Мария Семёнова - Славянское фэнтези

А что, если этот лжец на троне опять поставит меня перед выбором?! Опять заставит служить лжи?!

Феодор говорил очень долго, потому что об этих вещах он молчал всю жизнь. Увы, а может, к счастью, но когда Кривой Купец коснулся варяга, выяснилось, что тот спит.

Кинтарийский Циклоп оставил его и некоторое время шёл по колено в морской воде, шепча имя того, кого надеялся навсегда забыть, того, кто пал жертвой его оговора. Потом он упал в море, в надежде, что его солёная свежесть, как обычно, принесёт ему облегчение. Но этого не произошло. Тогда он вышел на берег и снял с себя одежду, чтобы просушить.

— Высоко сижу, далеко гляжу, всё, прохвосты, вижу!

Гребцы вскочили с сундука как ужаленные, с ненавистью глянули на Волока-анта и вернулись к работе. Волок-ант пригрозил им шутливо пальцем и снова притворился, что спит.

Эти гребцы были новичками в команде. Когда хозяин пригласил их побороться, они поддались. Этого Феодор не любил, и, чтобы впредь неповадно было, раздражённый купец приказал им упражнять силу всю ночь, то есть таскать с места на место сундук, пока остальные гребцы спят. Разумеется, когда тот, кто за ними присматривал, ушёл спать, провинившиеся решили отдохнуть, но Волок-ант ради собственного развлечения решил поиграть в надсмотрщика.

В этом не было ничего смешного, но Феодор почему-то засмеялся.

— Прощаю! — крикнул он.

Радостные гребцы покинули берег, и Волок-ант, посмеиваясь, пошёл вслед за ними.

Феодору вдруг стало легко и радостно на душе. Он вспомнил о своём дальнем родственнике в горах далёкого Кауказуса, куда можно отправить черноглазых наследников, пока в стольном граде будут твориться большие дела.

Кинтарийский Циклоп смотрел на корабли, набитые золотом, и это золото само собой превращалось в дорогие ламиллярные доспехи и крепкие железные шлемы, в широкие мечи и тяжёлые булавы, в обоюдоострые секиры и длинные копья. Во все те вещи, которых так не хватало три века назад людям, которым надоел запах горелой человеческой плоти, коим басилевсы освящали площади стольного града вместо фимиама.

Великодушный Мессия сжалился, и мысли, от которых хотелось умереть, опять покинули голову Кинтарийского Циклопа. Голова его была полна великих планов, поступь тверда, а душа горела тем самым неукротимым огнём, о котором ему говорил предводитель варяжской дружины.

Нет, рано тебе ещё покидать мою команду, Олаф-рус!

Антон вошел в кабинет, как положено по уставу, — упругим шагом и при целеустремленном взгляде, всем своим видом показывая готовность выполнить любое задание отечества.

Нам-то не трудно, а принципалову самоощущению дюжинного человека — какая-никакая, а услада…

— Здравы будьте, сударь!

— Будьте и вы здравы, чародей! — Принципал жестом указал на стул.

Антон сел.

Хозяин кабинета угнездился в кресле по другую сторону стола. Как и у большинства принципалов-неволшебников, в глазах его жило затаенное недоверие, а в ауре наверняка сияли цвета неприязни. Не надо даже Зрение включать — всё как всегда… Есть в Подлунной мы, дюжинные люди, а есть вы, мужи-волшебники, и никогда нам в приятелях не бывать…

— Вот с какой целью я призвал вас, чародей… — Принципал переложил на столе бумаги. — На фронте произошло несколько случаев пленения наших ратников. Мы бы не стали привлекать к делу Колдовскую Дружину, но сыскники доносят, что в плен сдались те, на ком лежало БМ-заклятие.

Антон понимающе кивнул.

Варяжское заклинание берсеркера, известное у нас под аббревиатурой «БМ» (то есть «бешеный медведь»), заставляло ратника драться с врагом до последней капли крови, а в такой ситуации словен всегда возьмет верх над ордынцем. Волшебникам же Орды БМ-заклятие пока не было известно. То есть они ведали, конечно, что подобное заклятие существует, но, как ни бились, освоить его не могли.

То есть до последних дней не могли… Однако наука, как всякому ведомо, не стоит на месте.

— И мы бы хотели, чтобы вы, чародей, на месте разобрались, в чем там дело. — Принципал хлопнул по пачке бумаг, словно припечатывая ее к столу. — С руководством Колдовской Дружины наше задание согласовано.

Антон снова кивнул, поскольку и явился сюда, в министерство ратных дел, по приказу именно своего руководства.

— Вам уже заказан билет на экспресс «Южный Урал». Отправление — завтра утром с Оренбургского вокзала. Все необходимые материалы получите у моего секретаря. Вопросы есть?

Вопросов у Антона не было.

Минуло двое суток. Покинувший берега седого Волхова экспресс, перестукиваясь с рельсами, прикатил к не менее седому Уралу.

В Орске Антона встретили местные представители министерства ратных дел. В купе ввалился высоченный широкоплечий воевода, обладатель широкоскулого лица, намекающего на ордынскую кровь, длинных усов и голубых глаз. За воеводой возник еще один — ростом пониже и безусый. Ишь, блюдут этикет! Посылают двоих туда, где и одного бы хватило за глаза. Но ведь чародей приезжает из столицы, та еще штучка, наверное, уважить надо…

Предъявили друг другу документы, после чего Антон подхватил саквояж и колдовской баул и покинул вагон.

Орск не производил впечатления прифронтового города — на улицах толкалось полным-полно штатских, встречались и мамаши с детьми… Впрочем, до фронта было достаточно далеко, да и пускать ордынцев на берега Урала никто не собирался. Даже отъявленные пессимисты в Новогороде и думать не думали об эвакуации жителей Орска. Не та шла война.

Однако если Антон не разберется в происходящем, то исход ее вполне может измениться. И тогда все эти не слишком озабоченные горожане хлынут отсюда людской рекой, а за ними будут скакать на своих низкорослых выносливых коняшках ордынцы и разить, не разбирая…

Антон мотнул головой, отгоняя ужасную картину, и принялся рассказывать столичные сплетни — занятие, которого не чураются даже волшебники, ибо сплетни живы, пока жив человек, не зря же их распространение является второй древнейшей профессией!

Как всякому чародею, охрана Антону в дальнейшем путешествии не требовалась, а потому местные ратники, доставив его в свой принципат, накормили гостя, пересадили в другой казенный экипаж, и началась новая дорога, уже не железная и более короткая, которая закончилась к четырем пополудни в селе с несловенским названием Алимбет.

Представитель министерства государственной безопасности Всеслав Кошка скорее походил на мышку — низкорослый типчик неприметной наружности, короткоусенький, с ничего не выражающим взглядом серых, глубоко посаженных глаз.

Судя по изложению вводной, Кошка был неглуп, верно представлял себе направление сыска и, не будь дело связано с заклинаниями, вполне мог бы справиться самостоятельно. Но волшебники у него под началом были низкой квалификации (а чего вы хотите? Высококвалифицированные на каждом углу не встречаются, они все наперечет и работают, как правило, либо в Новогороде, либо если в приграничье, то на высокородных). Потому и пришлось Кошке обращаться за помощью наверх. Не он первый, не он последний…