Александр Савчук - Горе и Беда [СИ]

Тук-тук-тук.

Ох, придется все-таки взять грех на душу! Вот сейчас встану, открою дверь и убью стукача. Даже без пистолета обойдусь, руками-то оно поприятнее будет. А потом снова спать лягу.

Тук-тук-тук.

Ну, все!!!!

Вскочив с дивана и чуть не рухнув на пол, запутавшись в пледе, что добавило мне решимости расправится с наглым нарушителем спокойствия, я рывком распахнул дверь. Анька. Ее убивать, наверное, не буду. Как-то некультурно женщин убивать. Да еще тех, кто стоит с таким виноватым видом. Не по-княжески, в общем.

— Слав, я могу войти?

И что ей ответить? Послать в лес за подснежниками? Наверное так и надо сделать.

— Можешь, — со вздохом сказал я, и посторонился, пропуская гостью.

Закрыв дверь я снова добрел до дивана и рухнул как подрубленное дерево. Ну нет моих сил! Я спать хочу!

— Слав, а Илья договорился завтра с наст…., то есть с графом учебный поединок провести, — донесся до меня голос Ани. — А потом и с этим вампиром.

— С Предком, что ли? — буркнул я, погружаясь в живительный сон.

Если бы еще над ухом никто не жужжал!

— Да нет! С тем, кого мы привезли! Ты пойдешь смотреть?

— Не-а! Графа Илья сделает, а вот вампир ему не по зубам. Хотя, может быть как раз по зубам, но в прямом смысле. Я видел на записях, с какой скоростью они двигаться могут. Илья такой темп не потянет. Будет злой, а потом вспомнит, что это я его под раздачу пристроил. И мне будет плохо. Я его знаю.

Все это я сказал только для того, что бы от меня побыстрее отстали.

— Но ты только предложил, он же сам согласился. Да и про вампира ты ничего не говорил. Это Ильи инициатива.

Господи, ну вот зачем она приперлась!!???!!!

— Крайнего он все равно назначит. И этим крайним буду я. В этот раз нос ломать мне он не станет, но отыграется, к гадалке не ходи.

Скрипнул стул. Анне надоело беседовать стоя, и она решила сесть. Плохо дело. Значит, так быстро не отстанет.

— Расскажи, что ты такого натворил, что Илья решил тебе нос сломать?

Вот что я говорил! Может ее все-таки убить? В коридоре пусто было, свидетелей, что Анна вошла в мой кабинет нет. Труп потом из окна на веревке спущу и в болото. Зато спать можно будет спокойно.

Я с трудом поднялся и тоже сел. Только на диване.

— Если расскажу – отстанешь?

Анна кивнула.

— Илья не женат, но женщинами очень даже интересуется. И есть у него слабость, я даже бы сказал страсть. Рыжеволосые девушки с зелеными глазами. Встречая такую девушку Илья с ума сходит. Но таких мало, а свободных еще меньше. Однажды Илье повезло, он встретил рыжеволосую красавицу, которая благосклонно отнеслась к его ухаживаниям. Даже согласилась прийти к нему домой, посмотреть коллекцию марок. В тот же день, за пару часов до их встречи, я на минутку забежал к Илье и оставил в ванной комнате некую бумажку. Не на виду, но так, чтобы выглядело будто ее случайно обронили. Девушка пришла, марки смотреть не стала, а решила душ принять. И нашла мою закладку. Будучи любопытной, как и многие представительницы прекрасного пола, она эту бумажку прочитала. А потом быстро собралась, обложила Илью нехорошими словами и ушла.

— Что же такого было в той бумажке?

— Справку я подделал. Из местного диспансера. Дескать обнаружился у гражданина Ильи целый букет постыдных болезней, да такой, что лечение не представляется возможным. Только эвтаназия, но у нас она запрещена.

— Ты действительно это сделал? — ужаснулась Анна.

— Да. Трюк мерзкий, постыдный и недостойный. Вот поэтому я и не хотел рассказывать. Мною двигало желание отомстить, накануне Илья мне свидание сорвал. Так на тренировке замучил, что я еле до квартиры добрался. А мы должны были идти на танцы! Вот я и решил отплатить той же монетой. На более изящную комбинацию времени не было, пришлось сделать все быстро и грубо. Если честно, мне до сих пор стыдно. Я был молод и глуп.

— И когда это случилось?

— Два года назад. Это все? Аня, я буквально отключаюсь. Мне надо хоть немного поспать.

Анна нерешительно помялась, не зная с чего начать разговор. Ведь не о предстоящем же поединке она пришла поговорить.

— Я хотела бы рассказать тебе все. Почему я так себя веду и почему я не хочу развода…..

— Аня, — перебил я ее. — Тема, несомненно, важная, и нам давно пора все обсудить. Но не сейчас. Боюсь, что я просто засну, слушая тебя. Давай немного отдохнем, ты ведь тоже устала. А потом, клянусь, я тебя выслушаю. А сейчас езжай домой. Наташа тебя отвезет.

— Она занята.

— Тогда такси вызови.

Анна прикусила нижнюю губу и отчаянно замотала головой. Что с ней такое? Почему она так не любит одной оставаться?

Вздохнув, я с трудом поднялся, вытащил из шкафа зимнюю куртку, свернул ее в плотный рулон, и приспособил вместо подушки. Свою я передвинул на край дивана, отправив туда же и плед. Ничего, ночи теплые, не замерзну. Лег лицом к стенке.

— Надо отдохнуть, — пробормотал я.

Уже проваливаясь в сон, я почувствовал, как край дивана легонько прогнулся.

Спал я крепко, но вот сны снились какие-то непутевые. Предок подсовывал мне стакан с бурой жидкостью, уверяя, что самогон настоянный на крови страуса – первое дело для профилактики кариеса. Армен собирался ехать в один из вампирских миров, дабы изучить все тонкости их наречия, а Глеб требовал от меня отчета с ХХIV съезда партии, куда я был внедрен под видом Брежнева, и где безответственно профукал две золотых звезды, сменяв их в буфете на бутерброд с любительской колбасой.

Благодаря этим снам я хоть не испытывал больше такой усталости, как накануне, но голова оставалась тяжелой и мутной. Надо выпить кофе, этого волшебного эликсира, поднимающего на ноги лентяев и гуляк. Но прежде организм требовал избавиться от излишков жидкости. Причем настойчиво так требовал. А вот это было сделать непросто.

На краю дивана спала Анюта. На самом краешке, замотавшись в плед, словно это был магический покров, оберегающий ее от любых посягательств. И чтобы мне обрести свободу передвижения, и добраться до заветной комнаты с белым другом, придется через Аню перелезать. Другого пути нет, с одной стороны диван к стене прижат, а с другой его шкаф подпирает. Перелезть не проблема, чай не через Альпы, но вдруг она в самый неподходящий момент проснется? И увидит над собой мое туловище? Что тогда будет? А ничего хорошего. Во сне ее немного прижал и то истерика какая была, а тут практически совершенное насилие. Точно чем-нибудь шандарахнет спросонья. А время не терпит. То есть, организм мой терпеть не желает. Может, ее разбудить?

Но ведь она так сладко спит! А сон, как известно, лучшее лекарство от всех душевных терзаний. Я помню, как она чувствовала себя вчера, готовясь излить мне душу. Права Зина, на все сто права. Что-то неладное у Аньки дома произошло, и в эту поездку, а тем более под венец она не от хорошей жизни отправилась. И, скорей всего, ее назначили добровольцем.