Джон Адамс - Путь волшебника

Они были знакомы с давних времен, еще с храма Звезды. Даже тогда Раббен имел печальную известность человека порочного, весьма и весьма склонного к разврату. Литанде часто думал: почему учителя не потребовали отказа от вредных привычек за право владеть силой? Губы колдуна скривила нерадостная усмешка. За Раббеном ходила такая слава, что, если бы он зарекся распутничать, все сразу разгадали бы тайну его силы.

Могущество адепта Синей Звезды зависело от его тайны. Как в старинной легенде о великане, который обеспечил себе бессмертие тем, что спрятал сердце в укромном месте вне тела. Вот так и мудрец Синей Звезды заключал энергию своего разума в единственную тайну. Тот, кому удавалось ее разгадать, мог отобрать силу у колдуна.

«Значит, тайна Раббена кроется в чем-то другом», — подумал Литанде.

Девушка вскрикнула тонким голоском, когда Раббен выкрутил ей руку. При этом звезда мага-исполина разгоралась все сильнее, и жертва попыталась прикрыть глаза свободной ладонью. Не будучи вполне уверен, стоит ли вмешиваться, Литанде все же шагнул из тени и сочным грудным голосом, из-за которого ученики волшебников в храме Синей Звезды чаще называли его менестрелем, чем магом, произнес:

— Именем Шипри, Всеблагой Матери, отпусти эту женщину!

— Девятьсот и еще девяносто девять глаз Илса! — обернулся Раббен. — Литанде!

— Или тебе не хватает женщин на улице Красных Фонарей, что ты охотишься за детьми на Храмовой улице?

Теперь Литанде смог разглядеть как следует жертву чернобородого — совсем юная, с тонкими по-детски руками и ногами, с едва начавшей наливаться грудью под грязной рваной одеждой.

— Шайрайю, ты всегда был чересчур мягкотелым! — упрекнул Раббен, откровенно насмехаясь. — Ни одна женщина не придет сюда без намерения продать свое тело. Может, ты себе ее хочешь? Что, надоела жирная хозяйка «Дома наслаждений»?

— Не марай ее имя своим языком, шайрайю!

— Ты так печешься о чести шлюхи?

— Отпусти девочку, — не заметил его выпада Литанде. — Или защищайся.

Звезда Раббена ярко вспыхнула, он оттолкнул девушку, которая упала, лишенная сил, на дорожку и замерла.

— Пусть полежит, пока мы не закончим. Ты же не думал, что я позволю ей сбежать, пока мы будем сражаться? Все же странно ты себя ведешь, Литанде. Помнится, я никогда не видел тебя с женщиной. Может, это и есть твоя тайна? Не нравятся женщины?

Литанде сохранял бесстрастное выражение лица, но он не мог позволить, чтобы Раббен и дальше гнул свою линию.

— Это ты способен совокупляться на улицах Санктуария, как последняя скотина, а меня с собой не равняй. Так ты освобождаешь ее или будем драться?

— Может, и впрямь уступить ее тебе… Ведь неслыханно — Литанде дерется из-за бабы! Видишь, как хорошо я изучил твои привычки?

Проклятие Вашанки! Теперь у меня нет иного выхода, кроме поединка! — Меч Литанде выскочил из ножен словно по своей воле и устремился к Раббену.

— Ха! Ты решил развлечься на улице фехтованием, будто Раббен — какой-то паршивый наемник?

Клинок окутался синим светом и превратился в мерцающую змею, которая развернулась и скользнула мимо упора, нацеливая истекающие ядом клыки на руку колдуна. Теперь сверкнула звезда Литанде. Меч вновь стал металлическим, но нелепо изогнутым и потому бесполезным. Маг яростно отбросил испорченное оружие и направил на Раббена огненный дождь. Однако широкоплечий колдун стремительно окутался туманом, в котором и погасли жгучие брызги. Краем сознания Литанде отметил, что вокруг уже собирается толпа — иной может прожить всю жизнь в Санктуарии и не увидеть битвы двух адептов ордена Синей Звезды. Магические знаки обоих волшебников испускали молнии, разлетавшиеся по округе.

Ревущий ветер принес маленькие сполохи огня, которые атаковали Литанде, но растворились в воздухе, так и не прикоснувшись к высокому колдуну. И вдруг ужасающий вихрь пригнул верхушки деревьев, листья полетели с ветвей, а Раббен рухнул на колени. Литанде надоела игра, и он решил, что пора заканчивать. Ни один из вытаращивших глаза горожан не понимал, что происходит, но Раббен клонился все ниже и ниже — и вдруг упал на четвереньки, а потом и вовсе вытянулся пластом. Чернобородый извивался, упирался изо всех сил, но продолжал вдавливаться лицом все глубже и глубже в землю…

Литанде отвернулся от него и помог девушке подняться. Она настороженно поглядывала на здоровяка-мага, отчаянно протирающего бородой улицу.

— Что вы с ним…

— Не думай об этом. Пойдем-ка отсюда. Мое заклинание долго не удержит Раббена, а освободившись, он будет весьма зол.

В голосе Литанде звучала насмешка, и девочка догадывалась о ее причине — борода Раббена, его глаза и синяя звезда покрылись уличной грязью.

Она поспешила вслед за укутанным в мантию Литанде. Выбравшись за пределы «Обещания Рая», колдун остановился так резко, что девушка налетела на него.

— Как зовут тебя, дитя?

— Берси. А вас?

— Имя мага нельзя произносить всуе. В Санктуарии меня прозывают Литанде. — Глядя на девушку сверху вниз, волшебник заметил, что под рваной одеждой и слоем грязи она весьма хороша собой. — Ты можешь идти, Берси. Раббен не посмеет прикоснуться к тебе — я победил его в честном магическом поединке.

Но она схватила Литанде за руку.

— Не прогоняйте меня! — молила девушка, вцепляясь в него все крепче и крепче.

В ее глазах плескалось обожание.

Литанде нахмурился. Очень предсказуемо. Берси не сомневалась — а кто в Санктуарии посмел бы сомневаться? — что колдуны подрались из-за нее, и решила стать наградой победителю. Литанде покачал головой:

— Нет…

Девушка сочувственно приопустила веки:

— Это из-за того, о чем говорил Раббен? Ваша тайна в том, что вы лишены мужского начала?

Но под налетом жалости мерцал огонек любопытства. Лакомый кусочек для сплетен! В самый раз поболтать с уличными девками.

— Замолчи! — буркнул Литанде. — Пойдем!

Они оставили позади извилистые переулки и оказались на улице Красных Фонарей. Прошли рядом с «Домом русалок», где, если верить молве, можно получить удовольствие столь же необычное, как и название заведения. Затем миновали «Дом кнутов», которого избегали все, кроме тех, кто не мог уже посещать прочие заведения. И наконец, приблизились к «Дому наслаждений», который стоял напротив изваяния Зеленой Госпожи, чьи адепты жили за пределами Ранка.

Попав в просторную прихожую, Берси озиралась по сторонам с вытаращенными глазами. Сотни светильников, роскошные женщины, бездельничающие на подушках в ожидании клиентов. Платья из дорогой ткани, украшения — Миртис знала толк в своем ремесле и умела показать товар лицом. По зависти, отразившейся в глазах Берси, Литанде понял, что она, едва повзрослев, стала продаваться за медяки и куски хлеба. И все же, подобно цветам, растущим на навозной куче, она сохраняла красоту и свежесть. Даже истощенная и одетая в рванье, девушка тронула сердце колдуна.