Лайон Де Камп - Странствующий чародей

Выражение тревоги промелькнуло на лице Чалмерса, но Ши, наоборот, почувствовал только облегчение. Статуя, как-никак, — это просто скульптура, просто глыба из дерева или камня, по форме напоминающая человека. Он кивнул.

— Как вам будет угодно, о Весы Правосудия!

— Но, — поспешно сказал Маламброзо, — поскольку дева Шобхани — причина этого спора, разве она не должна тоже стоять с нами перед статуей?

— Она будет стоять, — пообещал раджа. — Идем!

Он повернулся, и его солдаты выстроились сзади за тремя чародеями, с копьями наготове.

Когда они следовали за раджой, Чалмерс сказал негромко, обращаясь к Маламброзо:

— Вы невероятный идиот! Понятно, что статуя — это только статуя, но вы же не знаете, какие уловки жрецов могут сработать в храме, особенно в мире магии! Или вы хотите, чтобы Флоримель тоже ударило молнией?

— Послушайте, Чалмерс, — Маламброзо вновь заговорил со своим прежним апломбом, — неужели вы действительно верите в подобную ерунду?

— Да… впрочем, ладно, — смирился Чалмерс, — так она хотя бы не потеряется.

В глазах его появился огонек, и Ши понял: он что-то задумал. Что именно, он выяснил, когда они встали перед изображением Кришны — деревянным, по-видимому, поскольку он был покрашен, и голубое лицо мальчика-бога смотрело на них сверху, когда Чалмерс дотянулся и погладил черные волосы Шобхани, бормоча стих. Встревоженный Маламброзо повернулся, чтобы не дать ему дотронуться, но было слишком поздно. Женщина взглянула на него, удивленно захлопав глазами, потом увидела Чалмерса и воскликнула:

— Рид! Слава Богу! Но где мы?

Маламброзо застонал:

— Я все равно добьюсь ее! Вы пожалеете о том, что сделали!

— Может быть, даже скорее, чем вы думаете! — Ши нервно взглянул на статую.

Чалмерс повернулся к нему, нахмурившись:

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что в этом мире существуют свои собственные правила, — напомнил ему Ши, — и, может быть, Кришна здесь больше, чем миф.

Чалмерс смотрел не мигая, на лице его появилось тревожное выражение, и в этот момент от статуи вспыхнул яркий свет, который поглотил их всех.

Ши взмахнул руками, вцепился в руку Чалмерса, потом замер, будто скованный, ослепленный сиянием, что заполнило все пространство вокруг него. Оставалось только надеяться, что Чалмерсу удалось схватить Флоримель. Другая мысль, которая занимала его в этот момент, — что это было за сияние и было ли оно на самом деле. Если удар молнии, то очень странный, потому что он абсолютно не почувствовал боли.

Потом ослепление прошло, земля, казалось, с силой давила вверх на его ноги, и он осмотрелся, мигая в замешательстве, — Флоримель, обвив руками шею мужа, восклицала:

— О, Рид, хвала небесам! Мы дома!

Бельфеба начала подниматься со стула, на котором сидела перед телевизором, но Ши достиг ее в два прыжка, упал на одно колено и заключил жену в страстные объятия. Обе супружеские пары отпраздновали благополучное возвращение путешественников долгим поцелуем и обещанием тысячи поцелуев, что еще впереди.

Наконец Ши обернулся к Чалмерсу и спросил:

— Как вы это сделали, док?

— Я ничего не делал, правда. — Чалмерс все еще казался ошеломленным. — Я только дотронулся до руки Флоримель. Я еще помню, что думал, если буду умирать от электрического тока, то по крайней мере умру, держа ее за руку. Я потянулся также и к вашей руке, но рука, к которой я прикоснулся, была совсем костлявой — уверен, что это была рука Маламброзо, и я тут же отдернул свою. Даже когда я уже убрал руку, я все еще чувствовал его прикосновение, и когда схватил за руку вас, могу поклясться, что слышал, как он кричал в испуге. — Он вздрогнул. — Никому не пожелаю столько горя, сколько было в этом крике.

— Не думаете же вы, что он… — Ши не смог закончить вопроса.

— Нет, не думаю. — Чалмерс сосредоточился с видимым усилием. — Я думаю, что это, возможно, Кришна или его жрецы; они могли быть чародеями, которые не выносят соперничества, вот они и не вынесли и послали нашего старого соперника обратно домой как раз в тот момент, когда он послал нас. И, Гарольд, я крайне рад, что он это сделал!

— Вы можете то же самое сказать и обо мне.

Ши повернулся и посмотрел на Бельфебу и Флоримель, болтающих так живо и непринужденно, будто они расстались на прошлой неделе.

— Значит, это все случилось не потому, что Флоримель заблудилась, пытаясь сама произнести магическую формулу для силлогизмобиля?

— Да. Разумеется, Маламброзо явился в мой дом, чтобы украсть ее, но прежде он, без сомнения, воспользовался возможностью обновить свои знания о наших исследованиях. Слава Богу, что он такой неаккуратный и не побеспокоился о том, чтобы уничтожить улики, иначе мы никогда бы не смогли напасть на его след.

— Но мы сделали это, мы вернули Флоримель, и мы дома. И теперь для безопасности, док, может быть, вам все-таки стоит научить ее управлять силлогизмобилем, тогда, если кто-нибудь украдет ее снова, у нее будет шанс спастись самой.

— Великолепная идея. — Чалмерс посмотрел на жену долгим взглядом. В лице его читалась решительность. — Уверяю вас, Гарольд, с сегодняшнего дня я намерен охранять ее чрезвычайно тщательно! Больше никогда ее у меня не украдут!

Ши с тревогой перевел взгляд с мужа на жену, надеясь, что Чалмерс прав.

— Итак, Маламброзо, — сказал профессор, доктор Гарольд Ши, обращаясь к мужчине, сидевшему напротив в его офисе в Гараденовском институте, — чем я могу быть вам полезен?

Посетитель был высок и сухощав. В его небольшой бородке и волосах, ниспадавших прядями на плечи, проглядывала седина. Его костюм, хотя и дешевый, но модный, дополнял ослепительно яркий галстук, узел которого наводил на мысль о том, что науку завязывать галстуки Маламброзо еще не постиг. В последний раз Ши встречал Маламброзо в мире Индуистских мифов, где тот щеголял в белых пижамах, расшитых золотыми нитями. «Маламброзо, — подумал Ши, — так и не преуспел в подборе цветов для своих костюмов в соответствии с земными понятиями и стандартами красоты».

— Я снова хочу получить леди Флоримель! — объявил Маламброзо резким, скрежещущим голосом. Он произнес эти слова так, будто для него не было ничего хуже, чем просить кого-то об одолжении.

— Боже мой, вашей твердолобости мог бы позавидовать даже чемпион мира по боксу! — воскликнул Ши.

Маламброзо нахмурился:

— Вы меня озадачили, сэр Гарольд. Что вы имеете в виду, говоря, что я твердолобый? Разве лоб может быть мягким?

— В обиходе слово «твердолобость» употребляется для выражения… — Ши на секунду задумался. — Необъяснимой агрессивной настойчивости, упертости. То, что вы просите меня помочь вам заполучить леди Флоримель, которая, по-моему, вполне счастлива, вернувшись к своему супругу и нашему коллеге Риду Чалмерсу!.. Если это не случай агрессивной настойчивости, тогда я не знаю, что это такое.