Владимир Головин - Бронзовый топор

Да, чужаков было много, и братья покачали головами: с таким многочисленным врагом урсам не справиться, если те нагрянут в их долину.

Отдохнув, разведчики и молодой алаз продолжили путь. Под вечер Лоок подбил отставшего от матери вепренка. Обрадованный Мохнач немедленно принялся его потрошить, а Лоок, найдя две сухие палицы и пучок мха, добыл огонь. Урсы понимали, что дым от костра может выдать их, но погони близко не было, а они так давно не ели жареного мяса, что пренебрегли осторожностью.

Увидев, что урсы собираются зажарить поросенка Хати отчаянно замахал руками, и даже попытался вырвать его из рук Мохнача, что беспредельно разъярило волосатого урса. Но Лоок понял: алаз хочет предостеречь их от какой-то беды. Он отвел его от костра и попытался узнать, что так взволновало Хати. Тот, захрюкав, изобразил кабана, затем, зашипев, как змея, показал жестами, что вепрь схватил ее, но она укусила его. А люди убили кабана, съели и умерли от змеиного яда. Поясняя это, Хати сделал скорбное лицо, закрыл глаза и замер.

Лоок понял, что там, где живут алазы, водится много ядовитых змей, которые часто жалят крепколобых щетинистых зверей. Кабаны яда не боятся, но мясо укушенного животного может убить человека, поэтому алазы и опасаются его есть.

Тем временем Мохнач выпотрошил добычу, обложил ее горящими ветками и, присев на корточки, не отрывал глаз от огня.

Когда же Лоок объяснил ему, почему алазы не едят мяса вепря, он даже подпрыгнул от негодования. Глупые алазы, глупые у них обычаи! А если кроме вепря не будет другой добычи, что же тогда есть? Траву и улиток? Нет, лучше покинуть эту землю, чем отказаться от свинины!

Однако наевшись досыта, Мохнач подобрел, стал благодушно размышлять о том, что некоторые глупые обычаи чужаков могут быть полезны урсам. Разве досталась бы ему, Мохначу, доля Хати, если бы все обычаи у алазов были разумными?

На ночь братья и Хати устроились в ветвях высокого дуба. А рано утром их дремоту нарушило злобное ворчанье собак с блестящей короткой шерстью. Их было больше, чем пальцев на двух руках. Гладя на больших клыкастых псов, Хати испуганно повторял: «Руги, руги».

Преследователи еще не показались, но нужно было спешить, иначе дуб мог стать для беглецов ловушкой. Лоок быстро срубил большую ветвь и бросил ее в сторону от дуба, чтобы отвлечь собак. Стая тотчас кинулась к ней. Но только урсы и алаз соскользнули на землю, как собаки бросились к ним. Нужно было принимать бой.

Прислонившись к дереву, беглецы стали отбиваться от наседавших собак. Мохнач свалил дубиной двух псов, Лоок одного: но изнеможенный голодом Хати оказался плохим бойцом. И вдруг у Мохнача треснула дубина. Он целился нанести сильный удар, но собака увернулась, и дубина врезалась в камень.

Надо было немедленно идти на прорыв. С боевым кличем урсов «оре-ре!» братья ринулись в самую гущу стаи. Отбросив обломок дубины, Мохнач схватил подвернувшуюся собаку за задние лапы и начал ею бить других. В то же время Лоок наносил удары топором.

Лес ничем не удивишь. Но такого побоища лесные обитатели еще не видели и не слышали. Крики людей, рычание, жалобный визг, жуткий вой собак разогнали лесных жителей. Без обычного сердитого цоканья понеслись с дерева на дерево белки; пригнув ветвистые рога к спине, умчались олени; в недоумении понюхав воздух, заспешил прочь бурый медведь; молнией промелькнул в чаще леопард. И даже длиннохвостые сороки, которым до всего дело, улетели подальше без назойливого стрекотанья.

Люди победили. Оставшиеся в живых собаки убежали зализывать раны, а беглецы, найдя ручей, пошли по воде, чтобы преследователи потеряли их след.

В полдень, обмывшись от крови, своей и собачьей, урсы хотели распрощаться с алазом, но Хати, поняв это, заплакал, объясняя своим спасителям, что до стоянки его племени недалеко, однако он боится остаться один. Мохнач недовольно заворчал, но Лооку было жаль юношу, почти мальчика, который напоминал ему Олли, и братья решили довести его до стоянки черноволосых.

Лес поредел. Все чаще встречались поляны со следами костров. И вот послышались мужские голоса. Не ведая, кто перед ними, беглецы затаились в густом кустарнике. Показались охотники с копьями и согнутыми палками, швыряющими маленькие дротики, какие урсы видели у ругов. Это были рослые мужчины с черными, как жженая кость, волосами, собранными на затылке в пучок и схваченными узкими ремешками. Со своих тел они еще не смыли грязь, смешанную с мелко истолченным мхом и листьями, которой вымазались перед охотой, чтобы звери не учуяли их запаха. Об этом Лоок узнал потом. А урсы делали иначе: покрывали свои тела шкурами тех зверей, на которых охотились. И получалось, что урсам есть что перенять у алазов.

Охота была удачной: мужчины несли несколько убитых зубров. Беглецы вышли из укрытия. Хати с радостным криком бросился к соплеменникам. Окружив урсов, алазы повели их в свою стоянку.

Братьев потрясло, что зубры были убиты дротиками-стрелами. Вот, оказывается, какая страшная сила таилась в этих упругих палках, стянутых с концов сухожилиями! Ведь так поразить большого зверя не могла даже сильная рука Мохнача!

Урсы внимательно рассмотрели и стрелы, разившие насмерть зубров. Они были меньше и тоньше дротиков, которые изготовляли урсы. А их наконечники, каменные или костяные, имели продольные бороздки, чтобы дротики глубже входили в тело зверя.

А вот и жилища алазов. Это были ямы, покрытые бревнами, сверху присыпанными землей.

Урсов обступила толпа. Особенно алазов привлекал Мохнач. Рассматривая его, мужчины удивленно прищелкивали языками, а дети прыгали вокруг него и пробовали дергать за шерсть, росшую на груди и на спине. Мохнач затравленно оглядывался вокруг, готовый задать стрекача.

Но вот к ним медленно приблизился высокий широкогрудый мужчина, видимо, вождь. Толпа расступилась. Хати было рванулся к вождю, но остановился в нерешительности, и урсы поняли, что мужчинам этого племени полагается быть сдержанными. Все же вождь обнял сына, затем острыми черными глазами впился в голубоглазых незнакомцев. Хати что-то сказал ему, и тот, подобрев лицом, проговорил несколько слов. Братья поняли, что он благодарит пришельцев за то, что они спасли сына.

Затем урсов повели к большому костру, где на огромном вертеле дожаривался олень. У костра собрались только мужчины. Медными топорами и ножами старейшие охотники быстро расчленили оленя на дымящиеся куски. Все алазы-мужчины сели в круг, поджав ноги под себя, их обошла старая сгорбленная женщина, которая достала из кожаного мешочка горсть серо-белых камешков, какие Лоок видел у Одинокого Рогача, и каждого наделила одним. После этого все принялись за еду.