Макс Мах - Авиатор

Памятуя о своем конфузе, чуть не кончившемся для нее изнасилованием, Лиза осторожно приблизилась к двери, приоткрыла ее и выглянула в коридор.

Ну, что сказать? Кто не успел, тот опоздал. Все двери кают настежь, и в коридоре полно вооруженных мужчин. Однако Лиза умела соображать быстро, а реагировала на опасность еще быстрее. Она ударила ближайшего противника пистолетом по лбу — он оторопел, внезапно обнаружив Лизу прямо перед собой, — развернула рывком левой руки, перехватила, сжав удушающим захватом горло, прикрыла себя его телом и выставила над плечом мужчины свободную руку, сжимающую «браунинг».

— А ну стоять! — гаркнула она во весь голос. — Если кто надеется, что мне первым же выстрелом запястье вывихнет, то это зря! — И она выстрелила в потолок.

Вообще-то, аттракцион был рискованный. У «браунинга» Хай-пауэр довольно серьезная отдача. Даже мужчины предпочитают стрелять из него с двух рук, но Лиза такое уже пару раз проделывала, — хотя и с переменным успехом, — и понадеялась, что пронесет и на этот раз. Пронесло.

Бельгийцы, — а захватчики, судя по выговору, были именно фламандцами, — от неожиданности даже попятились.

— У меня в обойме еще десять выстрелов, — крикнула Лиза. — Все понятно?

— Чего ты хочешь? — спросил один из захватчиков.

— Прежде всего, я хочу, чтобы вы освободили женщин из соседних кают.

— А то что?

— Мне еще раз нажать на курок? — спросила Лиза, направляя в грудь собеседника ствол «браунинга». — Если опущу ствол ниже, как раз яйца отстрелю. Вы понимаете меня?

— Давайте их сюда! — приказал «переговорщик», оглянувшись на остальных.

Началось невнятное шевеление: кто-то куда-то шел, кто-то сдвигался или отходил, освобождая дорогу, кто-то комментировал. Под шумок начал оживать и Лизин пленник, он явно готовил встречный ход. Но Лиза ему не позволила. Нажала сильнее, и бельгиец захрипел и, по-видимому, начал меняться в лице. Во всяком случае, реакция прочих комбатантов была однозначной.

Наконец в коридор выволокли Рейчел и Анфису. Обе были помяты и со связанными руками, но, похоже, их только били, — синяки на лицах наливались грозовой тьмой, — да и то в драке. Получалось, что «счастье» быть изнасилованной выпало одной только Лизе.

«Впрочем, еще не вечер…»

Кто их знает, этих бельгийцев, может быть, с Лизы только начали, а продолжение, как известно, «следует».

— Отпустите их! — приказала Лиза, и в этот момент на сцене появилось новое действующее лицо.

— Что здесь происходит?

Лиза скосила взгляд и даже не удивилась, увидев капитана ван Россома. Напротив, мозаика сложилась, чего-то в этом роде она, на самом деле, и ожидала.

«Последний кусочек смальты…»

— А вы разве не видите, капитан? — задала она встречный вопрос. — Славные брабантские егеря избивают и насилуют женщин. Вполне в стиле фландров!

— Вообще-то валлонские, с вашего позволения, госпожа капитан! — ван Россом приподнял руки, показывая, что не вооружен и сделал осторожный шаг вперед. — Валлонские стрелки, и мы не фландры, а фламандцы. Фландрами называются наши кролики.

— Больше ни шагу! — чуть повела стволом пистолета Лиза. — Фиса, Рейчел, скоренько! Вдоль стены ко мне за спину и в каюту! Бритва в ванной, стволы на трупах.

— На трупах? — нахмурился ван Россом.

— Я застрелила двух насильников, — объяснила Лиза, следя за егерями. — Вы в своем уме, капитан? Даже если вы всех нас убьёте, неужели думаете, не всплывет? Одно дело ограбление, другое — насилие над нонкомбатантами и их убийство. Или вы заодно и всех егерей перебьете, чтобы никто не проболтался, ни спьяну, ни в бреду?

