Макс Мах - Авиатор

Что ж первая фаза операции прошла неплохо, или даже хорошо, но это всего лишь то, что легло на одну чашу весов, на другую — «упал» снаряд с «Конкордии», частично разрушивший хвостовое оперение штурмовика. Лиза уже неслась над озером, когда поняла, что у нее проблемы. Вернее, проблемы с остойчивостью, балансировкой и управлением возникли у «гренадера», однако люди, как известно, не птицы и летать не умеют. Они могут лишь использовать летательные аппараты и полностью зависят от их исправности. Поэтому следующие двадцать три минуты полета были «сущим мучением», когда Лиза не столько пилотировала штурмовик, сколько пыталась компенсировать тем, что еще оставалось в ее распоряжении — двигателем, крыльями, обломками киля и левой части горизонтального оперения, — то чего у нее уже не было, то есть, отсутствие полноценного хвостового оперения. Кроме того, полет в горах — это постоянная борьба с восходящими и нисходящими потоками, что делать без исправных рулей высоты крайне сложно, если возможно вообще. И все это, не считая ветра в ущельях, — то попутного, то противного. Собственно, то, что Лиза продержалась в воздухе целых двадцать три минуты, уже было невероятной удачей, но в результате она не достигла точки встречи, оказавшись по ее прикидкам километров на сорок севернее и градусов на тридцать восточнее. Точнее — не имея карты, — Лиза определить не могла, но это был уже совсем другой вопрос.

В конце концов, лететь дальше стало попросту невозможно, и Лиза посадила штурмовик на воду. В горах по любому сесть было негде, но можно было протянуть еще километров двадцать на юго-запад, однако, увидев блеск воды, Лиза подумала, что другой такой возможности может уже и не представится. При ближайшем «рассмотрении» вода оказалась небольшим озерцом, серебрившимся в свете луны, но выбирать было не из чего, и Лиза пошла на посадку. В результате удалось достигнуть малого — превратить катастрофу в аварию. Штурмовик частично развалился, но, слава Богу, не взорвался. Лиза получила множество мелких травм, но не убилась и ничего себе не сломала. Смогла даже самостоятельно вылезти на берег. Там и потеряла сознание.

Как ни странно, на рассвете она очухалась и обнаружила, что за ночь ее никто не съел, что было невероятным везением, поскольку она находилась в самом сердце Африки, в горах Кхонга, и кто здесь водится, просто не знала. Могло случиться, что львы и гепарды, но и встреча с шакалами и гиенами не сулила Лизе ничего хорошего. Однако Бог миловал.

Преодолевая боль и слабость, она села на земле, потом встала и сделала пару неуверенных шагов к кромке воды. Похоже, она ничего себе не сломала, но тело болело так, словно, ее палками побили, и кружилась голова. В горле пересохло, и в тот момент, когда она об этом подумала, сразу же выяснилось, что ее мучает жажда. Между тем, совсем рядом, буквально у ног Лизы лежало довольно большое озеро, но пить из него, разумеется, было нельзя.

«Не пей, Иванушка, козленочком станешь!»

Эх, была б она в Сибири или в средней полосе России, там, если химию в речки не сливают, пить можно повсюду. Максимум, заведутся глисты или понос проберет. Но про Африку такого не скажешь.

«Ладно, попробуем решить проблему своими силами!»

Лиза огляделась. Она находилась в неглубокой котловине, образованной невысокими горами или, скорее, каменистыми холмами, кое-где покрытыми лесом. На дне котловины лежало средних размеров озеро, — на глаз метров триста в поперечнике, — но не видно было ни одной впадающей в него реки. Так что, или где-то поблизости имеются родники, что было бы просто замечательно, — но иди найди их сейчас! — или озеро образованно сезонными дождями, что не есть «гут». Однако, в любом случае, мутноватая коричневатая вода доверия не внушала.

«Ну, и где же я, где?»

С одной стороны над холмами поднималась гряда более высоких гор. Серые нагромождения скал без единого пятна зелени. Впрочем, вершина одного — самого высокого, — пика была покрыта снегом. Если это хребет Асаи и гора Мауи, то запад находится как раз там, но могло случиться, что это какие-нибудь другие горы. Впрочем, с ориентацией на местности можно было обождать. Первым делом ей следовало добыть воду.

Лиза с минуту стояла, рассматривая обломки штурмовика, потом перевела взгляд на берега озера, на каменистые пляжи, заросли тростника, — или что уж у них тут растет по берегам рек и озер, — на красную сухую землю и пожелтевшую траву, на редкие деревья. Сейчас, ранним утром по берегам озера двигались пришедшие на водопой животные. Какие-то антилопы, лани или газели, кабаны, кто-то еще. Крупных животных видно не было, — да и мелкие держались от Лизы на расстоянии, — зато тут и там виднелись охотящиеся на рыбу цапли. Вопрос, водятся ли в озере крокодилы, так и остался без ответа. То, что Лиза их пока не увидела, ни о чем еще не говорило.

Постояв так минуту или две, Лиза пожала плечами, — от чего заныли все синяки и ссадины на спине и плечах, а заодно и на ребрах, — тяжело вздохнула и вошла в воду. Когда она готовила «гренадер» к взлету, ей было не до того, чтобы проверять комплектацию. По идее, на боеготовом штурмовике должен находиться «Аварийный комплект выживания», но Лиза уже знала, с каким «уважением» относятся люди из «легкой группы» к инструкциям и регламенту. Не военный флот, одним словом, хотя и там, как писала в своем дневнике Елизавета Браге, случались порой вопиющие нарушения устава.

К счастью, на последнем отрезке «торможения» штурмовик уже въехал на мелководье, так что нырять Лизе не пришлось. Кокпит был слегка притоплен, но не до конца, и первое, что увидела Лиза, заглянув в кабину «гренадера», оказалась брезентовая сумка с НАЗом — Носимым аварийным запасом. На ней, собственно, так и было написано — «НАЗ». Белыми латинскими буквами на темно-зеленом фоне.

Второй вещью, которую обнаружила Лиза, начав уже систематическое «обшаривание» кабины пилота, была — скорее полная, чем пустая, — фляжка с самогоном, которую она же сама там как-то и оставила.

«А жизнь-то налаживается!» — подумала Лиза, запихивая фляжку в карман.

На худший случай, воду можно было смешать с самогоном.

— «Расточительно, конечно, но снявши голову, по волосам не плачут!»

С замиранием сердца, — боясь вспугнуть, снова обернувшуюся к ней лицом удачу, Лиза заглянула в грузовой отсек, находящийся за спинкой кресла пилота, и чуть не заорала от счастья. Там находилось настоящее богатство, почище сокровищ Кано: старый ранец от парашюта, кусок парашютного шелка, прихеренный кем-то из механиков для неизвестной надобности, чудом не разбившаяся при жесткой посадке пустая литровая бутылка из-под виски, и, наконец, револьвер Воблей-Фосбери в наплечной кобуре. Кто и за каким бесом, прятал в штурмовике оружие — тайна сия была покрыта мраком. Однако Лиза и не задавалась такими вопросами. Револьвер, шесть патронов в барабане и еще девять в кожаном кисете для табака — это немыслимое богатство.