Юлиана По - Тринадцать на Тринадцать (СИ)

А, вот в чём дело! Слава Богу… Джек продолжил:

— Дело в том, что в греческом языке (когда ещё различия в языках были и он существовал), была приставка «ana», которая означала движение вверх, усиление действия, обратное, противоположное, возвратное действие. Я думаю, что неправильно написанное твоё имя даёт нам конкретное указание на то, что тебя создали для противостояния врагам человеческого рода. Я думаю именно так. На эту мысль натолкнул меня доктор Андреас, ты его должна помнить, он ведь у нас грек.

Я смотрела в глаза Джека с удивлением. Ни за что бы не подумала, что моё имя является дополнительным указанием на мою уникальность… Снова фатализм… Я не зря в бункере учёных повстречала именно доктора Андреаса, ох не зря…

— Любопытно — изрёк Стас — Думаю, мы теперь вполне обоснованно можем считать тебя нашим оружием, Ана, ведь само Провидение указывает нам на это. Идёт серьёзная борьба, война набирает свою силу, она пока не явная, но уже идёт на уровне планирования стратегий, захвата ключевых сил. Если мы потеряем Ану — мы потеряем всё. У нас не будет даже призрачной надежды на победу или хотя бы на сдерживание сил врага. Вы все ещё кое-что должны знать. Помимо тех ужасных жертв, которые мы понесли в тот Жуткий День — произнёс печальным голосом Стас, а меня от этих слов изрядно покоробило — Мы потеряли ещё нечто очень важное…

Что? Что ещё могло случиться в тот проклятый День? Спустя несколько секунд отец Макса закончил свою мысль:

— Был утерян Купол Тьмы.

По залу пронеслась волна тяжёлых выдохов. Неужели его забрали Сильнейшие? Неужели несмотря ни на что, от цели своей конечной не отступили?

— Я спрошу у Эрика об этом при первой возможности — произнесла я.

— Мы будем тебе очень благодарны за это, Ана — ответил с ноткой отчаяния Стас, думаю, он пришёл к тем же выводам, что и я — На этом, я думаю, большую часть присутствующих мы можем отпустить. Я попрошу остаться лишь Макса, Ивана, наших уважаемых учёных и Илью с Антонио. Остальные могут быть свободны.

Я вопросительно посмотрела на своего брата, он ободряюще подмигнул мне и жестом сказал идти. Я спорить не стала, он ведь всё равно мне всё расскажет позже. Время было уже позднее, посему я посеменила в свою комнату на водные процедуры и скорее погрузиться в сон. Я очень надеялась на то, что этой ночью я увижу вновь Илью и Эрика и задам свои вопросы. Самый мой главный вопрос адресован будет брату, и звучать он будет так — где же я смогу его найти.

Глава восьмая. Сон в руку

Я поёрзала в своей кровати примерно пару часов, всё никак не могла уснуть, находясь в состоянии крайнего возбуждения, в голову без конца лезли всякие мысли, не позволяя мне расслабиться и провалиться в сон. Сам тот факт, что от меня теперь зависит очень много, сводил меня с ума, заставлял нервничать, ведь чем скорее я увижу во сне брата и Эрика, тем скорее получу ответы на вопросы Совещания и на свои собственные. Я считала своего защитника мёртвым вот уже Бог знает сколько времени, а теперь я верю в то, что он жив! Я хочу скорее его обнять, расцеловать и никуда не отпускать. Где-то в глубине своей души, на самых дальних затворках своего израненного сердца то же самое я хотела сделать и с Эриком, но пока что между нами нерушимой стеной вставал мой разум, который твердил, что Он меня предал, растоптал мою любовь, убил часть меня. Но как бы ни кипятился разум из-за всего того, что Эрик натворил, мы с ним, с разумом, давно уже пришли к тому, что прощу я своему холодному Принцу абсолютно всё…

Не желая более находится в таком нервозном состоянии, я встала с кровати, накинула халат и вышла из комнаты. Направлялась я в сторону мед. части, мне необходимо было принять успокоительное. Температура в помещении коридора мне показалась уж очень низкой, я посильнее закуталась в свой халат, моргнула разок и замерла на месте, как вкопанная. Коридора нашего замка больше не было. Я была в каком-то огромном холле с огромными картинами на стенах, с канделябрами с горящими свечами и узорчатыми коврами на полах. Лучин нигде не было… Я нервно сглотнула, оглянулась назад в надежде обнаружить дверь в свою комнату, но она, конечно же, уже исчезла. Я во сне. За своими размышлениями я, похоже, не заметила, как провалилась сначала в дрёму, а затем и вовсе уснула. Славненько. Но почему я оказалась в этом странном средневековом коридоре, а не в своём родительском доме? Так, надо подумать, шагу не ступлю, пока не приду к каким-либо вразумительным выводам. Как учил меня Макс — настоящий боец должен уметь анализировать всё то, что вокруг него происходит и делать это должен очень быстро. Итак, когда я попадаю в такие вот необычные сны в последнее время, то оказываюсь в сознании своего брата. Значит, сейчас я снова в его голове, и он хочет мне что-то показать. Похоже, я должна увидеть что-то очень важное. Я должна ему довериться.

Не размышляя более ни секунды, я сделал шаг вглубь коридора. Проход оказался длинным, я шла уже минуты три, как вдруг до меня стали доноситься звуки музыки — звуки скрипки, флейты, рояля… Мои ноги привели меня к лестнице, ведущей вниз в шумную залу. Неожиданно на моём пути вырос статный незнакомец с тёмными волосами, тёмно-карими глазами и надменным взглядом. Я жутко перепугалась, но незнакомец не обратил на меня никакого внимания, он прошёл мимо и начал удалятся. Что-то в моей бедовой голове словно щёлкнуло, я вдруг поняла, что мне нужно идти за ним, не задумываясь. Видимо, сознание Ильи вело меня, и я не стала с ним спорить. Бросившись вслед за незнакомцем, я начала попутно размышлять о том, кто же это мог быть? Он чем-то неуловимо был похож на Деметрия — такая же тёмная широкоплечая статная фигура… Поспевала я за идущим передо мной существом еле-еле. Его шаги были широкими и частыми, мне пришлось даже перейти на лёгкий бег. Парень пару раз свернул, на ещё одном лестничном пролёте спустился на этаж ниже, снова свернул, упёрся в дверь, открыл её, зашёл внутрь и запер её за собой, оставив меня снаружи. Я начала судорожно соображать, как же мне попасть следом за ним по ту сторону? Простояв в недоумении пару секунд, я хлопнула себя по глупой голове и просто сделала шаг вперёд, а потом ещё один и ещё, пока не увидела перед собой просторную комнату с камином по центру, тяжёлыми дубовыми полами и огромным креслом-троном перед огнём, в котором величаво восседал Деметрий. Уж его я узнала сразу.

— Что стряслось, брат? — холодно поинтересовался он — Почему ты посмел потревожить мой покой? Ты же знаешь, когда я один в этой комнате, меня трогать смертельно опасно — холодный блеск глаз Вожака мелькнул зарождавшейся опасностью. Вот это да, отношения между братьями-вожаками совсем не такое, какое между братьями-сильнейшими.