Семен Кирсанов - Т. 2. Фантастические поэмы и сказки

У меня, в волшебной комнате,
по соседству, за стеной,
есть колпак —
звезда на конусе,
есть халат — обшит Луной.

Есть набор волшебных палочек,
банка духов и чертей,
и полдюжины —
из прачечной —
самобранок-скатертей.

Рядом с кошкой в черном кителе
сидит вещая сова
и корректно —
посетителям
говорит: «Comment ça va?»

Когда книжки и учебники
на ночь
гасит абажур, —
я в ту комнату волшебную
с младшим сыном прихожу,

В этой комнате позволено
без оплаты никакой
сколько хочешь
звезд из золота
брать из воздуха рукой;

можно голубя воркующего
мигом вынуть из плаща;
воздух в розы,
воду в кружево
можно просто превращать.

Тут пластинки, могут делаться, —
под шарманку с тишиной
на столе
танцует девочка
с незабудку вышиной.

Сыну я сказал: —
Пожалуйста,
вот тебе заветный ключ,
вот тебе металл пронзающий
голубой волшебный луч.

Захотел алмаз —
пожалуйста,
молви слово и добудь!
Только здесь нельзя
из жадности
в сумку прятать что-нибудь.

Можешь вызвать духов сказочных,
научить работе их.
Только здесь нельзя
заважничать
и кричать нельзя на них.

Видишь палочку —
пожалуйста,
делай все из ничего.
Только здесь нельзя
безжалостно
бить и мучить — никого!

А не так, —
без возвращения,
без приметы,
без следа, —
эта комната волшебная
вдруг исчезнет
навсегда.

Дети,
дети,
спать пора!
Вьюги
воют в рупора,
санки с лыжами
озябли.
Спрячьте
куклы,
книжки,
сабли,
спать,
спать,
спать пора,
по кроватям,
детвора!

Львиная лапа —
замигала
лампа.
Запорошил снег
порог.
Сеня кончил
свой урок.

Ах, какой он
маленький!
Этажерки ниже.
Отстегнул
от талийки
короткие штанишки.

Ветер хлопья
с крыши сдул,
задымил туманно.
Села мама
на стул,
и запела мама:

«Месяц выплыл, юн и тонок,
и поплыл домой,
и на лапки, как котенок,
стал будильник мой.

Опускай скорей ресницы,
крепче засыпай,
пусть тебе, сынок, приснится
пограничный край.

Нелегко в пургу согреться,
снегом занесен,
твой отец залег в секрете,
сжал винтовку он.

Снег кружи́тся. Ночь кренится.
Вертится буран.
Злой шпион ползет к границе,
затаив наган.

Но отец твой старый воин,
закален в бою.
Спи, малютка, будь спокоен,
баюшки-баю.

Скоро, скоро, после школы,
вырастешь большой,
и сожмешь приклад тяжелый
сильною рукой.

Провожу бойца Семена,
поцелую в ус,
положу в кошель ременный
хлеба теплый кус.

А пока я только песню,
песенку пою,
спи, сынок, в кроватке тесной,
баюшки-баю!»

Баю-баю,
махонькой,
спи в кроватке
мягонькой…

Темнота.
Тишь.
Тени
на полу…
— Спишь?
— Сплю…

Сплю…
сп-лю…
В кух-не
кран закапал —
сп-лю,
сс-п-лю.
За сугробом
сжал винтовку папа…
Т-сс…
с-плю…

Па-
па
пе-
ред
вором,
в уг-лу
склад.
Делает шпион
затвором:
Ку-
клукс-
клан.

Одеяла драп
свис.
В доме спят.
Храп.
Свист.

Па-
па
падает,
па-
дает,
пада…
Испуг!
Сплю.

Поле. Синь.
На заре
парусинный лазарет.
Раненый охает,
пуля села
в легкое.
Из холодных палат
белый
движется халат.
Это врач,
это ясно —
облит струйками красными,
он кричит:
— Одевайся
поскорей,
за лекарствами! —
Ночь темна и густа.
До аптеки
верста.
…Кальций,
вата
и йод…
Мама
песню поет,
где-то каплет
в углу…
Сплю.

Грудой
башен заморских
снег,
сверкая, лепится.
Утренние
заморозки,
гололедица…

Холод
пальцы припекает,
вот бы
если варежки!
Мимо Сени
пробегают
школьные товарищи.

Закричали
Митя с Колей:
— Сенька,
ты чего не в школе?

— Я врачом
в аптеку послан
и вернусь оттуда
поздно.

— Раз, два, три, —
Сенечка,
не ври.

Зажимайте
живо рот!
Пацана́ —
за шиворот,
влазь
в класс!

Подтолкнули
валенками,
посадили
с маленькими.

Бел
мел.
Подтянись! —
За пюпитром
латинист.

Руки
что жерновы.
— Ну-ка,
за латынь! —
Скрыты
брови черные
пенсне золотым.

Раз, два, три, —
Сеня,
повтори:

«Dantebe, mater Rossia, iscus, essentia quassa,
cicero, corpus, petit Isvesti, orator, tribuna,
radionositis centra declaratii: Urbi et orbi,
purpura parus namorae Respublica guetrus tremit».

Бледен мальчик,
обмер мальчик,
в класс
вступает математик:

§ 000. Шли четыре мужика, говорили про крупу,
про покупку, про крупу да про подкрупку.
У меня полпуда с граммом, у тебя кило и пуд,
у Антипа пуд и гарнец, у Ивана четверик.
Сколько было в метромерах всей крупы на
четверых?

Обмер Сеня,
пьяный будто,
стал решать
и перепутал,
и, издав
военный крик,
через кафедру —
прыг!
Прыгнул
через падежи.
— Да держи его,
держи! —
Тангенс, синус,
плюс и минус,
взял разбег —
А + В….
Перепрыгнул
Ваню и
Рисование,
Перепрыгнул
Рафу и
Географию,
Перепрыгнул
Саню и
Чистописание!

Надзиратель
поднял вой,
прибежал городовой, —
в воду канул
гимназист,
невысок
и неказист!

Встал учитель
на порог:
— Повтори,
лентяй,
урок!

Что мальчишке
до урока?
Перед ним
легла дорога
голуба и широка.
Сахарные берега…

Берег моря.
Где я?
Стоп!
Вкусный,
сладкий запах сдоб…

Изменили
мне силенки,
устаю,
устаю!
В поле
сахарной соломки
я стою.

Я ж
не сладкого искал…
Сколько
сахара-песка,
что за розовая ваза!
Ах, как пенится
у скал
Море
Клюквенного Кваса.