»?

— Это поклеп, и ты знаешь не хуже меня, по чьему заказу она написана!

— Но там на каждую казнь приводится документ…

— Игнат, я тебе напишу книгу, где каждый чих героев будет якобы задокументирован! Что с тобой?

— Нет. Я не могу бросить бомбу в Государя.

— Не можешь, да? А если я тебя пристрелю, как бешеную собаку, а, сволочь? А?!

— Стреляй.

— Вась, тут еще «Русский бунт» в сумке.

— Ох, Гриня, какой же ты дурак!

— Это вы, господа, дураки. Революции никогда не приносят облегчения. Только страдание и кровь. Всегда одно и то же. Развитие всегда должно быть эволюционно…

— Потому что это сказал Игнат Гриневицкий! Карл Маркс доказал, что смена экономических формаций всегда происходит с помощью революций…

— К черту Маркса! К черту вас! Я уезжаю домой.

22 января 1851 года

— Миша, помнишь Достоевского?

— Достоевского?.. Подожди. Федор Михайлович? Тот, что «Двойника» написал? Как же, помню, в позапрошлом году сам хлопотал о помиловании…

— Не помогло наше помилование, Миша.

— Что значит, не помогло? Я помню, была дурацкая история с заменой смертной казни в последний момент, когда они уже стояли…

— Я не о том, Миша. Умер Достоевский.

— Как умер?!

— А как умирают на каторге? От переедания… Не спасли мы его, Миша.

— Черт! Что ж так… Черт!

— А ведь тоже талантом мог бы стать.

— Мог бы — не мог бы… Надо было тогда просить полного помилования. Черт!..

12 сентября 2005 года

— Лермонтов был основоположником психологического романа, причем не только русского, но и мирового. Самым известным психологическим романом писателя является, пожалуй, «Сверхчеловек», о Родионе Раскольникове, последователе Ницше, убившем старушку не столько ради денег, сколько из-за проверки своей негуманной теории. Также стоит упомянуть роман «Вронский», о взаимоотношениях полов. Очень поучительная книга, о доведении влюбленного человека до самоубийства…

— А говорят, что лучше было бы Каренину убить…

— Под поезд ее! Под поезд!..

— Господа, Лермонтов создавал своих героев слишком живыми, чтобы они, следуя голой схеме, ложились на рельсы. Истеричка так сделать не могла — и не сделала. А вот Вронский вполне реалистично пустил себе пулю в лоб… Мы уже заканчиваем, господа. Как вы знаете, с пятидесятилетием творческой деятельности Лермонтова поздравлял лично император.

Последние десять лет Лермонтов посвящает по большей части личной жизни, он мало пишет, мало выступает на публике. Созданное в этот период в основном глубоко лирично, как, например, уже упоминавшаяся четвертая часть о Пьере Безухове, «Возвращение». Очень много значат написанные в этот же период воспоминания писателя. Очень много не только в литературном, но и историческом отношении. Основанные на дневниках, без следа вымысла, они написаны таким замечательным слогом, что создать что-то лучшее в жанре мемуаров едва ли представляется возможным.

Умер Лермонтов четырнадцатого декабря тысяча восемьсот девяносто девятого года. Итак, Михаил Юрьевич Лермонтов является создателем русского литературного языка, основоположником «новой драматургии», исторического и психологического романов, романа в стихах, романа-эпопеи, мемуаров, проработки всех видов стихотворений.

Да, господа, всего хорошего, встретимся в среду. Господин Бестужев, извольте напомнить Иннокентию про реферат. Игорь, вы что-то хотите сказать? А почему вы думаете, что я буду вас слушать после вашей глупейшей выходки? Мне ваши извинения не нужны. Сходите на могилу Лермонтова, если он пожмет вам руку, я вас с удовольствием выслушаю. Саша! Разрешите старику поспрашивать вас… Что лицей? Все так же ежедневно протираете золотую доску с именами выпускников? Да, я знаю, Пушкин был в первом выпуске. Да… Что делать? Такая судьба у него… А Лермонтов прожил восемьдесят пять. Я, право, не знаю, что было бы лучше…

12 июля 1887 года. Симбирск

— Володя! Володя! Саша приехал!

— Здравствуй, брат! Как же здорово, что ты вернулся. Мне надо с тобой серьезно поговорить.

— О чем, Володя?

— О самодержавии. О Революции. О…

— Ясно. Я этим тоже увлекался. Ты Лермонтова читал? «Гибель Короля» хотя бы? Прочитай, потом переговорим.

— Что ты со мной как с маленьким?!

— Ты почитай, Володя, поумнеешь. Стой, Володя! Просто… Просто боюсь я революции, Володя. А Император… Он либерален, может, введет монархическую республику…

— Как же! Введет…

— Слухи давно ходят.

— Во-во! Слухи…

— Теперь, говорят, уже готовить документы начали.

— При Первом Сане тоже было!

— Не смей так называть Государя!

— Прости, брат.

22 февраля 1900 года

— Я уже очень стар.

— Ваше Величество…

— Да замолкни ты! Я с Лермонтовым так и не пришел прощаться. Зря, наверное. Мы с ним почти одного года. Он умер — наверное, и мне скоро пора. Давай-ка побыстрее закончим с делами.

— Вы уверены, Ваше Величество?

— Сколько раз ты меня еще спросишь?

— Столько, сколько потребуется, Ваше Величество. Смена государственного устройства, предоставление автономии Финляндии и Польше, принятие Конституции и выборы в Думу — слишком много всего нового, Ваше Величество, чтобы не переспросить лишний раз.

— Вот именно, что лишний. Давай, что там надо подписывать на сегодня? И хватит меня величать!

— Хорошо, Александр Николаевич. Вот здесь проекты, которые планировали утвердить сегодня. Но, Александр Николаевич!

— Ничего. Вон, в Англии так уже давно живут. И мы будем жить.

31 октября 1918 года

— Мы победили! Правда! Правда?!

— Да, Петька, да! Все! Мир! Германия разбита!

— Василь Иваныч, так все? По домам?..

— По домам, Петька! Давно пора!

— Ой, а хто это?

— Дурак! Это же Государь! Слава Императору!

— Слава Императору Константину! Слава!..

12 апреля 1961 года

Сегодня, в Светлый праздник Пасхи, первый космический корабль осуществил посадку на естественном спутнике Земли — Луне! Космонавт Юрий Гагарин первым из людей ступил на поверхность другого небесного тела! Поздравляем, господа! Христос воскрес!..

Рита. Руки тонкие, хрупкими кажутся. Но я-то знаю, сколько в них силы. Как раскроет ладони — белый столб из них рвётся ввысь. Или наоборот — чёрный пламень тянется, вбирают они его. Потом она сразу такой беззащитной становится. Усталой и маленькой, как девочка. Магиня моя. Корректор.