— Кенхейс, она говорит правду? — обернулся ван Россом к одному из мужчин.

— А что я должен был делать? — окрысился тот. — Вы же знаете, господин капитан, Дёрст — отморозок. Я вам и раньше говорил! Да, еще эти его бандиты!

— Идиот! — покачал головой ван Россом. — Боже мой, какой идиот!

— Мадам! — повернулся он к Лизе. — Я даже не знаю, что сказать. Разумеется, я приношу свои извинения, но полагаю, вам они ни к чему. У вас там кто-то живой остался?

— Один, кажется, но я не уверена.

— Ну, если он живой, добейте, если не трудно, — предложил капитан. — Или сюда вытолкайте, я его сам пристрелю.

— Хорошая идея, — согласилась Лиза, решившая, выяснить на живом примере, чего следует ожидать от этих фламандских сукиных детей.

— Рейчел! — крикнула она. — Вы там как, освободились?

— Дай минуту! — крикнула в ответ Анфиса.

Ну, что сказать? Импульсивность — не порок, а всего лишь простительный недостаток, а вот самонадеянность — смертный грех, в том смысле, что от неё умирают чаще, чем от дурной поспешности, хотя и от той мрут немерено. Лиза попросту переоценила свою крутость. У истребителей такое случается и, к сожалению, не так уж редко. Как говорится, наши недостатки — суть продолжение наших же достоинств. Пилоты штурмовиков — люди резкие, способные принимать решения быстро, и даже очень быстро, и при том не склонны к рефлексии. Во всяком случае, не в бою. Сомневаться в принятом решении или в своей способности привести его в жизнь, — каким бы безумным оно ни казалось окружающим, — истребителям не свойственно. В этом их сила, но в этом же сокрыта их уязвимость. Рано или поздно, но осторожность покидает пилота, и тогда лишь дело времени и случая, когда и как оставит его госпожа удача.

Ожидание не затянулось. Ван Россом все ещё гневался на своих баньдюгов, инженер с навигатором только-только успели скрыться за спиной Лизы, а стрелок, которого она держала в удушающем захвате и уже перестала принимать в расчёт, сделал свой «ход конем», и все закончилось, едва успев начаться. Он провёл какой-то хитрый приём — все-таки егеря на то и егеря, чтобы знать толк в подобного рода вещах, — и не только освободился из захвата, но ещё и Лизу обезоружил. Вышиб из её руки пистолет и врезал ей от всей души под вздох. Ну а дальше все просто. Получить удар под ложечку — удовольствие ниже среднего. И ладно бы, только больно.

— Тебе больно? — несколько позже спросила ее Рейчел.

— Больно? — вздохнула, тогда, Лиза. — Нет, обидно!

Ей, и в самом деле, было обидно. А ещё ей было стыдно, и стыд этот жёг душу так, что хотелось плакать. Но слезами делу не поможешь, не так ли?

— Хорошая попытка, мадам! — усмехнулся Ван Россом, когда, откорчившись, и продышавшись, она, наконец, села на полу. — Меньшего, впрочем, я от вас, Лиза, и не ожидал. Однако к делу! Как вы, возможно, уже догадываетесь, «Звезда Севера» захвачена, и вы, как и все прочие члены экипажа являетесь моими пленниками. Разумеется, в наши планы никак не входило насилие над вами, капитан, или другими женщинами, однако люди разные. В том числе и мои люди. Засим приношу вам самые искренние извинения и обещаю, что подобные эксцессы более не повторятся. Двоих виновных вы, мадам, уже наказали. Будем считать, это был расстрел «за мародёрство», третьего — когда выздоровеет, — я накажу сам. Не до смерти, но обещаю, ему не понравится. Однако хочу предупредить и вас, капитан. Учитывая деликатность ситуации, я приказал, при попытке к бегству стрелять на поражение. Имейте это в виду!