Владимир Васильев - Настоящая фантастика - 2009

— Я видела…

Последствия пахиной стрельбы до сих пор стояли перед глазами.

— Ты поспи лучше, — посоветовал Сеня мягко.

Ольша замотала головой — заснешь после такого, как же! Но Сеня вдруг протянул руку, заговорил о чем-то теплом и знакомом…

…и проснулась она только следующим утром. Ни Сени, ни Енота в комнате не было; Паха валялся на своей любимой веранде, словно манекен. Со вчерашнего дня он не двигался и, вроде бы, даже не дышал.

Потянувшись так, что хрустнул позвоночник, Ольша прислушалась к себе. Голова была легкой и свежей, а еще зверски хотелось есть. И не мармеладу какого-нибудь, а желательно мяса. Жареного. И побольше.

К коттеджу, жалобно скрипнув протекторами, подкатила иномарка, но не Сенина. Выскочила она из-за угла совершенно неожиданно, Ольша даже вздрогнула. Дверца уползла вверх точно так же, как и на «Северном ветре».

Взору явился парень — высокий, поджарый, естественно — в темных очках.

— Доброе утро, — поздоровался он приветливо. — Ты — Ольша, да?

Ольша кивнула.

— Где Сеня?

Ответить она не успела: Бисмарк и Енот рысцой вырвались из-за другого угла. На лицах их читалось выражение близкое к легкой панике.

Незнакомец открыл было рот, но его перебили.

— Проблема, Артур. Они сковырнули спутника-сторожа.

Вероятно, это было нехорошо. Ольша вспомнила, как вчера нечто из поднебесья поджаривало особо ретивых боевиков, и сообразила, что лучше иметь над головой такого сторожа, чем не иметь.

— Не кипи, Сеня. А ты чего ждал — что они петь и плясать станут? Я бы на их месте точно так же поступил.

— Но это же война! Неприкрытая!

Говорили почему-то по-русски.

— Пойдем-ка в дом…

«Разведка! — решила Ольша. — Это западная разведка. Созвездие Змееносца, как же… Морочат голову. Вот нарвалась!»

Каким образом удрать Ольша даже боялась представить. Да и найдут ведь наверняка — вчера Сеня так солидно обещал найти скользкого и неуловимого Завгороднего. Отыскать перепуганную девчонку не составит для подобных спецов никакого труда. Документы ее давно уже изучены — идиоты они, что ли?

Хотелось выть от страха. Ранняя смерть совсем не входила в Ольшины планы.

Тем временем эта контора совещалась, даже не пытаясь скрыть что-нибудь от Ольши.

— Завгороднего нужно брать. Перебить этих его подручных, засаду устроить…

— Не клюнет он. Да и куда мы без сторожа? Пуля-то дура, как здесь говорят.

Енот нервно барабанил пальцами по столу.

— Пахе пули не страшны.

«Это почему же? — подумала Ольша. — Железный он, что ли?»

— А может, плюнуть на соглашение? Вызовем модуль, пусть сядут, оцепят все вокруг. А? — предложил Енот, но особой уверенности в его голосе не чувствовалось.

— Не мели ерунды, — прервал его Сеня. — Настоящей войны хочешь?

— Пусти Паху с Хасаном, — не то попросил, не то приказал Артур. — Они уж отровняют всех как следует, невзирая на туземные пукалки…

«Хасану ихнему пули, по всей видимости, тоже до фени…» — растерянно решила Ольша.

— Я за Хасаном. У «Лазурного», минут через десять.

Артур тут же выскользнул.

— Пошли, — велел Сеня Ольше.

Она послушно встала, потому что перечить на ее месте осмелилась бы либо Мата Хари, либо полная дура.

— Я есть хочу… — жалобно вздохнула она.

— Пошли, пошли…

Енот взял ее за руку. Ладонь его была твердая и странно сухая. Паха вышел последним, заперев домик на ключ.

Они свернули за угол; у сениной машины топтались двое полицейских и трое в штатском. Поодаль виднелся желто-голубой джип с мигалкой.

«Нашли убитого и кто-то вспомнил машину, благо таких здесь больше нет», — догадалась Ольша. Почему-то казалось, что на этот раз убийств не будет.

Сеня сокрушенно вздохнул:

— Тьфу ты! Полиции как раз и не хватало…

Он нагнул голову и упрямо и независимо пошел к «Северному ветру».

Ладонь легла на ручку двери.

— Минуточку, — сказал один из полицейских.

Сеня с неудовольствием обернулся. Енот невозмутимо открыл заднюю дверцу и запихнул Ольшу внутрь.

— Инспектор, у меня мало времени, — тон Сени был вполне миролюбивым и в меру неприветливым. — Мы поедем.

— Не раньше, чем мы вас отпустим, — столь же миролюбиво и неприветливо ответствовал полицейский.

Сеня полез на рожон:

— Вот уж не собираюсь с вами трепаться.

— Ты потише, — вмешался вдруг штатский, с виду — начальник. — Ты в убийстве замешан, понял?

— Да пошел ты, — процедил Сеня с таким презрением, словно перед ним был последний подонок. — Фраер хренов! Да-да, это оскорбление при исполнении…

Штатский вспыхнул:

— Взять!

Полицейские шелохнулись, но тут Енот дважды выстрелил в полуоткрытое окно; штатский и один из полисов тяжко осели на выгоревшую траву. Сеня тем временем зарядил второму штатскому в лицо, да так, что кровь брызнула, и тут же еще одному, вроде бы ногой. И опять: Ольша готова была поклясться — так не дерутся! Движение скорее напоминало попытку устоять, сохранить равновесие.

Оставшийся полис схватился за кобуру, но Сеня потряс у его носа невесть откуда возникшим пистолетом с большим черным глушителем.

— Умолкни, приятель!

Приятель умолк, как ошпаренный. В ворота базы на полном ходу ворвался автомобиль Артура. Скрипнула резина, взвыли тормоза. Артур и еще один парень восточной наружности мигом выскочили, хлопнув дверцами.

— Перед «Лазурным» кордон, не проехать…

— Здесь тоже, — проворчал Сеня. — Зашевелились, работнички… Ладно, поехали, поглядим.

Артур обозрел валяющиеся тела блюстителей порядка; уцелевший полицейский, подняв руки, опасливо переминался с ноги на ногу у джипа.

— Толстый, — распорядился Сеня, — испорть им машину. И рацию не забудь.

Паха мрачно достал винчестер.

«Ду-дут!»

Хруст затвора.

«Ду-дут!»

Хруст затвора.

И так несколько раз. Он прострелил колеса и разворотил панель управления. Напоследок ткнул полицейского, что с ужасом взирал на этот беспредел, в бок, и тот безвольно улегся рядом с разгромленным джипом.

Винчестер исчез, словно ледышка в пламени. Паха его сунул вроде бы в карман брюк. Эдакую махину — и в карман, р-раз! И все. А карманов на брюках у него просто не было, это Ольша знала точно. Несколько раз присматривалась.

Они съехали на дорогу и скользнули за ворота. У «Лазурного» и впрямь хватало полиции. Сеня с Артуром припарковались неподалеку, наблюдая за суетой у корпуса.

— Толстый, — скомандовал Сеня и Паха послушно толкнул дверцу вверх. Вылез. Хасан тоже выбрался из машины.

Ольша вытаращила глаза. Только что Паха сидел перед ней в своих коричневых брюках, футболке и кедах, а когда ступил на асфальт, на нем уже красовалась форма лейтенанта полиции — новенькая, хрустящая, от ладных туфель до лихой кепки с кокардой-трезубцем.