Евгения Бойко - Дом Воды и Воздуха (СИ)

– Угомонись, – бросила Елена, поворачиваясь и показывая, что разговор окончен.

Выходка ее была детской и нелепой, но проблем от этого, вероятно не будет – без поддержки Анастаса этот тип ничего не стоит. Он не посвящен ни в какие тайны и дела бывших покровителей, только шпионил на их благо – вернее на благо Кастиллы, – на местах преступлений и в кабинетах йорт. Впрочем, присмотреть за ним не мешает: продажные шкуры сами по себе не водятся, примыкая к свите какого-нибудь проходимца.

На лестнице Елена столкнулась с братом Гели, тот тащил стопку толстых папок в архив. Отсутствующий глаз прикрывала черная повязка. Ведьма подозревала, парню не очень-то рады, и считают его протеже Гели. Мало кому известно – сама Гели испытывает к новому сотруднику не лучшие чувства.

– Не обращай на них внимания, – посоветовала она, когда его поддели в очередной раз.

– Да ладно, – ухмыльнулся Артур, – со временем я освою боевую магию, вставлю искусственный глаз способный видеть сквозь кости и стены и стану настоящим проклятием для врагов и коллег.

– Ты насмотрелся фильмов, – сочувственно заметила ведьма.

– Там иногда попадаются отличные идеи.

Елена поняла, за парня переживать не стоит. Он явно не комплексует. Попрощалась, она спустилась в холл, на ходу застегивая пальто. Огромные окна от потолка до пола открывали отличный вид на окружающий здание парк. Внимание Елены привлекла кленовая аллея: снег расчистили, кованые фонари освещали каменные скамейки и деревья, выстроившиеся вдоль дороги почетным караулом. Наверное, летом здесь очень красиво: под деревьями растут чайные розы, вдоль бордюров астры и ирисы, несколько фонтанов наполняют воздух журчанием и запахом воды.

Засмотревшись, Елена поскользнулась на мраморных ступенях и устояла только благодаря помощи высокого мужчины в стильном пальто. Она машинально сжала его руку и посмотрела в породистое лицо с ярко-синими глазами.

– Благодарю вас, вечно у меня голова в облаках.

– Елена, если не ошибаюсь? – Анастас не спешил отпускать ее руку. – Я видел вас в отделе психокоррекции.

Он неуверенно чувствовал себя в роли просителя. Они сталкивались два раза и оба при весьма шокирующих обстоятельствах, так что Елена понимала Анастаса, который не знал как правильно напомнить об их знакомстве.

– Да, – она помедлила, – меня попросили дать несколько консультаций.

Ведьма чувствовала себя лицемерной гадиной. Она отказывалась вернуть память, которую сама и отняла с помощью Гели, пробравшись туда, где держали Дейм. Это было трудно и потребовало немало сил – чары на сумасшедших действовали иначе.

Анастас спустился на ступеньку ниже и жестом предложил следовать за ним. Он повел ее к освещенной фонарями аллее.

– Вы сильны не только в боевой магии. Редкий дар совместить две противоборствующих направления – разрушение и лечение.

Ведьма повела плечами, справляясь с раздражением. Что за варварская привычка клеить на магов ярлыки: разрушение, вода, огонь…

– Я не умею лечить. Вашим медикам потребовался ритуал лишения памяти, – она попыталась пояснить, – вне зависимости от способа он действует примерно одинаково на мозг человека, и они надеялись, что знание механизма лишения памяти, поможет вернуть ее.

Что, в общем-то, так же бессмысленно как пытаться вырастить отрубленную руку.

– А может, и нет, – сказал Анастас, – в зависимости от мастерства мага. Так вы сказали медикам?

Елена не понимала, к чему он ведет.

– Не пытайтесь упрекнуть меня в непрофессионализме, ваши претензии не обоснованы. Лечат доктора, а не патологоанатомы.

– Вас бы не попросили помочь, не обладай вы достаточной квалификацией.

– Меня попросила помочь Гели, когда ваши квалифицированные медики оказались бессильны.

Елена развернулась, чтобы уйти, но Анастас остановил ее, протянув визитную карточку.

– Я хорошо заплачу.

– Мне не нужны ваши деньги.

– Тогда сделайте это из жалости к тому, у кого отняли самое себя, оставив лишь оболочку. Я смотрю в ее глаза и вижу лишь пустоту. Она не помнит меня, не помнит себя, не помнит ничего. – Елена увидела отблеск сильных чувств на дне пронзительных синих глаз. – Помогите, я знаю, вы интересовались чарами памяти.

Она отвернулась, не желая видеть разочарование в его глазах. Как заставит кого-то помнить то, чего не было? Не должна ли она нашпиговать эту сумасшедшую своими воспоминаниями попутно внушив ей жгучую страсть к Анастасу? Теоретически это… Нет. Слишком жестоко подсунуть кому-то куклу с суррогатами ощущений вместо настоящих чувств.

Елена почувствовала себя грязной.

– Я много чем интересуюсь: литературой, историей, живописью, только это не значит, что я смогу писать стихи или картины.

– Если бы не важная встреча я бы пригласил вас на чашку кофе, – мужчина протянул ей визитку. – Вы самая несговорчивая женщина из тех, что мне встречались. В следующую пятницу открывается выставка средневекового оружия, мы можем встретиться там. Вам нечего опасаться на нейтральной территории.

Елена хотела сказать, что интересуется оружием несколько иного рода, но передумала. Она не хотела заигрывать с ним. Анастас по-прежнему воплощал идеал настоящего мужчины: красивого, богатого и галантного, с чувством юмора и известной долей настойчивости, но она поняла, что для достижения своих целей он, ни перед чем не остановится. Это прекрасно когда подкупить, запугать и заставить пытаются не тебя. И если бы только это!

Вежливо попрощавшись, Елена пошла к своей машине.

***

Я смотрела на снующие по залу пары. С моего наблюдательного пункта все выглядели красивыми, счастливыми, довольными. Просто праздник жизни. Но, по сути, это собрание глубоко несчастных людей. Кто-то из смеющихся молодых нотт будет этим же вечером бит ревнивым супругом, кого-то за волосы выволокут из зала, если благоверный хлебнет лишнего и решит что его вторая половина ведет себя не так как следует. Кого-то в ближайшее время просватают за нелюбимого старика, быть может, толстого и вздорного. А кому-то положат в чай яд, а не сахар, дабы освободить отравителю место на вожделенном пути к славе и процветанию. Судьба отмерила нам столь долгий земной путь, но немногие проходят его до конца…

Ариадна покинула Хельхамм. Обществу свой поступок она объяснила тем, что Гаю пора жениться, и она освобождает будущей хозяйке место. Даже пошутила, что пошатнувшийся быт поможет ему поскорее остепениться. Разумеется, ни о каком переезде к Гаю и речи быть не могло. Нам не следовало даже встречаться слишком часто. Или созваниваться.