Татьяна Мудрая - Моя карманная смерть, или Заповедник вайперов

— К своей каторжной отработке приступил. У тебя в холодильном и стенном шкафах сплошная зелень и какие-то мелкие бобы. Ты что, веганка, Тали?

— Скорее лактовегетарианка. Айран, кумыс, маш, нус, фалафель и прочая соя.

Тут я соображаю, что он меня «тыкает», хоть этот кот Бегемот вроде не пил из меня брудершафта. Заснула я в ясном сознании происходящего и проснулась такой же, как была. Ладно, забьем не глядя.

— Это что ж ты сготовил, Род? Не пойму никак.

— Я назвал это четверговым блюдом, потому что впервые сготовил его в четверг.

Почти прямая цитата из Рэя Бредбери.

— Приводи себя в порядок и садись за стол. Какие еще будут пожелания? Вообще-то нам обоим надо одеться поприличнее.

— Тебе — да, — говорю со своего унитазного трона.

— Так значит, ты поешь, а потом прямо в бутик?

— А потом — прямо в хороший магазин спортивной одежды. Не знаю как ты, а я лично ненавижу тряпки, которые колени стреноживают и в ногах путаются. И обувь на тонком каблуке. И сумочки типа театральных.

— К сведению принял и согласен. Хотя сам я юбок отродясь не нашивал.

Овощного рагу так много, что я киваю ему — садись, мол, напротив и наворачивай. Запах тоже не обманул моих ожиданий: вкусно до помрачения ума, на порядок выше стряпни моей доченьки и на два — моей собственной. Если так будет продолжаться всю неделю, я точно заработаю килограмм жира на бедрах и полноценный стокгольмский синдром в качестве бонуса.

— Да, уж если мы на «ты» перешли, — говорю я, разнеженно наблюдая за тем. как Род моет вилки, тарелки и сковороду. Нет, со вчерашнего вечера он явно похорошел: будто его в крепком уксусе промыли. И очки ему чертовски к лицу, вот еще бы на длинный роток накинуть платок. Как мусульманке. — Почему вы все так не любите слова «вайпер»?

— ???

— Мы ведь на русском общаемся, там буквы «дубль-вэ» нет. А вайпер с одинарным «вэ» — это по-английски гадюка. Аспид. Не так уж плохо, по-моему.

Он кривовато усмехается. Ох уж эта его усмешечка одним углом рта, что-то слышится родное в долгой песне ямщика…

А потом он накрывает свои белокурые волосы мужниным черным тебетеем с серебряной вышивкой, обувается в «турецкие» шлепанцы с загнутыми носами, и мы отправляемся за приличной одеждой.

— Ты украл, — ворчу я, переодеваясь дома во все новое.

— Позаимствовал в рекламных целях, — уточняет Род с самым нахальным видом. — Ты же видела — все менеджеры дамского рода и вида прямо так горло и подставляли. В смысле на шею вешались.

Поскольку он зарозовел до неприличия, я догадываюсь, что он попользовался от этих народов не только одежкой. Ну, не всё же вам, змеюкам, до смерти жалить, верно?

— Ты прекрасно выглядишь, — Род оценивающе окидывает меня с ног до головы: фирменные кроссовки не промокают и не потеют, брюки выкроены по лекалу, тончайший свитер облегает сдобную грудь, полартексовая куртка легким мановением руки обращается в жилет. Короткие седые волосы под бейсболкой в равных долях перемешаны с темно-русыми и спадают прядками на уши.

— Ты тоже, так что взаимно. Нам идет спортивный стиль. А теперь куда?

— Предлагаю запереть твою квартиру и слетать… ну, для затравки в Питер. Давно не была?

— Лет десять. Телетранспортация, что ли?

— Телепортация. Ти-порт, — кивает он. — Не уверен, что вместе с тобой потяну на большие расстояния, так что учиться стоит на малых.

Людмила резко хлопает в ладоши: раз-два.

— Сердечно благодарю всех за поддержку и солидарность с нашим выбором. Поистине, сегодня выбраны самые достойные. А сейчас позвольте нам уйти ради того, чтобы вернуться.

Перед четырьмя гостями и двумя избранниками неохотно расступаются людские волны.

На пути к вертолету мастер Леонард говорит девушке по-нганасански, тихо улыбаясь в дымные серые небеса:

— Милая всем людям! Друзья чуют что-то дурное в ваших славянских спутниках и их транспорте.

— Не удивлюсь, — коротко отвечает Людмила. — Такого древнего воздушного извозчика мне еще не попадалось. Однако ж дипломаты улетают с нами хотя и без великой радости, но без трепета в душе.

— Вы пробовали предложить им остаться внизу на день-другой?

— Их же и без радиации тут пропоносит, с одного страху, — отвечает она. — Сама я же его на них и нагнала.

— А темнокожего?

— Да мы двое что нитка с иголкой. Я лично рада была бы остаться у Друзей, хоть с ним, хоть без него, только сразу на заметку возьмут. Поздно. Кто вам сказал-то? Дюльсемяку? Тубяку?

— И Дюходие.

— О. Видать, полная дрянь дело, если они хоть в этом сошлись.

На этих словах оба вежливо раскланиваются и расстаются. Вертолет гостеприимно приоткрывает дверцу.

— Простите великодушно, — девушка отодвигает военных в сторонку и пропускает обоих вампиров вперед, одновременно вкладывая им в руки по небольшому плоскому свертку. Говорит на местном диалекте: отрывисто, с вежливой маской на лице.

— Вивиан. Рут. Это всего лишь незаполненные голографические бланки, я ничего другого не раздаю; ни паспортов, ни кредиток. Но в одном конверте еще моя социальная карта, инвалидная, в другом оригинал маминой, якобы утерянной. Результат моих плутней. Обе полностью загружены монетой.

— Понятно. Благодарю вас, — с сердитой миной отвечает мужчина. — Туда по собачьей шерсти, обратно против оленьей. Повадился кувшин воду носить, тут ему и голову сломить. Простите за чепуху. Больше нечем было заполнить паузу.

Людмила церемонно кивает и продолжает инструктаж:

— Сейчас вы сядете назад. Ширму между передними и вашими сиденьями закрыть, но не запирать, замок аварийно-грузового люка проверить. Если что не так — мой адрес вы помните или возьмете по менталу от своих.

— Что такое? — недовольно спрашивает Несвятипаска. — Разве мы не в прежнем порядке?

— Вайперы излучений не любят, — говорит Людмила. — Захотели забиться в дальний уголок от великого трусохвостия. Не беда: сядете ближе к пилоту, там самая красота через фонарь просвечивает. А мы с Жоржиу посередке — сладкая парочка, верно, мой святой Георгий? Не тужи: виды у нас не очень красивые, зато от командного отсека отделяет нехилое пространство. Посплетничать можно, ну и поженихаться заодно.

Ни один представитель Стороны 2 не имеет права уклоняться от ежедневного паспортного контроля в органах внутренней безопасности. Также он не имеет права приближаться ни к одному зданию посольств и представительств других, помимо Стороны 1, государств, а также пересекать государственную границу Стороны 1 любым способом, в частности: наземным, водным, воздушным, подземным, подводным и находящимся за пределами воздушного пространства.